развернувшись, семенящими шажками заторопилась куда-то прочь.
…
— Вот, мастер, посмотрите сами, — Энцилия протянула архимагу только что осторожно снятую с шеи цепочку, на которой висел в золотом кольце-обруче розоватый шарик из вложенных одна в другую ажурных сфер.
Кларисса уже успела вкратце ввести Нгуена в курс дела, и теперь обеим энграмским волшебницам оставалось только внимательно наблюдать за тем, как их высокий гость — верховный маг соседнего государства — сосредоточенно изучает её амулет, не касаясь его руками, а только удерживая на весу за цепочку в приподнятой левой руке, в то время как длинные и тонкие пальцы правой осторожно и ласково обводили сам артефакт кругами, оставаясь от него на расстоянии в полпальца или менее.
Боги мои, какие же у него нежные пальцы! Кларисса не нашла в себе сил удержаться от приятного воспоминания о прошлой ночи, когда те же самые пальцы столь же нежно и пытливо ласкали ее изнутри, направляя потоки сил в самые чувствительные точки распахнутого лона. Но сейчас эти пальцы снова и снова осторожно кружили вокруг 'Талисмана сплетения сфер', легонько зондируя его прикосновением тонких потоков то одной, то другой стихии.
Наконец напряжение на узком лице мастера Эффенди спало, и он так же деликатно протянул цепочку с артефактом обратно Энцилии.
— Ну что сказать вам, коллеги? Вы совершенно правы: внутри пятой сферы талисмана действительно размещается некая субстанция, изначально принадлежавшая другому уровню Мироздания, причем скорее всего — ближнему высокому. Именно она и наделяет амулет свойствами и способностями, зачастую непостижимыми и неподконтрольными любым силам из тех, которые доступны магам нашего Круга. Но что это за субстанция и каким образом она была помещена в талисман, сказать я, увы, не могу.
'А если точнее, то не хочу и не считаю нужным на данном этапе'.
Но этих, про себя произнесенных, слов его сиятельства Нгуена Эффенди, верховного мага и волшебника империи Чжэн-Го, ни одна из двух волшебниц, естественно, не услышала.
32. Стекло и карты
У ворот герцогского замка Монферре Филофей появился неожиданно и безо всякого предупреждения.
Вообще говоря, ректор магического Университета не имел обыкновения злоупотреблять телепортами, предпочитая без крайней необходимости пользоваться обычными, а не колдовскими средствами передвижениями: чародейская сила лишней не бывает, и стоит приберечь ее для более насущных потребностей. Но сейчас был тот самый случай, когда время торопило: знаки необычной и не укладывающейся ни в какие теории магической активности волшебник заметил еще позавчера, благо с недавних пор взял себе за правило не реже, чем раз в неделю, отслеживать на университетской карте все проявления магии до единого — слой за слоем, край за краем и цвет за цветом. Ибо никак не отпускало господина ректора нехорошее предчувствие, что давняя история с Юраем-охальником, избегшим в свое время казни и совсем недавно, тинктаровым попущением и происками Мальгариона, восстановленым в правах, так просто не кончится. И хотя Абердин — аспирант не из последних, кстати, — посланный для уточнения судьбы Охальника после его загадочного исчезновения на малоросском тракте, так ничего обнаружить и не сумел, ректор всё равно продолжал нервничать. Хотя и поставил, пренебрегши обычаем, в столичном храме Тинктара пять свечек за упокоение в послесмертии давешнего студента, погрязшего в ереси.
Нет, своей интуиции старый лис привык доверять больше, чем проверенным магическим процедурам и заклинаниям. Поэтому он даже не удивился, а скорее вздохнул с облегчением, когда третьего дня наконец разглядел на своей карте следы неопознаной магии. И где? Совсем неподалеку, в Альберне! Причем магический огонек незнакомого цвета, не укладывавшегося ни в какие теории — жемчужный, радужно- серебристый или даже, может быть, заслуживающий названия перламутрового — этот огонёк со всей очевидностью двигался в направлении Хеертона, к Университету. К источнику и первопричине всех злоключений Юрая-Охальника и виновнику казни его лучших друзей и учителей, стало быть. А что, спрашивается, может сейчас двигать Юраем, кроме как ярости и жажды мщения?! Так что небольшая услуга со стороны обожаемой племянницы пришлась бы сейчас очень кстати.
