письменному показанию.
– Фотографии? – Судья перелистал бумаги в поисках фотографий.
– Я приложил несколько фотографий, – сообщил Джерри. – Они показывают тяжесть телесных повреждений, полученных мной в результате нападения мистера Найта во время нашей второй встречи. Как я указываю в моем письменном заявлении, во время этой второй встречи он был крайне возбужден, схватил меня за горло, бросил на землю и несколько раз ударил ногой.
– Все это дерьмо, – прошептал Татум.
Джек положил руку на плечо своему клиенту, стараясь успокоить его.
– Ваша честь, мне кажется, что я имею право допросить свидетеля по поводу аутентичности этих фотографий.
– Аутентичности? – возмутился Джерри. – Неужели вы хотите сказать…
– Приведите свидетеля к присяге, – сказал судья.
Джерри покачал головой, давая понять, что все это лишь пустая трата времени, после чего занял место для дачи свидетельских показаний. Судебный пристав привел его к присяге. Джек приблизился к нему и спросил:
– Мистер Коллетти, кто сделал фотографии ваших кровоподтеков?
– Я сам. У меня есть камера с таймером. Нужно нажать одну кнопку, встать перед камерой, и она сделает снимок автоматически.
– Назовите точную дату, когда вы сделали эти снимки.
– Сразу же после моей второй встречи с мистером Найтом, описанной в моем показании.
– Для чего вам понадобились эти фотографии?
– Я не склонен хвастаться своим телом и в обычной ситуации не стал бы выставлять на всеобщее обозрение фотографии моего обнаженного тела от пояса и выше. – Джерри улыбнулся так, словно сделал сенсационное сообщение для вечерних новостей.
Судья повел глазами, и зал затих. Джерри откашлялся и добавил:
– Я приложил их к показанию для того, чтобы продемонстрировать суду жестокость избиений, которым еще раз подверг меня мистер Найт.
Джек вернулся к своему столу и взял там две другие подборки фотографий. Одну из них он передал судье со словами:
– Ваша честь, я получил несколько увеличенных копий с одной из фотографий мистера Коллетти. Прошу извинить меня за то, что не имел возможности представить суду эти увеличенные копии раньше. Но поскольку мы получили письменное показание только сегодня утром, у меня было лишь несколько минут на то, чтобы забрать эти копии из фотолаборатории.
– Извинение принято.
Джек повернулся к свидетелю и вручил ему первую фотографию из своей подборки.
– Мистер Коллетти, как вам кажется, правильно ли изображена здесь ваша левая рука в электронном увеличении фрагмента вашей оригинальной фотографии?
Джерри посмотрел на фотографию.
– Это, похоже, моя рука.
– А вот еще большее увеличение. – Джек подал ему другую фотографию. – Считаете ли вы правильным изображение нижней части вашей левой руки, скопированной с оригинальной фотографии?
– Я бы сказал – да.
– И последняя фотография. – Джек передал ее Джерри. – А как насчет этой? Это еще большее увеличение. Точно ли она изображает ваше левое запястье, скопированное с исходной фотографии?
– Да, это мое запястье.
– А это ваши часы «Ролекс»?
– Да.
– На них есть календарь, не так ли?
Джерри сделал паузу, почувствовав, куда клонит Джек.
– Посмотрите еще раз на фотографию. И будьте любезны, прочитайте показания календаря.
Джерри изменился в лице.
– Часы показывают «Ноя. Два».
– Это означает «второе ноября», не так ли?
Коллетти нервничал, ища выход из тупика, в который загнал его Джек.
Судья внимательно вгляделся в копию фотографии, потом сердито посмотрел на свидетеля:
– Мистер Коллетти, отвечайте же.
– Полагаю, именно это часы и показывают.
– А по моим подсчетам, второе ноября наступило примерно за две недели до вашей второй встречи с моим клиентом, верно?
Джерри молчал.
Джек подошел поближе к нему.
– Мистер Коллетти, эти фотографии были сделаны не после вашей второй встречи с мистером Найтом пятнадцатого ноября. Они были сделаны после того, как вас избили у пивной «Джон Мартин» рано утром второго ноября. Так ли это, сэр?
Зал хранил молчание. Все взгляды были обращены на свидетеля, а тот таращился на фотографию, словно надеясь на то, что дата на часах изменится. Наконец Джерри взглянул на судью и тоном проказливого школьника проговорил:
– Ух ты, просто не знаю, как это меня угораздило все так перепутать.
– По-моему, я услышал достаточно, – сказал судья.
– Минуточку, судья. Коль скоро на этом слушании должны прозвучать все свидетельские показания, я прошу разрешения допросить мистера Найта.
Джеку очень не хотелось, чтобы Татум давал свидетельские показания. Если бы Джерри не переиграл с фотографиями, Джеку, возможно, удалось бы избежать этого. Но сейчас ситуация изменилась в его пользу.
– Судья, говорю вполне искренне: похоже, что имело место формально-юридическое нарушение запретительного судебного приказа.
– Формально-юридическое! – прокричал Джерри. – Он схватил меня за горло.
– Да, мистер Коллетти, – ответил судья. – Мы все видели ваши фотографии.
С мест для публики послышался легкий смешок.
– Мы согласны на штраф в пятьсот долларов до слушания дела в суде, вполне понимая то, что никаких других нарушений запретительного приказа суд не потерпит.
– Протестую, – заявил Джерри.
– Решение принято. – Судья потряс молоточком, как бы указывая на серьезность момента. – И подчеркиваю: «нулевая терпимость», мистер Свайтек. В следующий раз вашему клиенту не избежать тюрьмы.
– Ясно, – ответил Джек.
Судья посмотрел на Джерри:
– Если угодно, вы можете подать ходатайство о лишении мистера Найта права на наследство по «Закону об убийце». Но позвольте мне пояснить мою мысль. Не требуйте слушания и не тратьте попусту время суда, если у вас нет доказательств.
– Да, ваша честь, – недовольно пробормотал Джерри.
Судья посмотрел на собравшихся.
– Если нет никаких других дел, которые должен рассмотреть суд, мы…
Но тут поднялась Вивиен Грассо:
– Ваша честь, есть еще кое-что.
Все головы повернулись в сторону душеприказчицы.
– Что вы имеете в виду? – спросил судья.
– Я очень много размышляла над этим последние несколько дней, – заговорила она со
