завтраком), она поняла, в чем причина. Потерянные конечности отрастали буквально на глазах. К концу дня уже половина предплечья оторванной руки была на месте, а у ступни не хватало лишь пальцев и кожи в некоторых местах. От ран на груди и животе остались лишь глубокие, но неопасные царапины, как будто бритвой ровно срезали кожу тонким слоем до мышц. Вид сокращающихся красных кусков плоти, кровоточащих к тому же, заставлял ведьмочку ежеминутно вздрагивать.
Аля рискнула и сняла повязку с головы и глаз. От пробоины на виске на память остался легкий шрам, который, впрочем, к концу второго дня исчез, ведьмочка с удивлением обнаружила, что кости черепа уже срослись. Но страшнее даже лица и обрубка руки выглядели глаза. Алю все-таки вырвало от этого зрелища, да и я её не виню — саму бы наизнанку вывернуло, если бы это было возможно. Достаточно быстро, но все равно слишком медленно для человеческого восприятия, в глазницах среди засохшей красной корочки образовывался бледное, полупрозрачное стекловидное тело, а где-то внутри плавал хрусталик и все остальное. Трясущиеся нервы, еще не вросшие в глазное яблоко, повергли бы в шок самого непробиваемого некромага. Повторять такие эксперименты Аля больше не решилась.
Она пичкала мое тело тонизирующими отварами, извела на меня три банки целебной мази, ускоряющей регенерацию, но не была уверена, что все это — её заслуга. Даже наоборот, она была убеждена, что и без её помощи тело восстановилось бы само. Зато ведьмочка вполне успешно восстанавливала мою ауру, пропуская энергию через себя. Истерев на эликсиры весь цвет Родона (целебное растение, настолько редкое, что один цветок, похожий на ограненный рубин, стоит шестьдесят золотых монет!), она усилила регенерацию своего резерва, перекачивая магию из себя в меня непрерывным потоком. Это дало результаты — на конец третьего дня моя душа имела такой вид, будто её хорошенько подрал демон, но она хотя бы была!
Я не чувствовала себя такой пустой. Часы, проведенные в сознании магички, помогли мне многое понять. В сущности, я знала все то, что знала она. К тому же у меня обнаружилась просто феноменальная память — я запоминала все что угодно и с первого раза! Аля объяснила это тем, что мой мозг после потери памяти стал, словно выжатая губка, и сейчас в спешном порядке заново впитывает информацию.
По истечении целой декады тело восстановилось полностью. Аля не нашла ни одного повреждения, исключая, конечно, по-прежнему плохо выглядевшую ауру, и решила вернуть мое сознание на место. Тем более, что нужно было сходить в село за продуктами, которые местные так любезно предоставляли бесплатно, в оплату услуги знахаря. Я осталась в своем безвольном теле, чувствуя себя гостьей в родном доме, а Аля, пообещав, что она постарается побыстрее, убежала, прихватив подмышку большую зачарованную сумку.
Тело не хотело меня слушаться, оно отзывалось на любую попытку двинуться с места такой дикой усталостью, что я даже не закрывая вновь обретенных глаз могла заснуть. Кружилась голова, как после сильной пьянки, и хоть и я и лежала и не двигалась, стены и потолок все равно плавали перед глазами. Я прикрыла глаза, сосредоточившись на двигательных функциях правой руки, которая вроде и не сильно пострадала. Впечатления были такие, будто бы рука онемела и уже довольно давно, или, что еще хуже, попросту заморожена и скоро отвалится. Но хотя бы сносно она что-то чувствовала.
Щурясь и пытаясь свести в одну точку несколько картинок виденного мною, я пошевелила пальцами перед глазами, удостоверилась, что мне это не кажется. Потом коснулась лба и поврежденного виска, провела под глазами через переносицу, зарылась всей пятерней в волосах, уронив наконец локоть на подушку. Ощущение гладких, толстых, немного жестких волос между пальцами придавали хоть и не полное ощущение реальности, но хотя бы не позволяли забыть, что это точно не сон.
