Я проснулся на рассвете, лишенный сил, измотанный, руки спрятаны под подушку — я боялся посмотреть на них, потому что не знал… Только потом я наконец набрался смелости и вытащил их, дрожа от страха — меня просто колотило…
Я убедился, что ладони мои мокры от пота, а не от крови…
А до этого момента я не был уверен, что не убил Джилл Джекел. Я же ездил к ней. Накачал ее маму снотворным ради собственного спасения. Несправедливо наорал на нее саму. И уничтожил все свои шансы на еще одни поцелуй, которого мне так хотелось.
Я повернулся на бок, не в состоянии отвести взгляда от не запятнанных кровью рук — единственного доказательства чистоты, которая во мне еще осталась.
Это оказалась не Бекка Райт, как я считал. Разумеется, это была не она. Живущее во мне чудовище все это время хотело
Я свесил ноги с кровати и оделся. В душ я не пошел.
Если я не излечусь этой же ночью — если эксперимент не удастся, — думаю, никому не будет дела до того, как мое безжизненное тело будет пахнуть, когда его найдут на полу в лаборатории мистера Мессершмидта.
Чуть подумав, я собрал книги, решив все же пойти на уроки. В школе я хоть отвлекусь, почувствую себя нормальным, так и день пройдет, а вечером я снова проберусь в школу — на этот раз один.
Запихивая в сумку учебники, я подумал, что для человека, которому, возможно, сегодня суждено умереть, я как-то на удивление спокоен.
Возможно, это спокойствие было вызвано тем, что, пробудившись ото сна, в котором я убил Джилл Джекел, я понял, что всерьез ее
Разница заключалась в том, что зверю хотелось пролить ее кровь: испить ее до дна, уничтожить. А я же… я проснулся в уверенности, что готов пролить за нее
Я забросил сумку на плечо и вышел из дому на улицу, где светило солнце. Вопрос ведь лишь в том, кто сделает первый шаг.
Глава 38 Джилл
Я нашла Тристена во время обеденной перемены на трибунах, он сидел поодаль даже от самых последних отщепенцев, чем громко заявлял о том, что он самый одинокий одиночка. Сказать точнее — король одиночек. Монарх, который был слишком гордым, чтобы сидеть с простым людом. Я начала пробираться к нему, он посмотрел на меня и поднял руку. Сначала я думала, что он кочет мне помахать, но потом заметила
— Не знала, что ты куришь, — сказала я, когда подошла достаточно близко.
— В Англии все старшеклассники время от времени покуривают, — ответил он, глубоко затянулся и выпустил дым в холодный воздух. — Будешь нотации мне читать? Это еще хуже, чем сквернословить?
— Для бегуна, наверное, плохо, — сказала я, отметив про себя, что настроение у Тристена было какое-то странное, даже учитывая кошмарные события, произошедшие накануне. А может, он просто казался очень закрытым из-за того, что надел солнечные очки и его глаза стали мне невидны. Я тоже прикрыла глаза от солнца рукой, чтобы получше его рассмотреть. — Ты же можешь подвести команду. Ты лидер…
— Наверно, я больше не буду бегать, — перебил он меня и пожал плечами.
— Не будешь бегать? — Хотя между мной и Тристеном все было кончено и я искала его, лишь чтобы забрать документы
Тристен не ответил. Вместо этого он протянул мне сигарету:
— Затянешься?
Я с отвращением вскинула руку:
— Нет, спасибо,
— Умница, — похвалил он, еле заметно улыбаясь. — Не поддавайся пороку.
Я внимательно посмотрела ему в лицо, мне бы так хотелось, чтобы он снял очки.
— Тристен… — Как подойти к вопросу?
— Как мама? — поинтересовался он, затушив сигарету.
— Когда я утром уходила из дому, она была как в подпитии, но в целом нормально.
— Она сказала что-нибудь насчет…
— Нет, — ответила я. — Все получилось, как ты и сказал. Она, похоже, ничего не помнит.
— Хорошо.
Мы уставились на пустое футбольное поле, на котором Тодд Флик мог бы провести несколько славных матчей за школьную команду, но из-за Тристена сезон для него закончился, едва начавшись.
— Тристен, — сказала я, — верни мне ящик. И список.
— Конечно, Джилл. — Меня его согласие удивило. Но он попросил об отсрочке: — Завтра.
— Я… хочу забрать их сегодня. Пожалуйста.
— Завтра все это вернется к тебе, — сказал Тристен. — Подожди еще один день.
Завтра?
— Тристен, что ты собрался сегодня сделать? — спросила я.
— Джилл, ты умная девочка, — сказал он. — Одна из умнейших людей, с которыми мне повезло быть знакомым. Ты можешь догадаться сама.
— Ты собираешься начать пить растворы.
—
— Тристен, — начала я, тревожась за него все сильнее, хотя изначально я лишь хотела изъять у него список и ящик и никогда его больше не видеть. — А если ничего не произойдет, если ты ничего не почувствуешь, как ты узнаешь…
Я не могла выразить буйствовавшие у меня в голове мысли. Если он выпьет раствор и это его
— Не волнуйся, — ответил он, — план у меня есть. И я даю слово, что завтра все, что принадлежит семейству Джекелов, будет у тебя.
Он встал, бросив мертвую сигарету под лавочку к тысяче таких же трупиков:
— Мне пора идти.
— Куда?
Тристен не ответил. Он пошел вниз, широко шагая, переступая через скамейки, я не сдержалась и позвала его, хотя мне было все равно, что с ним произойдет.
— Тристен?
Он повернулся:
— Да, Джилл?
— Последняя формула…Что там за примесь?
Тристен улыбнулся, сверкнув зубами:
— Не беспокойся. Не
Он шутил. Но я уже достаточно хорошо знала таинственного Тристена Хайда, чтобы понять, что на самом деле он говорит