— Ну, дядь Вить, я, что, не понимаю! — Славик все равно не смог сдержать ужаса в глазах.
— Т-тогда с-слушай. Т-твои алкаши п-продали т-тебя с п-потрохами б-браткам. — Кубик опустил голову, и Славик испугался, что он так и не поднимет ее сегодня. Нет, поднял. — Б-братки п-пируют р-рядом с п-пивняком. В 'Ч-ч-чарочной'. Т-там п-подают о… о… ом-маров и г-гигантских к-креветок. З-за б-баксы. Алкаши р-рассказали п-про т-твои ф-ф-фокусы б-браткам, а б-братки, д-должно б-быть, д-доложили об этой ффф-фантастике шшш… шшш… к-короче, ш-шефу. И т-тот в-взял т-тебя за жжж…жабры. В-вот и всё. — Кубик прикрыл на минутку глаза, а Славик испугался, что тот сейчас заснет. Но нет. Кубик погримасничал и продолжил: — П-повторяю с-ситуацию. К-когда т-ты исп-пытывал н-невидяйку, Г-гоша это з-заметил. Он с- сукин с-сын. И ррр… рыжий. И они ввв… вдвоем т-тебя в-вычислили. П-петюня к-кандидат н-наук. Б- бывший. Н-но м-мозги у н-него еще есть. П-понял?
— Дядя Витя, а что дальше? — чуть не плача, спросил Славик.
Но Кубик опять опустил голову и, кажется, теперь в самом деле уснул.
— Дядь Вить! — тормошил его Славик. — Ну, дядь Вить! Что дальше?!
Художник поднял на него страдальческие глаза. Еле выговорил:
— У м-меня б-была м-мысль, но я ее… п-пропил. Из-звини. Я б-был в-вынужден п-пить. Иначе б-бы они н-не открыли т-т-тайны. Т-тайны они открывают т-только с-своим. Т-тем, к-которые уже л-лежат. М- может б-быть, м-мысль еще в-вернется. Х-хотя я в этом ссс… с-сильно с-с-сомневаюсь. — Кубик снова прикрыл глаза. — А с-сейчас ух-ходи. Н-нас н-не д-должны в-видеть в-вдвоем.
— А где Петруха и Гоги?
— Они р-растворились. К-как с-соль в п-пиве… Р-раз — и их нету! — Художник махнул рукой. — Н- нет, — поправился вдруг он, — их ув-вели. Т-точняк, ув-вели. Пришел ч-человек в к-коже и ув-вел. Сказал: от г-г-г… греха. — Кубик опять опустил голову.
Славик встрепенулся.
— Дядь Вить, а может, то был браток?
— К-кто?
— Этот, в коже?
— Б-б-б?… — Пьяный художник поднял голову и заморгал. — Б-браток? Д-д-д…
— Что, дядя Витя, что 'д-д-д'?! — дергая друга за рукав, почти кричал Славик.
Кубик напрягся изо всех сил.
— Д-д-действительно. Он-ни его п-послушались. Он б-был им от-тец и б-брат. Б-браток.
— Вы его запомнили?
— Я х-художник. Х-хочешь, нарисую? Н-нос такой, — Кубик нарисовал прямо перед собой кривую носа. — Г-губы — такие, — еще один рисунок.
— Дядя Витя, только вы не забудьте!
— Я! З-забуду? Н-никогда!
— Дядя Витя, хотите, я вас провожу?
— Я сам!
— Но вы же…
— С-сам! В-вот увидишь. — Кубик встал, шатнулся. — З-земля н-не Н-нырех. З-здесь я з-знаю к-куда идти. — Шатнулся, но ухватился рукой за что-то невидимое в воздухе. Скомандовал себе: — Смирно! — Застыл. Лицо у него стало до смешного деревянным. Губы, правда, были вкось. — Ша-ам марш!
И Кубик зашагал, как полчаса назад, — прямо, как матрос на параде военно-морского флота. Только вот левый карман у него был оторванный. И кепка набекрень. И после поворота его слегка заносило.
Все-таки обернулся.
— В-видишь, что значит в-выучка? Ффф… ффф… флот! З-завтра я б-буду к-как ог-гурчик! М- малосольный. К-кривой и м-морщинистый. — Кубик явно 'ехал'. — П-пока! — Пошел было, но снова обернулся: — Да, шшш… шеф передал ч-через б-братков нашим друзьям: 'Н-надо к этому п-пацану п- присмотреться'. Отсюда их з-заработок — Кубик поднял палец. — Они п-присматриваются. С-следят! Шшш… шпионят. Так что…
Пошел было, но еще раз остановился.
