должен помешать им любой ценой!» Эта мысль овладела всем его существом, властно стучала в мозгу, подогреваемая жаждой мести за то, что его связали, насильно повели, ударили. Внезапно, втянув голову в плечи и подавшись всем телом вперед, он бросился бежать. Привязанные к телу руки мешали двигаться, он то и дело налетал на кусты, с трудом огибал попадавшиеся на пути деревья, спотыкался и снова бежал.
В первый миг остролицый только ахнул от неожиданности, но тут же поспешно привязал к дереву мула и помчался за беглецом. Его уже опередил широкоплечий. Он бежал легко и быстро, ловко обходя препятствия, и скоро догнал пленника. Услышав за собой тяжелое дыхание преследователя, паренек отскочил в сторону, но в ту же секунду его настиг кулак широкоплечего. Удар был настолько сильным, что паренек полетел вперед, болезненно изогнулся и повалился на землю, уткнувшись лицом вниз. Других ударов не последовало. Широкоплечий указал своему спутнику, ведущему мула, на упавшего и заторопился в ту сторону, откуда послышался крик. Заметив это, паренек часто задышал, уперся головой в мокрую землю и начал брыкать ногами. Остролицый удивленно вскрикнул. Человек с обрезом оглянулся, вернулся назад, схватил пленника за рубаху и резким рывком поставил на ноги. Но паренек сразу же снова повалился на землю и еще сильнее принялся колотить, ногами. Тогда он поднял его еще раз, влепил две звонкие пощечины, от которых тот зашатался и оперся о ствол дерева, уже ничего не соображая. Снова кивнув своему товарищу, широкоплечий ушел. Тот грубо подтащил паренька к мулу, присел на корточки и закурил. В ушах у паренька гудело, щеки горели от ударов. Вскоре широкоплечий вернулся. И опять один. Паренек вздохнул с облегчением. Ему хотелось крикнуть: «Бейте меня, сколько хотите, все равно вам его не поймать!» Ненависть, его перешла в ликование.
Они снова пошли и через несколько минут выбрались на высокий берег. Река шумела где-то далеко внизу. Вода еще не вошла в берега, но заметно спала, так что при желании можно было перебраться на другой берег. Широкоплечий скользнул по откосу, достиг прибрежной полосы намытого песка, тщательно осмотрел его, перешел на противоположную сторону и в раздумье остановился. Сверху он казался совсем низким с неправдоподобно большой головой. Махнув им рукой, чтобы они спускались вниз, он пошел по течению. Паренек похолодел. Ведь идя берегом, они дойдут до того места, где сейчас, наверное, плутает геолог в поисках своего проводника. Остролицый кивнул пареньку и дернул мула. Паренек ступил одной ногой вниз и начал искать глазами место, куда бы поставить другую. Мул нерешительно затоптался, мотнул головой, согнул задние ноги и осторожно заскользил передними по сыпучей каменистой почве, отыскивая опору для копыт. Все внимание остролицего было обращено на мула, которого он придерживал рукой за седло. Увидев, что на него не смотрят, паренек остановился. Не отрывая взгляда от человека с мулом, он осторожно сделал шаг назад. Тот даже не поднял головы. Тогда, пятясь задом, паренек сделал еще несколько шагов, повернулся и быстро юркнул за деревья. Под ногами у него предательски трещали сучья, но он бежал, ни на что не обращая внимания, горя единственным желанием оказаться как можно дальше отсюда и укрыться в безопасном месте. Сердце его бешено колотилось, в ушах шумело, привязанные к телу руки совсем онемели. Время от времени он оборачивался назад и, задыхаясь, продолжал бежать дальше. Выбившись из сил, он постепенно замедлил шаг и остановился, ловя воздух открытым ртом и тяжело дыша. Над головой у него высились ели, пушистые ветви их касались друг друга, образуя зеленый шатер. Сквозь них изредка пробивался одинокий солнечный луч, робко трепетавший в тени. Паренек присел к толстому стволу и попробовал освободиться от своих пут. Но напрасно он раздвигал локти, напрасно терся о дерево, стараясь протереть узел. На лбу его выступили капли пота и потекли вниз, оставляя дорожки на облепленном грязью лице, пальцы от натуги стали лиловыми. Избавиться от обмотанной несколько, раз вокруг тела веревки он так и, не смог. Уныло вздохнул и зашагал дальше. Подумал о геологе, осмотрелся и свернул в ту сторону, где, по его расчетам, должна быть река. Вышел на вытянутую в длину поляну. Под лучами заходящего солнца на ней блистали во всей красе умытые дождем горные цветы. Он пересек поляну, двинулся по пологому каменистому склону, кое-где поросшему травой и кустарником. Впереди виднелась узкая полоска леса, отделенная от склона, по которому шел паренек, глубоким оврагом. Река протекала где-то за лесом, в низине, отсюда ее не было видно, зато отчетливо были видны скалы, тянущиеся по противоположному берегу. Паренек, держась края оврага, пробирался между кустами в поисках удобного спуска. Вдруг шум легких крадущихся шагов заставил его замереть на месте. Несколько секунд спустя шум на миг прекратился и возобновился снова. Первой мыслью паренька было, что те двое выследили его и сейчас, выскочив из кустов, схватят его опять. Он инстинктивно попятился и осмотрелся. Куда бежать? Кустарник, откуда шел подозрительный шум, и овраг преграждали ему путь к реке, впереди высился склон. Оставалось одно — вернуться назад. Внезапно кусты раздвинулись, и из них вышел крупный медведь. Тыча мордой в камни, он обнюхивал их, переворачивал некоторые, слизывал розовым языком муравьев и личинки и снова принимался обнюхивать.
