пузатые летающие лодки «Сандерленд» обычно обнаруживались подводными лодками прежде, чем сами обнаруживали их.
Собственной воздушной разведки, обслуживающей подводные лодки, не было, хотя с технической точки зрения ее можно было вести, правда, в ограниченном масштабе. Радиоразведка обнаруживала конвои лишь от случая к случаю, тем не менее благодаря переменам в дислокации подводных лодок и самой ее системе удавалось следить за изменениями в маршрутах судов и неоднократно применять несколько лодок против одного конвоя. Однако волнение на море или же недостаток подводных лодок частично препятствовали достижению больших успехов. Так, в начале сентября при ветре силой в 8 баллов 4 подводные лодки, брошенные против своевременно обнаруженного радиоразведкой конвоя, смогли потопить лишь 5 пароходов, из которых одна, «U-47» (Прин), торпедировала три. Поскольку подводная лодка Прина сохранила после этого лишь одну торпеду, ее направили на Запад для передачи метеорологических данных. Для этой цели выделялось обычно две подводные лодки — очень много при их незначительной численности. Да это и не помогало, ибо указанные данные были нужны метеослужбе военно-воздушных сил; погода в Атлантике зависит обычно от метеорологических условий на западе.
В первые военные зимы там временами находился превращенный в метеорологическое судно рыболовной траулер, впоследствии пытались применить радиобуи.
20 сентября 1940 г. Прин заметил шедший из Галифакса конвой «НХ-72». Он вошел с ним в соприкосновение, затем подошло еще 5 лодок, и вместе они потопили за две ночи 11 судов, а двенадцатое повредили торпедой. К этому времени у подводных лодок больше не оставалось торпед. Один из самых больших успехов за всю войну выпал на долю подводного флота между 17 и 19 октября 1940 г., когда к северу от Рокалла 6 лодок потопили 20 судов из состава конвоя «SC-7», шедшего к Северному проливу, в том числе «U-99» (Кречмер) потопила 7, а «U-101» (Фрауенгейм) — 8. Сразу же после этого подводные лодки, еще сохранившие торпеды, атаковали 19 и 20 октября конвой «НХ-79» и уничтожили 12 судов. Затем и у них истощился запас торпед, и в море остались только две подводные лодки, несшие метеорологическую службу, и две, участвовавшие в боевых действиях.
На этом закончился первый период действий подводных лодок, базировавшихся на французское побережье. Нельзя сказать, чтобы командование подводным флотом уже в то время четко разграничивало эти периоды, ибо переходы из одной фазы подводной войны в другую происходили почти незаметно и стали видны только тогда, когда их стали рассматривать ретроспективно. Теперь, когда закончилась первая серия удавшихся атак и в море почти не оставалось подводных лодок, КПЛ и его штаб как раз и бросили такой взгляд на минувшее. В результате был составлен обзор обстановки, заключавший в себе следующие пункты.
Разработанная уже в мирное время тактика сосредоточенных действий против конвоев себя оправдала. Однако применение ее возможно лишь при наличии отлично подготовленных командиров и экипажей. Успех при столкновении с противником зависел в первую очередь от командиров, достижения которых при одинаковом уровне подготовки и одинаковых условиях были весьма различны. Обнаружение конвоев и борьба с ними были тем легче, чем больше лодок находилось в море, ибо это означало больше глаз и больше торпед.
Английская оборона не доросла до уровня немецкой тактики, подводные лодки чувствовали себя хозяевами поля сражения. Плохая погода являлась большим препятствием, чем противолодочная оборона. Организация преследования подводных лодок стояла у противника достаточно высоко, но у него было слишком мало охотников, а потому он обычно не имел возможности преследовать обнаруженную подводную лодку до тех пор, пока ее батарея не разрядится и она окажется вынужденной всплыть, «истощенная голодом». Длительное и упорное преследование со сбрасыванием- большого числа глубинных бомб было всего опаснее, даже при отсутствии тяжелых повреждений, ибо сильная детонация вызывала мелкие аварии, которые, вместе с появлением небольших течей, изменяли в неблагоприятную сторону метацентрическую высоту подводной лодки. Это требовало усиленного маневрирования и вело к преждевременной разрядке батарей.
