Из Проповеди ясно, что Иисус знал путь спасения и учил ему. Он знал, кто блажен, а кто нет. Он мог указать на тесные врата, ведущие к трудному пути, ведущему в жизнь. И Ему было совершенно ясно, какой дом выдержит бури суда, а какой разрушится.
Но если мы глубже проникнем в суть Его вести, то увидим, что Он не только учил о спасении; Он реально даровал его. Даже в заповедях блаженства Он выступает в роли Того, Кто Сам распространяет блаженство и дает Свое Царство. Профессор Джеремиас цитирует утверждение Шнивинда о том, «что заповеди блаженства — это скрытые свидетельства Иисуса о Самом Себе как Спасителе нищих, плачущих и т. д.»[224].
Вспомните, Иисус назвал Своих слушателей, эту группку крестьян, «солью земли» и «светом мира». Откуда у них могло появиться такое влияние? Только потому, что они следовали за Иисусом. Именно потому, что Он Сам был без греха, Он смог наделить их Своими лучшими качествами и сделать их «солью».
Именно потому, что Он не участвовал во всеобщей тьме, но Сам был «светом мира» (Ин. 8:12), Он смог наделить их светом и дать им возможность сиять.
Знаменательно, что в Евангелии от Матфея вслед за Нагорной проповедью (главы 5–7), где переданы слова Иисуса, следует отчет о Его практическом служении (главы 8 и 9), где представлены Его дела. И здесь мы видим Его обладающим властью прощать грехи, Он дарует прощение паралитику (9:2–6), а затем сравнивает Себя, Спасителя грешников, с исцеляющим больных врачом (9:12).
5. Власть Иисуса как Судьи
Вся Нагорная проповедь была произнесена на мрачном фоне грядущего судного дня. Иисус знал, что это реальность, и хотел, чтобы она стала реальностью в умах и жизни Его последователей. Поэтому Он объявил условия спасения и предостерег их от погибели, ярко изобразив два пути и два их завершения.
Гораздо более поразительным, нежели эта уверенность в будущем суде, было Его утверждение, что Он Сам будет Судьей (7:22,23). Описанная Им сцена совершенно замечательна тем, что Он всецело концентрируется на Самом Себе. Трижды использует Он личные местоимения «я» и «мне». Во–первых, Он Сам будет Судьей, выслушивающим свидетельства и выносящим приговор. «Ибо в тот торжественный день, — сказал Он, — «многие скажут Мне… «Господи! Господи!»… и тогда объявлю им…». Так что обвиняемые обратятся со своим делом к Нему, и Он будет отвечать им. Никто иной, как Он, решит и объявит их судьбу. Во–вторых, Сам Он и будет критерием суждения. Люди предъявят в свое оправдание тот факт, что они пользовались Его именем в своем служении, но как свидетельство это будет неприемлемо. «Я никогда не знал вас», — скажет Он им. Судьба людей будет зависеть не от их знаний и не от их умения пользоваться Его именем, а от личного знакомства с Ним. Не служение ради Христа, но отношения с Христом будут определяющим критерием. В–третьих, произносимый приговор будет также связан с Ним: «Прочь от Меня, делающие беззаконие». Ужас «погибели» (Мф. 7:13) и «падения» (Мф. 7:27), который Он предсказал, заключается в том, что они будут отлучены от Него. Он имел в виду, что не может быть страшнее судьбы, чем вечное отделение от Него.
Так плотник из Назарета делает Себя центральной фигурой судного дня. Он Сам возьмет на Себя роль Судьи (позже в Евангелии от Матфея Он более детально описывает, как Он «воссядет на престоле славы Своей», чтобы судить человечество (25:31). Далее, в основе суда будет отношение к Нему людей, а приговор суда будет заключаться в отлучении от Него. Трудно преувеличить удивительную силу утверждений, центром которых является Бог.
