сумочка. Связка ключей рядом. Разбитый мобильник. Кости. Человеческие? Разбитый игровой автомат и груда потерявших цвет плюшевых игрушек рядом. Большая детская коляска, видимо для двойняшек, придавленная какой-то трубой. Рваный рюкзак в виде кролика. Пластмассовый игрушечный автомат с торчащими из него проводами. Голова от большой куклы-младенца с пустыми глазницами. Велосипедное колесо. Кроссовок со следами крови и чьих-то клыков. Растоптанные очки. Большинство из этих предметов были давно забыты в мире подвалов Надеждинска, но Николай узнавал их. Он как завороженный смотрел на это немое свидетельство былой катастрофы и одинокий монотонный скрип качелей, казалось, сводил его с ума. Васнецов все больше погружался в гипноз этого звука. Какая-то лень и полная апатия охватила тело. Даже моргал он как-то медленно. И неторопливо подняв взгляд, совершенно автоматически и безразлично заметил, что качели не раскачиваются на ветру, так как порывы стихли уже. Но скрип продолжался, все больше сверля рассудок. Николай улыбнулся, чувствуя дурман в голове и отсутствие ощущения страха и холода. Тело все стало мягким и невесомым. Веки отяжелели и опустились, затягивая его в сон. Он так и уснул бы, стоя посреди этих разбросанных вещей и окутанный звуком, слышимым только им одним, но его в чувство привела автоматная очередь.
Николай упал наземь и часто моргая, стал озираться, с удивлением понимая, что какая-то сила его едва не утянула в неизвестность. Он успел заметить люпуса. Раненный автоматной очередью мутант взвизгнул и, прихрамывая, пытался убраться прочь.
— Аксай! Вали его! Не дай уйти! — послышался крик Барса позади.
— Армаген! Возьми пацана на прицел! Глянь что с ним! Он уже обращенный может быть! — услышал Николай голос Аксая. Снова раздалась автоматная очередь. Ей вторили глухие щелчки ВССа.
— На меня смотреть! — Над Васнецовым склонился Армаген. Он наступил на выроненный Николаем автомат, прижимая его ногой, и целился своим оружием Васнецову прямо в лицо. — На меня смотреть!
Николай совершенно не понимал, что происходит. Откуда взялся люпус и почему Армаген в него теперь целится?
— Убери валыну, чурка! — послышался яростный вопль Сквернослова, показавшегося за стволом поваленного дерева и взявшим на мушку Армагена.
— Ты не понимаешь… И не называй меня чуркой, баран!!!
— Не целься в Хачика, — за спиной Вячеслава показался Сабзиро, который ткнул свой пулемет Вячеславу в спину. — Я за него порву любого.
— Ниже-нуля, ты тоже баран, не называй меня Хачиком! Парень, а ты в глаза мне смотри!
Глухой удар приклада по затылку Сабзиро свалил его с ног. Варяг прижал ствол своего Калашникова к шее пулеметчика и рявкнул:
— Не дергайся!
В этот момент между сгоревшими остатками декоративных домиков появились гонявшиеся за люпусом Аксай и Барс.
— Мужики! Спокойно! — Крикнул командир сталкеров, поднимая свой ВСС стволом вверх.
— Какого хрена тут твориться? — Зло прокричал Яхонтов. — Почему ваш в нашего целится?
— Он обращенный может быть! — ответил Аксай.
— Что это значит?
— Армаген! Спроси его!
Хачикян, не сводивший ни взгляда, ни автомата с Николая кивнул и стал, четко проговаривая буквы, говорить:
— Парень, ты только не волнуйся. Просто ответь на мои вопросы. Ты понимаешь меня?
Недоумевающий Николай с удивлением обнаружил, что лежит на снегу. Вся эта детская площадка давно покрыта снегом и нет тут тех предметов, которые он так заворожено разглядывал. По крайней мере, на поверхности нет. Он уставился на Армагена и кивнул.
— Как тебя зовут? — спросил Хачикян.
— Что?
В глазах Армагена появился испуг, и он отступил на полшага.
— Как зовут тебя?!
— Николай… Васнецов…
— Как меня зовут?
— Армаген? Да что происходит?
— А брата твоего как зовут? — продолжал спрашивать сталкер.
— Славик… Что тут такое?
— Какой это город?
— Москва. — Васнецова уже стало злить неведение. Что могло послужить такому поведению сталкеров и куда подевалась площадка не запорошенная снегом?
Армаген взял автомат левой рукой за цевье и опустил его, протянув правую руку Васнецову.
— Прости брат. Проверить надо было.
— Что проверить? — Николай поднялся на ноги, приняв от сталкера помощь в виде протянутой руки.
— Аксай, вы его вальнули? — спросил Армаген, обращаясь к командиру.
— Да, — тот кивнул. — Добили.
Васнецов поднял свой автомат и толкнул прикладом Хачикяна.
— Я спрашиваю что проверить?! Какого хрена тут происходит?!
— Спокойно брат. — Армаген развел руки. — Это же пси-волк. Он тебя обратить мог.
— Куда обратить?!
— В свою веру, — хихикнул сталкер, но, поняв, что его шутка осталась непонятой, сделал снова серьезное лицо. — Ты что, про пси-волков не слыхал?
— Это люпус был!
— Люпус, мупус, какая разница? Пси-волк. Они ультразвуком волю человека подавляют и съедают его потом. Но иногда, они просто глушат разум и не трогают жертву. А человек забывает все. Не соображает ничего и убивает всех подряд. Человечину жрать начинает как волк. Зомби, понимаешь?
— Наши люпусы так не делали, верно, Варяг? — Николай взглянул в сторону Яхонтова.
Тот, наконец, убрал автомат от горла, лежащего на снегу Сабзиро, и ответил:
— Старые, да. Просто волки видоизмененные. Но другие, новые, про которых я слышал, вроде гипнотизировать умеют.
— Ну, вот видишь, — Армаген хлопнул Николая по плечу и повернулся в сторону Сабзиро. — Ниже- нуля, брат, как ты там, живой?
— Башка болит, и жрать охота, — проворчал, вставая, здоровяк.
— Значит все в порядке, — хмыкнул Хачикян.
К Васнецову подошел Аксай.
— Парень, тебе очень повезло. Лучше быть мертвым, чем обращенным.
— Я тут видел что-то. Снега не было. И все вещами всякими усыпано. И скрип постоянный такой и пронзительный. — Васнецов растерянно взглянул на командира сталкеров.
— Понимаю. Это все волчьи штучки. Ты на грани был. Смекаешь?
— Да тут все на грани были, — зло проговорил Варяг. — Предупреждать надо. Сейчас поубивали бы друг друга на радость волкам. Поехали дальше.
Луноход пересек кольцевую развязку, где сходились Севастопольский и Балаклавский проспекты и улица Обручева. Снежный покров здесь был грязного цвета и весь испещрен многочисленными вереницами следов. Тут были и снегоступы, и просто обутые ноги и звериные лапы и лыжи. Даже след от лыжно- гусеничного снегохода. Казалось, что тут бурлила жизнь, но кроме этих следов, никаких иных признаков видно не было. Видимо здесь давно не выпадал снег, и редкие путники оставляли следы, которые скапливаясь, создали иллюзию интенсивного движения. Облака плыли совсем низко. Казалось их рваные космы, вот-вот заденут крыши некогда жилых многоэтажек, растянувшихся вдоль проспекта и уходящих к туманному горизонту.
Николай еще толком не пришел в себя, вспоминая недавний инцидент с мутантом. Сам факт того, что
