отказался.
Шторер описал сцену между Франко и его генералами, которые «не выполняют приказов на наступление». Чешский кризис обеспокоил генералиссимуса, в отличие от Негрина, который воспринял его с радостным возбуждением. Возможность всеобщей войны, в которой, не исключено, ему придется выступить против Франции, вынудила Франко послать 20 000 заключенных строить на границах саперные укрепления, как в Пиренеях, так и в Испанском Марокко. Германия внушала Франко большие опасения и даже страхи, поскольку никто не информировал его о намерениях фюрера. В середине сентября немцы временно перестали оказывать ему помощь из-за ситуации в Центральной Европе. Графу Магасу, послу националистов в Берлине, было сказано, что, если даже разразится война, немецкая поддержка Испании не претерпит изменений. Но и неделю спустя Франко продолжал испытывать раздражение. Неужели националистская Испания, спрашивал он, ничем не сможет помочь? Неужели испанские порты не пригодятся Германии?
1 На одном из этих мостов застрял танк, что приостановило доставку боеприпасов. С точки зрения Малькольма Данбара, как правило безупречного свидетеля, не случись этого, атака республиканцев достигла бы Алканьиса.
2 Как раз перед началом битвы на Эбро Кемп был ранен осколком снаряда. Несколько месяцев тому назад ему пришлось противостоять Малькольму Данбару, начальнику штаба 15-й интербригады, который в свое время был его соучеником в Тринити-колледже в Кембридже.
3 Когда он был ребенком, сэр Джеймс Барри однажды спросил его: «Хочешь ли ты вырасти?» – «Нет», – ответил Дэвид Хейден-Гест. «Почему же?» – удивился автор «Питера Пэна». «Потому что я буду выглядеть как вы», – сказал будущий герой высоты 481.
4 Сразу же после начала битвы на Эбро посол националистской Испании в Берлине, граф Магас, пожаловался, что правительство Германии сознательно продает оружие республике. Ружья по фунту за штуку, а также самолеты Германия номинально продавала Греции и Китаю, хотя фактически они поступали в республиканскую Испанию. Магас обвинил Геринга в том, что он знает об этих сделках и таким образом хочет продлить Гражданскую войну. Через два месяца Германия официально отвергла обвинения о вовлеченности в продажу оружия нацистского правительства.
5 Аскарате сообщил своему правительству, что, как ему кажется, лорд Галифакс понимал всю несправедливость этой ситуации, но ничего не мог сделать с настойчивым желанием Чемберлена не обижать Италию.
6 Вплоть до конца сентября этот план не был согласован с Франко.
Глава 70
Чешский кризис пришел к грустному завершению. К тому времени в Женеве собралась Лига Наций, как выяснилось, в последний раз. Негрин и Альварес дель Вайо еще раз попытались поднять испанский вопрос. Война, оставшаяся у них за спиной, вступила в свою самую мрачную и решающую фазу. После падения Корберы сражение на Эбро обрело характер жестоких стычек в окопах, артиллерийских и авиационных налетов. До конца октября линия фронта оставалась без движения, хотя активные боевые действия вдоль нее не прекращались. Негрин лично, не ставя в известность ни коммунистов, ни басков с каталонцами, разработал новый проект компромисса. 9 сентября он тайно встретился с герцогом Альбой, представителем националистов в Лондоне, в лесу Зиль под Цюрихом. Но, как он и предполагал, пока Франко находится у власти, никакого компромисса достичь не удастся. Тем не менее десять дней спустя Муссолини пришел к выводу, что мирное соглашение в Испании неизбежно.
В связи с этим герцог Альба обратился к Англии и Франции. В министерстве иностранных дел ему сообщили, что, если Франко объявит о своем нейтралитете, французский генеральный штаб не будет предпринимать никаких действий. В противном случае, если разразится война, немедленно последует наступление в Марокко и через Пиренеи. Франко незамедлительно объявил, что, если в Европе начнутся военные действия, он будет соблюдать нейтралитет. Германии и Италии он объяснил, что, учитывая нынешнее состояние Испании, это, к сожалению, неизбежно. «Отвратительно! – заметил Чиано. – Наши мертвые в Испании поворачиваются в своих могилах!» В свете объявленной генералиссимусом политики, чтобы задобрить Францию, немецким и итальянским войскам не разрешалось приближаться к французской границе ближе чем на 130 километров.