Аля вернулась через три часа, когда я уже более менее приноровилась к старым, но словно чужим движением. Я серьезно задумалась, что именно это чувствует ребенок, к примеру, впервые вставший на ноги. Вроде, и естественно, и тебе этого хочется, да и можешь, но, черт тебя раздери, это так непривычно и необычно, что кажется совершенно неуместным! Как, ты всю свою кроткую жизнь в несколько месяцев, едва перевалившим за два десятка, ползал на четвереньках, и тут стоишь всего на двух ногах! Вот так и я — вроде и двигаю руками-ногами, но впечатление, что я одна такая — 'двигающаяся', что это совершенно неестественно. Выслушав мое мнение, ведьмочка забеспокоилась, торопливо объясняя, попутно тыкая в некоторые точки на моем теле указательными пальцами, от чего оно сотрясалось как после небольшого заряда электричества. Впрочем, ощущения были те же…
— Я боялась этого, ведь это неизбежный эффект подобного… ммм… лечения. Ты слишком много времени провела вне своей телесной оболочки, а значит, и вероятность отторжения сильно увеличилась. Как бы не дошло до осложнений. Реально же переносить сознания пациента в свою душу крайне опасно, и применяется лишь в безнадежных случаях, когда нет другого способа облегчить его страдания, и не рекомендуется продлевать заклинание дольше четырех-пяти дней. Я же сильно задержала. Были причины, очень даже веские. Видишь ли, даже магия, даже вкупе с травами, не способна сдержать такую БОЛЬ! Мне и представить сложно, чтобы я могла почувствовать, отрастая у меня заново рука, к примеру. К тому же я слишком хорошо знаю, как регенерируют эльфы, назвать этот процесс безобидным у меня язык не поворачивается — можешь поверить, приятного в этом мало. Я боялась, что силы заклинания не хватит, чтобы сдержать боль за гранью сознания, и вероятность болевого шока со всеми последствиями будет очень велика. Хорошо, если бы ты только свихнулась — это поправимо, я запросто бы вернула тебе рассудок через декаду, скажем, а с помощью моей подруги и быстрее! Но, ты с той же вероятностью отдала бы концы, к тому же, я не могла прицепить заклинание к твоей ауре, а без этого его долго не удержишь — оно бы соскальзывало с тебя, как с намыленной. Ну и потом, когда ты была внутри меня, мне было куда легче заполнять твою душу энергией. Знаешь, это похоже на то, как калек и старых немощных людей кормят, предварительно пережевывая за них еду, сами они не в состоянии… вот и я 'кормила' тебя 'питательным бульончиком' из собственного резерва, что куда эффективней и быстрее. Хотя, многое надо отдать и твоей удивительно скорости регенерации, как физической, так и ментальной. Я не сомневаюсь, что и без моей помощи ты бы встала через две-три декады, но куда с большим трудом. Я даже могу предположить, куда делись твои роскошные волосы.
О, волосы занимали меня не меньше, чем все остальное. Из памяти Али я знала, что на момент нашей встречи они были где-то на полтора-два зерета ниже пяток. Сейчас же они едва достигали талии, и с каждым днем неумолимо укорачивались, словно какой-то ушлый домовой старательно каждую ночь отрезал ровно по несколько дигитов, или чуть меньше.
— Поделись, — скорее подумала, чем прошептала я. Губы двигались, но звуки выходили очень слабые и неслышимые. Но Аля догадалась, что я хотела спросить, и потому ответила, продолжая целебную методику ударами слабеньких молний, от чего мое тело оживало до вполне приличного состояния.
— Чтобы залатать все дыры, которые неизвестный доброжелатель так старательно в тебе проделал, твоему телу нужно много энергии, и не только магической, коей я тебя обеспечить могу, но и вполне физической, которая появляется за счет обмена веществ, ты знаешь, что это, или объяснить?
Я знала это прекрасно, потому что хоть и потеряла память, но такие знания из нее не выветрились. В конце концов, стоило только уцепить какое-то слово, и информация послушно всплывала в голове, и если я не могла её благополучно переварить, снова тонула до лучших времен. Но посредственные знания ведьмочки отпечатались намертво — я знала все, что знала она.
— Я, конечно, пыталась тебя накормить, в те редкие минуты, когда твоя тушка не валялась без всякого духа, но получалось слабо. Так вот, поскольку волосы тоже являются частью тебя, они были пущены в расход, и оказались весьма неплохим материалом, учитывая их количество и длину… полагаю, и весят они немало. М-да, одна твоя волосинка вполне сойдет за толстенькую ниточку. Даже эльфы такой шевелюрой вряд ли могут похвастаться. Туда же делся и твой жирок — за эту декаду ты сильно похудела, если тогда ты была очень даже пухлой, то сейчас остались одни только кости да мышцы, отказывающиеся двигаться по твоей воле. Сейчас мы это исправим…
Тело дергалось сначала произвольно, молнии проходили по нервам в мозг, и наконец, в мое сознание, и после этой наполовину приятной процедуры я смогла даже сесть! Ведьмочка вполне удовлетворилась этим результатом.
— Ну, ты добыла продукты? Или за чем ты там еще ходила? — спросила я, отмечая, что горло хоть и неохотно, то есть, со страшными спазмами, но воспроизводит подобие речи, и меня даже слышно.
— Да, обещали принести к обеду… Видишь ли, я хрупкая женщина, и не способна унести такую тяжесть…