6. Власть Иисуса как Сына Божьего
В Нагорной проповеди Иисус дает нам всеобъемлющее учение о Боге. Он Создатель, живой Бог мирового порядка, дающий солнечный свет и дождь, обеспечивающий птиц пищей, цветы одеянием, а людей — всем необходимым для жизни. Он также Царь, праведный и спасительный закон Которого пришел в человеческую жизнь через Иисуса. Но прежде всего — и опять же благодаря Иисусу — Он наш Отец. Обращаясь к ученикам Своим, Иисус постоянно употреблял выражение: «ваш Отец Небесный», подчеркивая, что они — дети Его, они должны быть милосердны так же, как Он, должны верить в Его провидение и доверчиво приходить к Нему в молитве, зная, что Он даст им только «благо».
Во всех этих высказываниях Иисус, обращаясь к ученикам, говорил «ваш Отец». Однажды Он, говоря о Себе, сказал «Отца Моего» (Мф. 7:21). Однако Он никогда не объединял Себя с учениками Своими и не говорил о Боге как об «Отце нашем». Да, Он научил их молитве «Отче наш» (Мф. 6:9), но Он не присоединялся к ним в этой молитве. Он не мог этого сделать. Ибо, хотя Он и дал последователям Своим привилегию обращаться к Богу так же, как Он это делал («Авва, Отче»), однако Он все же глубоко осознавал, что Бог был Его Отцом в совершенно ином смысле, даже исключительном. Это Он выразит позже: «Все предано Мне Отцом Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф. 11:27). Это Свое исключительное сыновство Иисус не декларирует открыто в Нагорной проповеди, но оно открывается в том, как точно Он использует личные притяжательные местоимения: «Мой Отец», «наш Отец», «Отец ваш».
7. Авторитет Иисуса как Бога
Я понимаю, что, когда мы дерзаем исследовать божественное самосознание Иисуса, то пытаемся измерить воду, слишком глубокую для нас, чтобы в нее окунуться. Ясно, что Он очень близко знал Бога («Отец Мой») и знал об уникальности Своего сыновства. Теперь мы попробуем предпринять следующий робкий шаг. Вполне очевидно, что Он считал Себя с Богом на равных, даже единым с Ним. Нет, Он не слишком много говорил об этом в Проповеди, но это подразумевалось в том, как Он говорил о Себе и утверждал Свои исключительные божественные права. Можно назвать три примера.
Первый касается последней заповеди блаженства. Напомним, что восемь заповедей блаженства являются обобщениями, выраженными в третьем лице («Блаженны кроткие, милостивые, миротворцы» и т. д.), а в девятой употребляется второе лицо, когда Иисус обращается к Своим ученикам: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас» (Мф. 5:11,12). Внимание привлекает именно эта аналогия с пророками. Похоже, логика такова: Иисус ожидает, что последователи Его будут страдать ради Него («за Меня»), а затем сравнивает их с ветхозаветными пророками. Эти пророки страдали за свою верность Богу, ученики же Иисуса должны страдать за свою верность Ему. Подразумеваемое неизбежно. Если Он сравнивает учеников Своих с пророками Божьими (и позже Он «посылает» их, как и пророки были «посланы» (см.: Мф. 10:1 и дал.), то Себя Он уподобляет Богу. Как сказал об этом Златоуст в конце IV века, «Он здесь… скрыто обозначает Свое собственное достоинство, и Свое равенство по чести с Тем, Кто породил Его»[225].
Подобный же подтекст содержится в двух других примерах. Когда Он предупреждал их, что человек, всего лишь словами обращающийся к Нему «Господи! Господи!», не войдет в Царство Небесное, можно было бы ожидать, что Он продолжит: «…кроме того, кто подчиняется Моему господству» или «кроме того, кто слушается Меня как Господа». И именно это мы находим в версии Луки. Но, по Матфею 7:21, Он продолжал: «…исполняющий волю Отца Моего Небесного». Если же Иисус ставил знак равенства между подчинением Ему как Господу и исполнением воли Отца, то, значит, Он ставил Себя на один уровень с Богом. Это впечатляет еще и потому, что Иисус никогда не пытался утверждать что–либо о Себе Самом, если это не соответствовало Его миссии. В этот момент, как видно из контекста, у Него была иная цель —
