— А тут нет никаких возвышенностей, которые могли бы помешать прямолинейному распространению радиолуча? — спрашивает он Хасанова. — Ну, в таком случае передача могла вестись и с расстояния до пятидесяти километров.
— Нужно, значит, принять какие-то меры для обнаружения лиц, ведущих эти передачи? — спрашивает Хасанов.
— Этим займется сам полковник Астахов. Я сейчас доложу ему наши соображения.
…Выслушав Уралова, Астахов удовлетворенно кивает головой и сообщает капитану:
— А я уже связался с республиканскими работниками государственной безопасности. Нужно будет только дать им теперь более точные координаты. Ну, а у нас все готово для продолжения 'спектакля', который, судя по всему, уже заинтересовал 'ежа'.
Полдень. Немилосердно печет солнце. Капитан Уралов и старший лейтенант Джансаев, мокрые от пота, лежат в густой траве с биноклями в руках. Русую голову капитана стискивает стальной обруч телефона полевой радиостанции. Уралов только что доложил полковнику Астахову обстановку и теперь, переключившись на прием, слушает его указания.
— Ну, что там у них? — спрашивает Джансаев, как только капитан выключает рацию. — Собираются они запускать эту бутафорию?
Он кивает в сторону стартовой площадки, на которой, окруженное ажурными фермами направляющих, возвышается грозное тело ракеты. Вокруг нее давно уже кипит энергичная деятельность. Пожалуй, еще ни одна из ее предшественниц не привлекала к себе такого внимания механиков. Одни из них внизу, у стабилизаторов, возятся с воздушными и газовыми рулями, другие на подъемных кранах причудливой конструкции осматривают что-то в ее носовой части. Суетятся вокруг и электрики с радистами. Впечатление такое, будто и в самом деле на стартовой площадке происходит что-то очень значительное.
— Да, — улыбаясь, произносит капитан Уралов, вытирая пот со лба, — зрелище внушительное. Из подполковника Загорского вышел бы неплохой режиссер. Думаю, они на это клюнут. Для них ведь важен не столько сам запуск, сколько подготовка к нему, позволяющая строить догадки о конструкции. Запускать ее мы, конечно, не будем, а примерно через часок можно сделать вид, будто у нас что-то не ладится, и начать опускать ракету на землю.
— А они не догадаются, что мы хитрим?
— Не думаю. Со стороны ведь все выглядит очень правдоподобным. А что касается неполадок, то на полигонах Вумера в Австралии и на атлантическом побережье Америки это самое обычное явление…
Джансаев приглушенно смеется, прильнув глазами к окулярам бинокля. А солнце будто рассвирепело — печет все ожесточеннее. Лишь легкий ветерок, приносящий многообразные запахи степи, слегка освежает потные спины офицеров. Уралов не выспался, его клонит ко сну, но он героически сопротивляется, бесплодно размышляя о том, как обезвредить 'электронного Пауэрса', не дав ему взорваться…
А 'еж' лежит совершенно неподвижно, будто пожелтевший от времени булыжник. Лишь кустик замысловатой антенны шевелится иногда не то от ветра, не то под воздействием каких-то скрытых внутри него механизмов. Уралов хочет обратить на это внимание Джансаева, но тут в рации, все время включенной на прием, раздается щелчок. Капитан плотнее прижимает наушники и слышит напряженный от волнения голос радиотехника:
— 'Ежик' (за 'электронным шпионом' осталось прежнее прозвище) ведет передачу!.. 'Ежик' ведет передачу!.. Включаю метроном. Выключу его, как только передача прекратится.
Уралов слышит теперь монотонный звук маятника метронома, аккуратно отмеряющего полусекунды.
— Следите за ним внимательнее, Ахмет, — торопливо шепчет капитан Джансаеву. — 'Еж' ведет передачу…
Уралов и сам поспешно хватает бинокль, но в это время раздается испуганный крик старшего лейтенанга:
— Куда же ты, мерзавец! Назад, Шайтан, назад!..
Теперь и Уралов видит, как через поле стремглав несется к ним черная лохматая собачонка. Он узнает в ней пса Джансаева по кличке Шайтан. Утром Шайтана закрыли в сарае, но он каким-то образом вырвался на волю и вот мчится к своему хозяину прямо через холмик, на вершине которого лежит 'еж'.
— Ложитесь, капитан!.. — хриплым от волнения голосом кричит Джансаев, видя, что собаку не остановить. А Шайтан уже возле 'ежа'. Еще мгновение — сработает фотоэлемент, и 'электронный шпион' вместе с Шайтаном взлетят на воздух!..
Джансаев плотнее прижимается к земле, а Уралов лишь втягивает голову в плечи, не отрывая глаз от бинокля. Но вот Шайтан перемахивает через 'ежа', слегка задев его мохнатым хвостом, и… ничего не происходит. Еще несколько прыжков, и Шайтан уже радостно повизгивает возле хозяина, норовя лизнуть его в нос.
— Ну просто форменный шайтан! — недоуменно восклицает Джансаев. — Не взорвался!..
И как раз в это время умолкает метроном. Передача с 'ежа' кончилась. Капитан жестом просит старшего лейтенанта замолчать и настороженно прислушивается. Но телефоны наушников молчат.
Лишь через несколько томительных секунд раздается голос радиотехника:
— Все. Кончилась передача. Длилась она дольше обычного — целых двадцать пять секунд. А как там у вас? Есть что-нибудь новое?
— Все по-прежнему пока, — отвечает капитан, не вдаваясь в подробности.
— Как же это так могло произойти, товарищ капитан? — растерянно произносит Джансаев, едва Уралов прекращает разговор с радиотехником. — Почему 'еж' не взорвался? Или он не реагирует на собак?
— А какая разница? — невольно улыбается Уралов. — Фотореле 'ежа' все равно должно было сработать, ибо ваш Шайтан на какое-то мгновение перекрыл доступ света к фотоэлементам.
— А может быть, этот 'еж' и не взрывается вовсе?..
— Не думаю, не думаю… Нужно, однако, сообразить, почему же он не взорвался…
— Тогда выходит, что этот чертов пес чуть все дело нам не испортил, — грозно смотрит Джансаев на Шайтана, поджавшего хвост и виновато опустившего морду.
А капитан Уралов восклицает вдруг:
— А может быть, наоборот, дорогой Ахмет! Может оказаться, что ваш Шайтан хорошую службу нам сослужил.
Джансаев удивленно мигает черными глазами.
— Непонятно, товарищ капитан…
Уралов некоторое время молчит, обдумывая неожиданно родившуюся догадку и сам еще не веря в ее достоверность. Потом произносит уже более спокойно:
— Мне думается, Шайтан остался жив только потому, что ему очень повезло.
— Как всякому шайтану, — смеется Джансаев. А опальный пес, почувствовав, что гроза миновала, подползает поближе к своему хозяину, кладет морду ему на спину и тяжело вздыхает.
— Насчет прочих шайтанов не знаю, а этому определенно повезло, — серьезно повторяет Уралов. — Ваш Шайтан перемахнул через 'электронного шпиона' как раз в то время, когда он вел передачу. На это, видимо, уходила вся энергия 'ежа', и остальные его механизмы, в том числе и фотореле, бездействовали. Вот почему не сработал его взрывной механизм и уцелел Шайтан. Как по-вашему, естественно такое допущение?
— Еще как естественно! — восторженно восклицает Джансаев.
