– А что с моим телом? – спросила я.
– Заживает потихоньку, – ответил Варсоня. – Я тебе котлетки паровые сделаю, жареные тебе еще нельзя.
– А почему вы сразу мне ничего не рассказали? – спросила я.
– Боялись, – ответил Отто, – твоя душа в теле не держалась. Ты как будто жила, но и не жила одновременно. Мы очень за тебя боялись.
– Как это душа в теле не держалась?
– Пойми, милая, – сказал Ирга. – Я бы мог поднять твое тело даже без помощи целителя, но без души ты бы была обычным, хоть и очень качественным, зомби. А мне нужна была именно ты, моя любимая. Но твоя душа не хотела пребывать в теле, в котором жизнь поддерживалась только жизнеобеспечивающей магией.
– А, понятно, – сказала я и похвасталась: – Я у Ёшкиного кота была в гостях. Нет, это не бред, он мне дал себя погладить.
– Ладно, – проворчал Отто. – Я спать пошел, кажется, ты тоже уже того… переутомилась.
Некромант молча сел в кресло-качалку, держа мою руку в своей.
– Ирга, – спросила я напряженным тоном, – ты меня видел после всего этого?
Он кивнул.
– А ты меня захочешь? Я же теперь, наверное, страшная. – Я всхлипнула.
Возлюбленный в немом изумлении смотрел на меня.
– Ну что ты так смотришь? – испугалась я.
– Ола, – сказал он медленно, – неделю назад ты была мертва. То есть совсем мертва. И только благодаря искусству целителей, вмешательству божественных сил и тому, что мне удалось вызвать твою душу, ты сейчас жива. И тебя интересует, захочу ли я тебя?
– Ну да, – сказала я удивленно. – Я ведь теперь живу. И буду жить. И мне кажется, это нормально, что я думаю о будущем.
Ирга рассмеялся, хотя его смех был больше похож на рыдание.
– Мне кажется, я тебя захочу, – наконец сказал он. – Мое желание преимущественно не зависит от того, как ты выглядишь. И парочка-другая шрамов тебя не испортят.
– Как сказать, – пробурчала я, начиная размышлять, грозят ли мне еще поклонники, предлагающие родить общих детей в самый неподходящий момент, или придется все-таки остановиться на Ирге? Нет, я любила некроманта, но поклонники тоже хорошо.
– Котлетки! – громогласно возгласил Варсоня, входя в комнату, и аккуратно покормил меня с ложечки маленькими кусочками. Я наслаждалась всеобщим вниманием.
– Болит? – участливо спросил целитель.
Я кивнула – болело все.
– Наложу обезболивающее заклятие, – сказал Варсоня. – Но не такое тотальное, как Игнатий, хорошо?
– Конечно! Надоело не чувствовать собственных конечностей.
Боль немного уменьшилась, но не ушла совсем. Я ворочалась на кровати, Ирга сидел рядом.
– Ирга, – наконец не выдержала я, – ляг рядом.
– Я боюсь, – признался он.
– Ничего со мной не случится, – сказала я сердито. – После двух зомби ты мне уже ничего нового не сможешь сделать.
Некромант осторожно лег на край кровати, я примостилась у него под мышкой, приняв излюбленную позу. Он легонько начал гладить меня по голове, нежно шепча:
– Милая, любимая моя, моя маленькая храбрая девочка, как же я тебя люблю. Спи, я буду охранять твой сон, и ничего плохого с тобой больше не случится.
Он начал напевать колыбельную своей мамы, и я заснула.
Приснился мне конечно же Ёшкин кот.
– Пррривет, – промурлыкал он. – Как тебе?
– Паршиво, – честно призналась я.
– Ты в любой момент можешь верррнуться, – предложил Кот.
– Нет, спасибо, мне и здесь неплохо, – сказала я.
– Я, собственно, пррришел перрредать пррривет твоему возлюбленному.
– Передам, – настороженно ответила я. – А к чему бы это?
– Не к нашей скорррой встрррече, – успокоил меня Кот. – Пррросто он молодец. Не каждый некррромант, даже сильный, может верррнуть дух из-за черррты так, чтобы он еще и в тело верррнулся. Ирррга меня удивил.
– Но ведь и без тебя тут тоже не обошлось? – спросила я.
Кот самодовольно кивнул.
– Но почему?
– Наверррное, ты мне пррросто понррравилась, – промурлыкал Кот. – Тем более я люблю любовные исторррии со счастливым концом.
– А-а-а-а, – протянула я, гадая, чем же я заслужила милость божества. Не я первая люблю и любима, не я последняя.
– К тому же ты забавная, – добавил рыжий. – А у нас тут с интересными событиями негусто.
– Помню, – сказала я и проснулась.
В окно светило яркое солнце, на улице было белым-бело. Неужели выпал снег? Ирга дремал рядом, сжимая мою руку. Я осторожно приподнялась, сцепив зубы, чтобы не застонать, и внимательно посмотрела на возлюбленного.
Выглядел он плохо. Под глазами залегли глубокие черные тени, щеки впали. Но что меня больше всего поразило, это седина в его черной челке.
– Ирга! – ахнула я.
Некромант моментально проснулся и с тревогой спросил:
– Что случилось?
– Ты поседел? – спросила я.
– Да, – пожал он плечами.
– Но как? Почему?
– Не знаю, наверное, когда Отто сказал, что ты умерла, или когда увидел тебя лежащей на столе, всю такую изломанную. Или когда больше часа бесплодно вызывал твой дух из загробного мира.
Я прижалась к нему и сказала:
– Я люблю тебя, очень-очень.
Некромант очень осторожно обнял меня, и так, покачиваясь, мы просидели, пока я снова не заснула.
Разбудило меня осторожное шевеление.
– Извини, – виновато сказал Ирга. – Тело затекло, сил нет больше так сидеть.
Я вернулась к себе на подушки и сказала, глядя, как он потягивается:
– Тебе Ёшкин кот привет передавал.
Ирга кивнул.
– Ты мне веришь?
– Да, мы с ним встречались однажды, – спокойно сказал Ирга.
– Ты тоже умирал?
– Нет, по другому поводу. Как-нибудь расскажу.
– Там Игнатий рвет и мечет, – сообщил Отто, всовываясь в комнату. – Пускать?
– Он собрал тебя по кусочкам, – напомнил мне Ирга.
– Наверное, поэтому он мне и не нравится, в подсознании отпечаталось, как он мне больно делает, – вздохнула я. – Пусть заходит.
После осмотра Игнатий произнес ледяным тоном:
– Ты поправляешься быстрее, чем я думал. Я считаю, мои услуги здесь больше не понадобятся. Мне