— Разумеется, дорогая, изымать из обращения этого недоучку в самом Хеертоне, было бы неразумным выходом. Донельзя неразумным и, добавлю к тому же, запоздалым. Ведь если такое произойдет в непосредственной близости от Университета… Сама понимаешь: могут пойти нежелательные разговоры, у кого-нибудь обязательно всплывут воспоминания…
Его превосходительство аккуратно промакнул салфеткой губы, а также свои знаменитые усы, после чего надолго замолчал, пережидая, пока подошедший слуга уберет со стола остатки трапезы, которую накрыли по приказанию не столько обрадованной, сколько удивленной столь неожиданным визитом герцогини. И только дождавшись, пока они с племянницей снова окажутся наедине, неторопливо продолжил:
— Так что нам надо будет перехватить его где-нибудь по дороге, еще на дальних подступах к столице.
— Нам? — Ирма капризно и с легким оттенком недоумения изогнула бровь, всем своим видом безмолвно вопрошая: 'А при чем здесь, собственно, я?'
— Вот именно что нам, дорогая. Внезапная смерть от зубов вампира — ничего лучше даже и придумать нельзя.
В резком и выразительном взгляде архимага явственно прочитывалось: 'И не забывай, лапочка, чем ты мне обязана'.
Хозяйка герцогского замка Монферре действительно была обязана своему дяде очень и очень многим. Начиная хотя бы с удачного замужества: граф Адриан навряд ли обратил бы внимание на молоденькую и не блиставшую классической красотой дебютантку из нетитулованого дворянства, каковых в империи было хоть отбавляй, не окажись ее близкий родственник восходящей звездой на Хеертонском магическом небосклоне. Не забудем и о том, что любимый дядюшка регулярно покрывал с помощью магии кровожадные похождения племянницы, особенно попервоначалу, когда юная и неопытная вамирша еще не научилась сама заметать за собой следы. Да и в постельных утехах Филофей был тем еще забавником и затейником, законный супруг ему и в подмётки не годился. И поэтому всё еще молодая, но уже многое на своем веку повидавшая дама предпочла не избражать из себя далее оскорбленую невинность:
— Когда и где?
— Ну, например, дорогая, как тебе понравится предложение прогуляться на пару дней в Бато? — Демонстрируя подчеркнутое уважение к собеседнице, Филофей специально произнес название пограничного с герцогством имперского городка на монферский лад, 'Бато' вместо 'Батау'. — Нашему 'другу' это как раз по дороге, а мне доводилось слышать, что в тамошних торговых домах богатейший выбор мехов. И я с удовольствием подобрал бы тебе что-нибудь подходящее, по сезону. Шубку, накидку, палантин… Словом, выберешь ты сама, а уж покупка — за мной. Родственные связи родственными связями, но всякая услуга заслуживает того, чтобы быть оплаченной.
— О, спасибо, Фил! — Приподнявшись из-за стола, Ирма звонко чмокнула дядюшку в щечку. — Думаю, мы можем выехать хоть завтра. Но мне хотелось бы еще и кольцо с бриллиантом. Родственные связи родственными связями, но поторговаться тоже никогда не помешает.
…
Струя голубоватого огня завораживала настолько, что от нее было просто не оторвать глаз, особенно в тот момент, когда располагавшийся в самой сердцевине пламени прозрачный шар начал наливаться сначала красным, а потом уже и желтым свечением. Напряжённое гудение огненной струи отступило сейчас куда-то назад — точно так же, как и тяжелое дыхание двух мускулистых и голых по пояс подмастерьев, которые размеренно качали мехи, нагоняя воздух в недра плавильной печи, да как и все остальные звуки тоже. Жара, едкий запах мужицкого пота, вонь горючего масла — все это растаяло,