— С-скажу т-тебе как д-другу: п-пить — п-потруднее, ч-чем осваивать д-другие п-планеты. П-пока!
Славик все-таки прошелся за своим другом под арку, увидел, как тот остановил — прямой, как палка или, скорее, метроном, потому что Кубика качало, — остановил такси и плюхнулся на заднее сидение. Такси влилось в грязный поток машин. Славик поспешил домой — вот-вот должны были вернуться один за другим родители.
Славик пришел домой вовремя, успел навести кой-какой порядок на кухне и в своей комнате, но совсем забыл о лице. На нем, видать, был записан какими-то иероглифами рассказ Кубика о тайне пропажи невидяйки. Мама, чуть бросив взгляд на сына, вскрикнула:
— Славик, что случилось? Опять они?
Тут началось то вранье, в котором прекрасно разбираются почти все взрослые, особенно учителя и родители.
— Ну, мам, ну что могло случиться?!
— Я все-все вижу! Что произошло за последние два часа? — Она вбежала в кухню, потом в гостиную, скрылась в комнате сына. Следов пришельцев нигде не было.
— Что все-таки приключилось, почему у тебя такое лицо?
— Ну ничего, мам, ну честное же слово!
— Все последнее время я сижу на работе, как на иголках! У меня и дома нет покоя! Вот увидишь, скоро я попаду в психушку! Ты от меня что-то скрываешь! Ты должен мне все рассказать!
Рассказать про невидяйку?! Про братков? Про их шефа-робота? Про пьяного в хлам Кубика? Про комп, в который неизвестно какими силами пробился Питя? Уж тогда-то мама точно сойдет с ума! Нет, некоторые теперешние ситуации не для взрослых. С ними могут справиться только школьники, пятого примерно класса.
Мама обессиленно рухнула на диван и закрыла лицо руками.
— Нет, нет, я определенно закончу свою жизнь в дурдоме!
Раздался телефонный звонок, мама сняла трубку и спросила спокойным голосом:
— Да? Ну говорите же! Я слушаю, слушаю вас. Не понимаю. Говорите, ради бога, членораздельно! — Послушала еще и бросила трубку. — Совершенно пьяный тип. Наверно, перепутал номера. Спрашивал какого-то С-с… С-с… Степу, скорее всего. Так что ты мне все-таки скажешь, сын?
А Славик снова переполошился. Звонить и спрашивать С-с… мог ведь Кубик! Он что-то хотел ему сообщить! Что?!
Очередную смену иероглифов на лице Славика мама, конечно, заметила.
— Ты мне совсем-совсем не нравишься! После этой дурацкой планеты ты сам не свой. Может, Кубик тебе днем звонил? И наговорил всякой ерунды?
— Этот пьяный, кажется, полчаса назад звонил, — нашелся Славик. — Угрожал. Вы, говорит, у меня все на примете, я, говорит, до вас еще доберусь! Слежу за вами…
— Безумное время! — поверила на этот раз вранью мама. — Безумный город! Убийства, ограбления, аресты, эстрада беснуется, мобильники звонят, пьяницы на каждом шагу! Дома — и здесь они тебя достают!..
Слава богу, в прихожей скрежетнул замок, там зажегся свет, это пришел папа. Мама поспешила в ванную, потом на кухню; Славик шажок за шажком перекочевал в свою комнату и здесь сперва вздохнул, а после рухнул, как пять минут назад мама, на диван.
Так. Его невидяйка в неведомых руках. Она далеко. Что с нею будут делать, неизвестно. Но уж, наверно, не играть в догонялки. И все-таки зачем она кому-то понадобилась? Братки, шеф… что это за организация? Как разыскать кого-то из них в огромном городе? Ну, хорошо: эти парни выйдут завтра- послезавтра из 'Чарочной', сядут в машину, я запомню номер. А дальше? Дальше — ничего. Если дежурить у ресторана сутками, то, может, можно увидеть и шефа. Но кто мне позволит околачиваться там хотя бы час в день?
Теперь Кубик. Вдруг это он звонил пятнадцать минут назад? Что, что, что он хотел сказать пьяным