Вражеские военно-воздушные силы были докучливы, но еще не опасны, хотя осенью 1940 г. над прибрежной полосой появились сухопутные самолеты. Правда, их было трудно распознать, да и скорость у них была выше, чем у летающих лодок, но все же они не могли воспрепятствовать тому, чтобы подводные лодки при случае преследовали намеченные ими цели почти до самого берега.
Командование подводного флота очень тщательно следило за развитием тактики и техники противника, при возвращении на родину каждый командир и корабельный инженер опрашивался об их наблюдениях и опыте, чтобы своевременно установить появление новых средств и методов борьбы, а затем свести их на нет.
Потерь от вражеских подводных лодок и мин избежать не удавалось. Так, в начале августа две подводные лодки, направлявшиеся в Северное море, погибли на минном заграждении. С этого времени стали пользоваться почти исключительно морским путем, проходящим через Бельт — Каттегат и Скагеррак. 19 августа 1940 г. английская подводная лодка потопила в районе Лориана «U-51». Вначале причиной гибели последней была признана донная мина, ибо примерно в это время англичане сбросили там с воздуха первые магнитные мины. Вскоре они поставили также заграждения из якорных мин. Тем не менее выход подводных лодок в море и возвращение в базы осуществлялись быстро и успешно, тесное сотрудничество между командованиями подводного флота и сил охранения удерживало на сравнительно низком уровне потери этого флота от мин. До момента вторжения летом 1944 г. число проводок подводных лодок через минные заграждения составило 3000–4000; при этом только одна подводная лодка подорвалась на донной мине и погибла, да еще одна, шедшая без охранения, погибла из-за неосторожности ее командира. Однако дальность плавания сравнительно тихоходных соединений тральщиков была невелика: в северной части Бискайского залива она не доходила до края материкового шельфа, где повсюду могли быть поставлены якорные мины. Особенной опасности подвергались подводные лодки в прибрежной полосе.
Чтобы НПЛ сохранял над ними контроль, эти лодки, подойдя при возвращении на определенное расстояние к берегу, а при выходе в море, достигнув глубоководного пространства, должны были подавать короткий сигнал. Большая часть потерь, понесенных впоследствии в этом районе, была нанесена самолетами, оборудованными радаром. На якорных бомбах наверняка подорвалась только одна подводная лодка, три другие пропали без вести и также могли стать жертвами мин. В целом результаты четырехлетней минной войны, которую англичане вели главным образом против подводных лодок, оказались весьма скромными.
Германские военно-воздушные силы
Сразу же после похода во Францию военно-воздушные силы стали атаковывать судоходство в районе южного и юго-восточного побережья Англии посредством пикировщиков, бомбардировщиков, нескольких торпедоносцев, а позднее и истребителей; в июле они потопили 33 судна (70000 брт). Одновременно они сбросили над различными гаванями и фарватерами около 600 мин; последние уничтожили 14 судов (35000 брт) Однако директива фюрера № 17 от 1 августа 1940 г. о наступлении на Англию положила конец этим действиям, начало которых было столь многообещающим Правда, эта директива провозглашала блокаду островов, но она переносила центр тяжести на борьбу против наземных и воздушных целей, Royal Air Force, их наземной организации и авиационной промышленности. Борьба против вражеских военных и торговых кораблей продолжалась до середины августа, а затем была официально отодвинута на второй план, с «усердием», которое привело потом к временному ее запрещению. Мины еще продолжали сбрасывать — всего около 450. но только у устья Темзы, что облегчало противнику траление.
В августе 5 судов (12000 брт) погибли, подорвавшись на минах, и 15 других (53000 брт) в результате воздушных налетов. Данные за сентябрь близки к этим.
Между тем успехи подводных лодок, а также и надводных кораблей возросли. Во второй половине 1940 г. потери британского или используемого британцами судоходства составляли от 380000 до 450000 брт в месяц. Это было гораздо больше, чем ожидали англичане, но не было для них смертельно. Английские и американские верфи выпускали примерно 200000 брт в месяц; предполагалось, что в связи с
