сети, созданной Израилем.
Это была первая встреча на территории Польши. В конце января ЦРУ контактировало с польскими эмигрантами в Западной Германии, связанными с деятелями за 'железным занавесом'. Они и подготовили эту встречу. Ранее была надежда связаться с кем-то из активистов, вынужденно оставшихся на Западе и планирующих вскоре вернуться в Польшу. Но это оказалось невозможным, равно как и выехать из страны. Так что приехали в Жирардов американцы польского происхождения, которые должны были передать информацию ЦРУ.
Человек, с которым они встретились, сказал, что по «Солидарности» ударили очень крепко. В ночь с 12 на 13 декабря 1981 года силы безопасности «замели» пять тысяч человек, преимущественно активистов и руководителей движения. Все были захвачены врасплох и не верили, что возможно введение военного положения. По приблизительным оценкам, к середине февраля было арестовано 40.000 человек. Немногие руководители остались на свободе и скрывались кто где. Это были: Збигнев Буяк в Варшаве, Владислав Хардек в Кракове, Богдан Лис в Гданьске, Владислав Фрасынюк во Вроцлаве. Финансовые средства и имущество «Солидарности» конфисковали. У руководителей было мало возможности общаться с членами движения, они делали это, передавая через третьи лица записки и примитивным способом размноженные листовки. «Солидарность» еще не была разгромлена, но расчленена.
На встрече в Жирардове царила напряженная атмосфера. Деятель «Солидарности» нервничал, он постоянно менял место жительства. Американцы, правда, свободно говорили по-польски, но он не доверял им. Те в свою очередь боялись, что их арестуют за шпионаж.
Эта встреча продолжалась шесть часов, было затронуто много тем: какой вид помощи с Запада наиболее желателен, ее объем, способ раздачи и. учета. Представитель «Солидарности» сразу поставил условие, что никакая помощь не позволит их 'дергать за веревочку'. Были оговорены также вопросы передачи денег и способов связи. Американцы назвали члену «Солидарности» имя западного бизнесмена, находившегося в Варшаве, который будет передавать деньги. У него для этого открыт специальный счет.
Сразу по возвращении на Запад американцы составили рапорты, которые, были переданы Уильяму Кейси. Придерживаясь указаний президента, он стал прокладывать: дорогу для передачи денег. 'Билл был мастером по части переправки денег с места на место, — вспоминал Гленн Кемпбелл. — Известным лишь ему одному способом он из года в год переправлял миллионы. Делал это так, что никто не мог догадаться о способах передачи денег в Польшу'.
Предполагалось, что подполью нужна будет также помощь техникой, чтобы оно могло организоваться и снова набраться сил. Управление прорабатывало несколько вариантов. Один из них заключался в том, чтобы оборудование перевозилось в дипломатическом багаже, а потом с территории американского посольства передавалось по назначению. Однако это не самый лучший выход, поскольку посольство было под наблюдением и окружено вооруженной милицией. Второй вариант заключался в том, чтобы обратиться к костелу, который мог помочь транспортировать оборудование и товары, посылаемые в рамках помощи. Но Кейси не хотелось идти таким рискованным путем. Костел и так без большой охоты передавал информацию и трудно было рассчитывать, что он согласится на такой вариант ЦРУ.
Неожиданно Управление получило известие, что можно установить контакты в Польше, используя израильские каналы, с жителем Гданьска, который был к тому же членом дирекции судоверфи. Израильтяне обратились к нему, чтобы он помог организовать две контрабандные переброски. Оборудование связи должно было быть доставлено из Швеции вместе с деталями для тракторов, а через четыре дня остальное с прочим техническим оборудованием. Поляку из Гданьска был указан номер накладных и даты прибытия транспорта. Его задача — переправить оборудование в надежное место до таможенного контроля или проверки служб безопасности. Присланные по морю ночью ящики были тотчас же спрятаны на одном из складов. Наверно, это самый ценный товар, который когда-либо получал член дирекции судоверфи. Как и полагал Роберт Макфарлейн, оборудование дало им возможность поддерживать связь со всей Польшей, что позволяло избежать провала. Это была программа С-31, которая создавала основу для системы руководства и контроля.
