Вдвоем они влетели в Витькову голову через левое ухо, как это делал Жак, и долго шли по по малому и среднему уху.
Перед входом в мозги, Витек велел Ивану:
– Вытри ноги!
И сам пошаркал подошвами об волоски эпителия.
Вход был небольшим, как проход между отсеками в подводной лодке, только без люка. Витек проскользнул в него легко, а Иван едва не застрял.
Войдя, Витек ахнул: «Вот это да! Целый, бля, город! Что же я с таким-то умом бомжую?»
Мозг и в самом деле был внушительным. Множество извилин разбегались в разные стороны, пересекались, закручивались кольцами и опять расходились. Все это хозяйство очень напоминало улицы Москвы. Тут были две кольцевые извилины, похожие на Садовое и на Бульварное. Были прямые извилины, которые со всех сторон тянулись к центру, как проспекты тянутся к Кремлю. Был и свой Кремль с Красной площадью, Мавзолеем и Манежной площадью. В Мавзолее покоилась одна очень важная мысль, которую Витек не сумел когда-то додумать и оценить, а она могла изменить всю его жизнь в совершенно другом направлении. От этого мысль умерла, но мозг не захотел о ней забыть и соорудил усыпальницу. А вот Манеж в голове сгорел от чрезмерного употребления Витьком горячительных напитков, и никто его не стал восстанавливать.
По извилинам, подобно автобусам с погашенными огнями, неспешно сновали сонные мысли. Иногда они сталкивались, но крушения не происходило. Они отлетали друг от друга, как резиновые, и медленно ехали дальше. Витек подумал, что днем их, наверное, больше и двигаются они быстрее.
По кольцевым извилинам ходил транспорт гораздо длиннее – это были думы. Они состояли из многих мыслей, как поезда состоят из вагонов. Но думы были странными поездами. Мысли в них подбирались противоречивые, а часто и взаимоисключающие. Это делало думы бестолковыми, а иногда и бесполезными. Думу можно было думать бесконечно, так ничего и не придумав. По большей части думы заходили в тупик и заканчивались сновидениями, а наутро забывались и вместо них возникали другие думы, такие же длинные и бестолковые.
– Мне бы хоть половину такого ума, – расстроенно сказал Иван, глядя на величественную картину Витьково-го мозга. – Я бы уже полковником был.
– Да у тебя, может, не хуже, – попробовал тот его утешить.
– Нет, – не поверил тот, – у меня мозги не такие. Я, стыдно признаться, в армии ишачиху трахал!
– Это не от ума, – засмеялся Витек, – а от хорошей работы другого органа.
– Думаешь? – с надеждой спросил Иван.
– Точно!
И заторопился:
– Ладно, нам пора. Делай, как я.
Витек уцепился за мысль и она повезла его по извилине. Иван догнал его и уцепился рядом. Так, пересаживаясь с мысли на думу, а потом опять на мысль, они добрались до гипофиза. Там на своей лежке в уютном закутке спали Жак и Купим Волосы.
Витек постучал носком ботинка по их подошвам.
– Кончай ночевать! – скомандовал он.
Те зашевелились и нехотя сели, протирая глаза и зевая.
– Ты кто такой? – нахально спросил Жак, икнув перегаром.
– Я – хозяин, – сурово ответил Витек. – И вы, уроды, ночуете здесь только потому, что я вам это позволяю. Понятно?
– Да иди ты! – огрызнулся Жак.
– Теперь вы будете жить по моим правилам, – сказал Витек, пропустив его слова мимо ушей. – Правило первое – чтобы было тихо и мысли мои не лапать! Правило второе – баб сюда не водить. Правило третье – гадить ходить на улицу! Повтори!
– Не буду! – отказался Жак.
– Тогда пошел нах!
– Сам пошел!
Витек обернулся к Ивану:
– Ваня, помоги ему собраться.
Иван поднял Жака за шиворот. Тот вырвался и кинулся на него с кулаками. Иван легонько ткнул его в солнечное сплетение. Жак согнулся и долго хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. После этого он повторил правила Витька.
– Теперь ты! – Витек повернулся к Купим Волосы.
Тот уже стоял, набычившись:
– Отвали! – сказал он. – Не ты нас сюда посадил, не тебе и приказывать.
– А кому?
Тот промолчал.
– Собирайся!
Купим Волосы размахнулся, чтобы ударить Витька снизу в подбородок, но его кулак вовремя поймал стоявший рядом Иван. Он сжал тому пальцы, и Купим Волосы от боли упал на колени.
– Отпусти! – запросился он хнычущим голосом.
– Сначала правила! – потребовал Витек.
Тот с подвываниями повторил. Иван отпустил. Купим Волосы стал дуть на пальцы.
– Правила не нарушать! – предупредил Витек. – Иначе вернемся и выгоним к херам!
Те закивали.
На обратном пути Иван спросил Витька:
– А почему бы нам было сразу их не выкинуть?
Витек не знал. Он просто чувствовал, что эти уродцы не то чтобы нужны, но являются частью чего-то большего, что трогать пока не надо.
31
– Ну что, – спросил Иван на следующий день, – Профессор будет меня лечить?
– Будет, – ответил Витек.
– Когда?
– Когда мы соберем денег на ремонт аппаратуры.
Иван удивился:
– А разве она неисправна?
– Когда ты побежал, – объяснил Витек, – то потянул за собой провода. Все грохнулось на пол, замкнуло и сгорело.
Иван виновато потупился:
– Я не хотел.
Витек пожал плечами:
– Ясное дело. Но теперь нам надо оплатить ремонт.
– Давай катать детей.
– Этого недостаточно. Тебе придется работать отдельно.
– Где? – расстроился Иван.
– На стройке, наверное.
– Но я ничего не умею делать.
– Подсобником. Он поколебался.
– Ладно, если это так надо, – с неохотой согласился он.
Они стали обходить стройплощадки в поисках работы. Завидев странную компанию, строительные начальники смеялись.
– С ишаками не берем! – говорили они. Или:
– Могли бы нанять одного ишака – раствор возить.
«Сам раствор вози, урод, – думал Витек. – А ишак будет возить детей».
Наконец, он понял, что так работы не найти, снял халат и стал ходить по стройкам один.
