заглянуть в комнату, чтобы проверить, где Ирга, я не могла – он уже не раз доказывал, что спит чутко, а раскрывать свое присутствие в городе я пока не хотела. Что же делать, что делать?
Решение задачи пришло, как только я заглянула в ближайший кабак в поисках жидкого вдохновения. Вышибала кабака держал за шиворот щупленького студента, который тихо повизгивал, прикрывая голову руками.
– Что здесь происходит? – полюбопытствовала я у публики, с интересом наблюдающей за избиением младенца.
– Он не заплатил, – сказал один из посетителей.
– И много?
– За три кружки пива.
– Это что, повод для таких жестоких действий? – усомнилась я, глядя, как вышибала трясет студента, как грушу с недозрелыми плодами.
Неужели за мое отсутствие нравы в городе так сильно изменились?
– Не повод, – сказали мне, – просто тут скучно, народ расходиться стал, а студентик развлечение доставил.
– Я заплачу за него! – крикнула я хозяину.
Публика недовольно ворчала, пока мне отсчитывали сдачу, а я быстрыми глотками пила свое пиво. Мне хотелось прикрикнуть на ворчавших, но я боялась, что мое инкогнито будет раскрыто, все-таки еще недавно я была завсегдатаем подобных заведений. Схватив слабо упиравшегося студентика за руку, я потащила его в переулок, громко икая – поспешно выпитое пиво плохо улеглось в желудке.
– Что вы от меня хотите? – просипела моя жертва.
– Первый-ик курс? – спросила я.
Он кивнул.
– Как-ик-ой факультет?
– Практический.
Могла бы и сама догадаться, теоретики-первокурсники не имеют привычки шляться по ночам по кабакам.
– Как-ик зовут?
– Остаф. – Парень с испугом смотрел на меня, пока я пыталась стать в позу ласточки – максимально вытянув за спиной руки, прогнуться вперед, подняв левую ногу. Лира утверждала, что эта поза помогает от икоты. Мне же она пока только помогла выглядеть полной идиоткой в глазах Остафа.
– Хорошо, – сказала я, решив не обращать внимания на икоту и на выпученные глаза студента. – Я дам тебе серебряный, если ты зайдешь в одну квартиру.
– Зачем?
– За шкафом. Надо проверить, там ли хозяин. А если там, то один или с кем-то еще.
– А-а-а, – понимающе протянул первокурсник. – А если он там, что сказать?
– Скажи… мм… скажи, что просто хотел узнать, как спят некроманты.
– Нет, – твердо сказал студент. – К некроманту в квартиру за серебряный я ночью не сунусь. Давай золотой.
– Мальчик, а ты не слишком наглый? – спросила я.
– Достаточно, – самодовольно сказал Остаф. – А если не дашь, то я еще и расскажу твоему некроманту, что им девушка интересуется.
Ну и нахал! Ловкой подсечкой, многократно отрепетированной на Отто, я повалила паренька на землю и уселась сверху, приставив к его шее небольшой кинжальчик, который стала носить с собой после того, как недавно в лесу пара поселян решила проверить, кого во мне больше – девушки или мага. К их неудовольствию, злобного мага, возвращающегося от клиента, живущего на лесном хуторе, во мне оказалось больше, чем визжащей девушки. Мне же потом и пришлось залечивать их ожоги, не из человеколюбия – никогда не любила насильников, – а с познавательной целью. Познание удалось, я выяснила, что ожоги залечивать я не умею.
– Слушай, сопляк, – сказала я задумчиво, – как тебя взяли на Практический факультет?
– Я очень сильный маг, – прохрипел Остаф, пытаясь приподняться. Ногами я больно наступала на его руки.
– Верю, – сказала я, подумав. – А экзамен по физкультуре ты как сдал?
Олаф покраснел:
– С трудом.
– Ну и молодец. Давай договоримся: ты получаешь свой серебряный, не говоришь некроманту больше, чем надо, а за это я не буду позорить тебя перед твоими однокурсниками, рассказывая, что тебя победила девушка, к тому же и не практик.
Олаф побледнел – аргументы на него подействовали, и через несколько минут я наблюдала, как он, спотыкаясь на каждом шагу, заходит в подъезд Ирги.
Во время томительного ожидания за углом я пыталась придумать достойное объяснение своему поведению, если вдруг Остаф донесет обо мне. Услышав торопливые шаги, я внутренне замерла, хоть это и не мог быть возлюбленный, звук его шагов совсем другой. Студент прислонился к стене рядом со мной и, шумно дыша, сказал:
– Он меня даже не убил!
– Это заметно, – нетерпеливо сказала я. – Ну и как?
– Он спал один, – сказал Остаф.
– Ты уверен?
– Да, он показал мне свое жилище и сказал, – тут студент застонал, – сказал, что он будет у нас вести практику по некромагии и что он меня запомнил!
– Извини, – виновато сказала я, протягивая ему серебряный, – я замолвлю за тебя словечко.
– Правда? – просиял страдалец.
– Если ты только никому о сегодняшнем не расскажешь, а то практика для тебя обернется кошмаром, это я тебе могу пообещать.
Студент кивнул и направился в сторону общежитий. Я с завистью проводила его взглядом и пошла к себе в корпус окружным путем, чтобы не встретить никого знакомого. Конечно, нормальные люди в это время все спят, но мало ли что.
Чувствуя неимоверную усталость, я добрела до комнаты и упала в свою кровать, не переставая жалеть, что я все это затеяла, но и не желая останавливаться на полпути.
Бородатый парень Лиры заваривал чай. Увидев меня, он плеснул в чашку с чаем водки и молча протянул мне.
– Аксентий, – пробасил он, когда я, обжигаясь, глотала целебный напиток, понемногу возвращавший меня к жизни. – Тяжелая ночь?
– Тяжелые сутки, – вздохнула я.
– Значит, сейчас допьешь, съешь эти бутерброды, и спать. – Бородач поймал мой взгляд и пояснил: – Я целитель.
– Понятно, – сказала я, – только спать я не пойду, мне еще надо кое-что с Лирой обсудить.
– Это ты можешь обсудить и со мной.
– Интимный вопрос.
– Я целитель, – напомнил Аксентий.
– Ну и что?
– Да я все понял. Тебе нужно сказать, во сколько придет твой Ирга в Дом Исцеления, сам ли он туда придет, во сколько уйдет и сам ли уйдет.
Я вытаращилась на целителя, всерьез подозревая, что он умеет читать мысли.
– Я знаю о ваших отношениях, – объяснил Аксентий. – А сегодня ночью мы прикинули с Лирой и решили, что ты, наверное, явилась сюда проверить его верность.
Я кивнула. До чего же хорошо мои друзья меня знают!
– Я не одобряю того, что ты делаешь, – вздохнул бородач, – но я обещал Лире, что помогу тебе. А она пусть поспит, отдохнет, у нее были тяжелые дни.