«Голодный», — испуганно подумал паренек. По спине у него поползли мурашки. Он пригнулся и начал медленно отходить назад, стараясь ступать как можно тише. Но медведь, словно что-то почуяв, задрал морду кверху и уставился своими крохотными глазками в сторону леса. Оттуда донесся слабый треск. Паренек повернул голову и тут же приник к земле. Па поляне шел широкоплечий. Скоро из-за деревьев показался и остролицый с мулом.
Неужели его заметили? Широкоплечий шел стороной и прошел бы мимо, но медведь вдруг предупреждающе зарычал и тот, вздрогнув, остановился. Остролицый что-то крикнул. Паренек с ужасом заметил, что тот показывает на него рукой.
«Все пропало, увидели!» — с отчаянием подумал он и, словно загипнотизированный, уставился в угловатое лицо широкоплечего.
Медведь зарычал еще раз. Тогда широкоплечий вынул из-под куртки обрез и направил его короткое дуло на хищника. Паренек не стал больше ждать и скользнул вниз по откосу. Хлопнул выстрел. Прежде чем он заглох, воздух потряс грозный рев. Обгоняя паренька, летели на дно оврага мелкие камни и комья земли. Связанные руки мешали удерживать равновесие. Зацепившись ногой за какой-то выступ, он упал и кубарем покатился с крутизны, больно ударяясь об острые камни. Глаза запорошило пылью, в рот набилась земля. Ему показалось, что прозвучал второй выстрел, но он не был в этом уверен. Все тело ныло. Напрасно он расставлял ноги, стараясь за что-нибудь удержаться, и наконец со страшной силой налетел на первый ряд кустов, растущих на дне оврага. Перед глазами у него стояла темная пелена. Он попытался встать, но зацепившаяся за ветви веревка не пускала. Стиснул зубы, дернулся изо всех сил и сломал ветку. Прополз между кустами, скрылся за их листвой и взглянул вверх, чтобы проверить, нет ли погони. Верхний край оврага скрывал от глаз все, что происходило на поляне. Паренек побежал к лесу, проскользнул за толстые стволы и только тогда почувствовал себя в безопасности. Снова посмотрел вверх. Его преследователи стояли на том месте, где показался из кустов медведь, и смотрели на землю. Довольно далеко от них виднелась голова мула с торчащим над ней рюкзаком. И вдруг с противоположного склона послышались крики. По нему быстро карабкался человек. Паренек узнал его, когда тот показался над обрывом, и похолодел. Это был геолог.
«Вот беда-то! — заволновался он. — На выстрелы прибежал…»
А тот быстро, приближался к поляне, оглядываясь и прислушиваясь.
Паренек видел, как широкоплечий со своим товарищем подстерегли геолога, притаившись за кустом, набросились на него и исчезли с ним в лесу.
Первой мыслью паренька было бежать в село и позвать людей, но он тут же отбросил ее: за это время геолога могут насильно переправить через границу, если они задумали это сделать. Внутренний голос твердил: «За ними, только за ними. Нельзя терять их из виду. Что делать дальше, решу потом. Сейчас нужно узнать, куда они пойдут и что будут делать. А если свернут к границе, я сбегаю на заставу. Уж пограничники-то задержат их».
Прячась за деревьями, он обошел овраг и вышел на поляну. Первые следы, на которые он напал, шли наискосок от леса в сторону убитого медведя.
Он догадался, что это его собственные следы. Примятая трава немного, распрямилась, но все еще была заметна проложенная им тропинка. В нескольких местах на траве обозначились длинные вытоптанные полосы, идущие от одного конца поляны до другого. Паренек двинулся по тем следам, которые вели к лесу. Между деревьями их почти не было заметно. Только опытный глаз мог определить по какому-нибудь смятому сухому листочку, обломленному сучку или поникшей былинке, что здесь кто-то прошел. Ориентируясь по этим знакам, паренек уверенно двигался вперед.