Затем состоялась встреча в Мюнхене. Хорошо известно, чем она кончилась для Чехословакии. Что же до Испании, Муссолини («он бегал по комнате, засунув руки в карманы, – как его описал Чиано. – Его великий дух всегда опережал людей и события… Он уже думал о других проблемах») сказал Чемберлену, что незамедлительный отвод 10 000 человек может «создать атмосферу» для начала переговоров об англо-итальянском соглашении. Муссолини сказал, что уже «сыт по горло» Испанией, где, по его словам, он потерял 50 000 человек. И что он устал от Франко, который то и дело упускает из рук возможность одержать победу. Чемберлен, обрадованный своими дипломатическими успехами в «разрешении» чехословацкой проблемы, предложил созвать такую же конференцию, чтобы «разобраться с Испанией». Для ее проведения необходимо будет пригласить обе стороны, чтобы обсудить условия мирного соглашения, а четыре державы, присутствовавшие в Мюнхене, помогут выработать его. Сведения о таком предложении просочились, вызвав в республике опасения, что ее может ждать судьба Чехословакии доктора Бенеша. Через несколько дней временное прекращение нападений итальянцев на английские корабли в портах республики подошло к концу. В первый же октябрьский день пострадали восемь судов. Кроме того, были задержаны и захвачены английские корабли, доставлявшие продовольствие в порты республики.
Ходжсон, английский представитель в Саламанке, сказал Штореру, что Британия хотела бы предложить свое посредничество в Испании. Шторер задал вопрос, примет ли Франко такой компромисс, в то время как его войска «истекают кровью на Эбро». Но сам генералиссимус, сидя рядом со Шторером на обеде 1 октября, возбужденно говорил лишь о триумфе фюрера в Мюнхене. Он промолчал, когда посол предположил ему «чешский метод» как образец для разрешения других международных вопросов. 2 октября Негрин выступил с речью по мадридскому радио, объявив, что испанцы должны прийти к взаимопониманию друг с другом. Он во всеуслышание потребовал ответа: неужели националисты хотят продолжать войну до полного уничтожения страны? Мир в первый раз убедился, что Негрин полон желания начать мирные переговоры. Но старания Ходжсона, нацеленные на «компромисс ввиду полной победы», оказались столь же бесплодными. 4 октября Швендеманн, глава испанского отдела на Вильгельмштрассе, признал, что намерения Германии не допустить появления большевистской Испании, в сущности, были достигнуты путем компромиссов. Так же как и ее экономические интересы в Испании. Но, добавил он, «появление сильной Испании, союзницы Германии» может быть обеспечено только полной победой Франко. И 6 октября Хордана еще раз объяснил Штореру: компромисс будет означать, что все жертвы Гражданской войны принесены впустую. Республику необходимо силой принудить к безоговорочной капитуляции. Брошюра националистов, в это время опубликованная в Париже, откровенно заявляла: «Гражданская война была вызвана попыткой переговоров между соперничающими силами, нашедшими себе воплощение в республике». Ни в коей мере не собираясь идти к миру, Франко потребовал от Германии поставки 50 000 ружей, 1500 легких и 500 станковых пулеметов, а также сотни 75-миллиметровых орудий. Это, заверил он немцев, может обеспечить окончательную победу националистов. Немцы согласились при условии формального признания их прав на все шахты. Тем не менее до ноября договор так и не был заключен.
После Мюнхена Советский Союз пришел к естественному выводу о невозможности заключить союз с Англией и Францией против Гитлера. Сталин стал обдумывать единственную имеющуюся у него возможность избежать втягивания в войну. Она заключалась в дружбе с Гитлером за счет западных демократий. Возможность такого поворота политики он предполагал даже в период самых больших успехов Народного фронта. Но теперь, как выяснилось, эта политика стала единственным выходом. Сталинское правительство хотело иметь руки свободными, чтобы в случае необходимости предпринять любые действия