Размещение оборудования в подполье длилось месяц и сопровождалось неожиданностями. Например, один из грузов, предназначенный для Кракова, не прибыл на место назначения вовремя. Подозревали наихудшее — его перехватила польская служба безопасности. Если бы это произошло, вся операция, еще не начавшись, пошла бы прахом. Кроме того, «Солидарность» была бы скомпрометирована. К счастью, через несколько дней пропавшие ящики нашлись. Оказалось, что у везущего их грузовика лопнула шина, а в Польше, находящейся на военном положении, найти новую шину было не так-то легко.
Кейси издалека наблюдал за всей операцией, нервно кусая ногти и надеясь, что все будет хорошо. Президент тоже беспокоился, хотя знал, что оборудование доставлено на место и операция продолжается. Этой весной Кейси частным образом встретился с президентом в Белом доме. Они говорили о многом, но главным была ситуация в Польше. Рейган с энтузиазмом воспринял известие, что операция началась и развертывается. Кейси даже вручил ему несколько документов, переданных из «Солидарности». Среди них было написанное в тюрьме письмо Яцека Куроня, деятеля «Солидарности». Он выражал открытый протест, говорил о готовящемся в Польше восстании, о том, что тоталитарная система долго не протянет. Президент держал это письмо в Овальном кабинете в ящике стола. Они с Кейси решили, что операция в Польше будет обсуждаться только в частной беседе, в Овальном кабинете. Телефонные разговоры на эту тему Кейси вел с президентом лишь по своему свободному от прослушивания телефону из дома или из кабинета в западном крыле Белого дома.
Никто не сомневался, что Москва ориентируется в том, что происходит. 'По моему мнению, глупо было бы полагать, что Москва не догадывается о многом из того, чем мы занимаемся, — вспоминал Джон Пойндекстер. — У них были свои информаторы. Планируя операцию, мы, пожалуй, бились об заклад, что Москва в целом догадывалась о том, что мы делаем. Она возмущалась, угрожала, но не дошла до того, чтобы пришлось сменить нашу политику. Мы ослабили свои действия в пользу «Солидарности», не решаясь предпринять ничего, что могло спровоцировать Москву на военную интервенцию'.
В конце марта Кейси собрал совещание оперативного отдела, чтобы доработать третью часть стратегии помощи «Солидарности» в Польше. Поскольку слабые часто пользуются инстинктом, изворотливостью, умом, чтобы выстоять в борьбе с более сильным противником, Кейси хотел, чтобы ЦРУ стало глазами и ушами «Солидарности». Подполье нуждалось в информации о том, что происходит в высших эшелонах государственной власти, чтобы отвести очередной удар. Многие сочувствующие движению сообщали «Солидарности» различные данные, но у организации не было постоянной информации о планах правительства. Кейси в конце 1981 года выслал в польское посольство в Варшаву группу специалистов, в задачу которых входило быстро развернуть в городе операцию с использованием электронной аппаратуры.
Группа состояла из четырех человек, прекрасно обученных обслуживанию подслушивающей электронной аппаратуры. Она называлась 'Special Collection Element' и была послана в посольство в рамках обычной смены персонала. Она начала действовать в конце января 1982 года. Суперсовременное оборудование давало ей возможность подслушивать польские линии телекоммуникаций. Позднее группа применяла и другие методы подслушивания.
Кейси всегда ратовал за то, чтобы вербовать как можно больше сотрудников. Ему нужны были те, кто мог бы успешно проникать всюду, особенно в странах советского блока. Уже работающие сотрудники были слишком осторожны в привлечении новых агентов. Когда Кейси стал директором ЦРУ, то сразу написал новую инструкцию по вербовке. Старая была слишком длинной и, как утверждал Кейси, неудобной. В ней содержался кодекс застывших принципов поведения, которые стесняли и отнюдь не способствовали творческому подходу к заданию. При оценке операции важен результат, а не соблюдение права. В старой инструкции было 130 страниц, а в инструкции Кейси — лишь несколько параграфов. Автор советовал агентам использовать эластичные и «наступательные» методы работы, по крайней мере за 'железным занавесом'.
Американская разведка надеялась служить «Солидарности» в качестве системы предостережения. Президент и Кейси хотели, чтобы ее члены были информированы, когда могут наступить новые репрессии или о том, что на след скрывающихся лидеров напали. Система действовала очень хорошо. 'У нас была хорошая информация относительно действий польского правительства и его намерений, — вспоминает
