российскому государству, но и к русскому народу. Это отношение формируется тем легче, чем меньше русской крови течет в жилах такого российского подданного.
И вот мы уже видим целые пласты нерусских и полукровок, которые яростно отрицают и российское государство, и русский народ.
Кстати, тем самым они весьма эффектно подыгрывают официозной пропаганде, которая хотела бы, чтобы русский народ полностью отождествил себя с российским государством. «Отказываешься от России? Тогда ты не русский!» – говорит официальная пропаганда, идеология, религия. «Видишь, кто бичует пороки российской государственности? Инородцы, полукровки, презирающие твой народ. Так что если хочешь оставаться русским – люби Россию».
И русский человек, ненавидящий российского бюрократического монстра, оказывается в тупике.
О, как хотелось бы хозяевам страны, чтобы из этого тупика не было выхода!
Но выход есть!
Можно быть русским, можно гордиться достижениям своего народа и ненавидеть Россию. Можно осознавать себя попавшим в тяжелые обстоятельства, но при этом не сдающимся, борющимся с террористами.
И, повторим, гордиться. Гордиться тем, что в таких дичайших условиях народ не просто выжил, но и сохранил в себе ростки воли и благородства, не примкнул всей массой к овощам и холуям террористов.
Сохранил традиции борьбы за освобождение.
Именно эта часть народа поет песни о Степане Разине, именно эта часть народа сохраняет порядочность в быту среди грязной российской действительности, именно эта часть народа не отказывается от своей «русскости», но при этом не стремиться встать в ряды «россиянцев».
Как только появляется «модель» или даже образ именно такой идеологемы, очень многие видят «свет в конце тоннеля» и примыкают к данному образу мыслей.
Часто это направление мыслей выражается именно через образ.
Таким образом были песни Высоцкого. В этих песнях воспевается благородство простого человека, сумевшего оставаться человеком в скотских российских условиях. Воспевается товарищество, рыцарство. Воспеваются масштабные победы, достигнутые подвигом простых людей.
И при этом никакой сервильности, никакого холуйского «патриотизма». Откровенное издевательство и над овощами, и над дебильностью государственной системы.
Высоцкий, разумеется, не был политиком и стратегом, но он дал именно образ, символ такой политики и стратегии.
Русской, но антироссийской.
И как, кстати, точно и убедительно находил Высоцкий образы выражения «древнерусского», веселого, скоморошьего, народного в высоком смысле этого слова. Его «Ярмарка», его песни–сказки, его песни о конях (арийский, кстати, символ коня, восходящий к вольным скифам) любому непредвзятому человеку говорят о глубоко русском духе его песен.
Да, об антироссийском, антисоветском, «антинародном» (в смысле глубокого презрения к «овощам»), но, несомненно, русском духе.
В этом отношении образы Высоцкого сродни образам Константина Васильева, глубоко русским, но не содержащим ни грамма «российского» или православного. Чтобы понять глубокий смысл этих образов, достаточно сравнить картины К. Васильева и имперско–православного лакея Глазунова.
В картинах Васильева как будто оживают те образы, которые веками уничтожались после навязывания Руси христианства. Обратите внимание, читатель, даже не на картины в целом, а на их периферийное оформление. На всех этих птиц, волков, рыб. В этих рядах животных прослеживаются следы скифского стиля. Эти изображения уместны при иллюстрации самых древних русских сказок и былин в их дохристианских версиях.
Кстати, иллюстрациям былин посвящено много картин Васильева.
Короче, «русскость» картин Васильева при всем, как мы теперь понимаем, демонстративном отсутствии в них христианского и имперского, не вызывает ни малейших сомнений.
И то, что очевидно у Васильева, пусть и не столь же очевидно, но тем не менее отчетливо, прослеживается и у Высоцкого. Это мотивы свободолюбия, чести, достоинства. И при этом глубокой «русскости». Вдумаемся: все коллизии, фигурирующие в песнях Высоцкого, не были бы возможны ни в одной другой стране!
Это же очевидно!
Опять же для сравнения окинем взором все эти современные «городские», а по сути еврейские произведения литературы или популярного искусства. Что же мы видим?
Еврейское «интеллигентное», «московско–питерское» искусство вне национальности. Русский там только язык. А так совершенно очевидно, что переведи все это на любой другой язык – и мы не отличим все эти «творения» от современного «всемирного искусства мегаполисов».
Разве можно так сказать о Высоцком?
Его песни понятны только в русском контексте. Они немыслимы вне проблем, стоящих перед русским в России.
Поэтому повторим: песни Высоцкого глубоко русские.
А отношение к Высоцкому это оселок, на котором проверяется «национализм без патриотизма».
Все имперские патриоты ненавидят Высоцкого и боятся его, объявляют евреем, распускают самые гнусные слухи.
Но показательно, что все настоящие радикальные русские националисты были в юности поклонниками Высоцкого. Достаточно назвать хотя бы такого несгибаемого бойца и непререкаемого морального авторитета Русского Сопротивления, как Юрий Беляев.
Почему так злобятся недруги Высоцкого? Да потому, что «свет в конце тоннеля» очень опасен для режима.
Все здоровые силы русского движения давно готовы объединиться в рядах русской, но антироссийской антиимперской идеологии. И именно они представляют главную угрозу режиму. И режим эту угрозу прекрасно понимает. И понимал всегда.
Автор не владеет полной информацией, но интуитивно верит слухам о том, что и к убийству К. Васильева, и к смерти Высоцкого приложили руку советские спецслужбы. Там прекрасно понимали, кто представляет опасность для режима.
Кстати, не удержимся от реплики, что в свое время КГБ весьма активно работало против возрождения украинского национального духа, причем отнюдь не только в политизированном варианте этой тенденции. Трагическая гибель Ивасюка, автора песен, которые сделали известной Софию Ротару, до сих пор покрыта тайной. Да и несколько трагических эпизодов судьбы самой Ротару тоже заставляют задуматься.
Нам совершенно очевидно, что возрождение любой славянской этничности в «неимперском» варианте сразу отслеживалось и пресекалось имперскими жандармами.
И самоубийство Ивасюка (на взлете карьеры и шквального успеха его песен), и нелепая гибель К. Васильева, и странная гибель Высоцкого, и убийство Талькова, после которого убийце дали возможность свободно уйти зарубеж – все это звенья одной цепи.
Правда, в те времена холуи режима о таких акциях не орали публично. Сейчас другие времена, и у слуг режима хватает глупости открыто говорить о том, что новый русский антиимперский национализм представляет собой основную угрозу режиму. Не верите? Тогда дадим слово самим идейным слугам режима.
В этом отношении просто великолепна статья Виталия Иванова в «Известиях», которая доступна в Интернете по адресу http://www.izvestia.ru/comment/article3098330/?print
Она была написана по итогам событий вокруг Русского Марша 2006, когда произошло впервые ставшее столь очевидным размежевание имперцев и радикальных националистов. Причем антиимперские настроения оказались гораздо конкурентоспособнее «патриотических».
Эта статья стоит того, чтобы подробно рассмотреть ее, не избегая больших цитат.
Итак, согласно господину Иванову, долгое время считалось, что русские националисты в обязательном порядке «имперцы», антидемократы — «тоталитарники» и антизападники. Между тем, все заметнее «новая волна» нацэкстремистского движения, в идеологии и риторике которой проповедь ненависти к азиатам и
