Глава восьмая
Хозяин леса
Паренек шел быстро, но Ибрагим, меривший землю саженными шагами, скоро, его догнал. Увидев его, паренек от удивления открыл рот и затем принялся упрекать. Ибрагим молча показал ему на свое ружье.
— Где все это произошло? — спросил он, выслушав упреки.
— Его схватили на поляне возле Могилишской реки, под Козьей скалой.
— И после куда подались?
— Я видел только, что они потащили его в лес.
— А откуда ты знаешь, что они на Медвежьей реке?
— Догнал их по следам у Соколиных камней.
— Они тебя не заметили?
— Нет, они спускались вниз, а я стоял наверху.
— Он-то с ними был?
— Лежал поперек седла с завязанными руками.
Сказав это, паренек в нерешительности остановился. Перед ними стояли высокие скалы. С левой стороны тянулась глубокая пропасть, справа полого, поднимался лес.
Ибрагим смело шагнул к пропасти.
— Куда ты, Ибрагим? Ведь там не пройти. Расшибемся.
— Иди за мной! — не останавливаясь, уверенно ответил Ибрагим.
По каменному козырьку, свисавшему над пропастью, шла едва заметная тропинка шириной в две человеческие ступни, извиваясь дальше с уступа на уступ. Даже при ярком свете дня человек вряд ли решился бы ступить на нее. Над головой высилась почти отвесная каменная стена, под ногами зияла пропасть. Со стороны казалось, что тропинка местами исчезает, а местами настолько сужается, что по ней может пробраться лишь дикая коза. Но опытные контрабандисты пользовались этой тропинкой ночью. Тогда по ней можно было ступать увереннее, потому что не было видно ни нависших сверху скал, ни зияющей внизу пропасти. Не раз ходил по ней и Ибрагим с грузом за спиной, и теперь он решил воспользоваться ею, чтобы попасть на Медвежью реку кратчайшим путем.
После недолгого колебания, зараженный решительностью Ибрагима, паренек двинулся следом за ним. В темноте тропинка не казалась такой уж опасной. Он видел перед собой лишь выступающую из мрака белесую полоску, глаз не отвлекался ничем посторонним. Впереди тенью мелькал силуэт Ибрагима. Они шли долго и, обойдя скалы, выбрались на неровный гребень. Ибрагим ускорил шаги.
Паренек все время озирался по сторонам, чтобы определить, где они находятся. Он и раньше бывал в этих местах и, будь сейчас светло, смог бы быстро сориентироваться, но в эту безлунную ночь, при скудном свете звезд, в густой тени деревьев и скал чувствовал себя беспомощным и только смутно догадывался, что они приближаются к Медвежьей реке.
Ибрагим шел молча, стараясь держаться поближе к деревьям и скалам. Когда им приходилось пересекать открытые места, он пользовался для прикрытия, кустами или высокой травой.
«Вот молодец! — подумал паренек. — Тени держится».
Немного погодя Ибрагим остановился.
— Мы уже на Медвежьей реке, — шепнул он. — Где их искать?
— Они у зубчатых скал костер развели.
— Прямиком туда и пойдем. Ты смотри, потише ступай и не разговаривай.
Паренек удивился уверенности, с какой Ибрагим пробирался в темноте сквозь густые заросли. «Видно, не впервые ему здесь ходить», — решил он.
Ибрагим ступал тихо, как кошка, и все время прислушивался.
— Нету их тут, — с досадой произнес он немного погодя. — Может, по ту сторону оврага окажутся.
Он прибавил шагу, но был все так же осторожен. Они спустились в небольшой овраг, перешли мелкую речушку, взобрались на крутой склон, поросший колючим кустарником, и оказались в дремучем лесу.
— Чуешь, дымом пахнет? — шепнул Ибрагим, остановившись и настороженно прислушиваясь и принюхиваясь. — Где-то здесь горел костер. Стой, я проверю.
Он бесшумно двинулся вперед. Паренек, потеряв его из виду, сразу же почувствовал себя одиноким и заброшенным среди этого черного безмолвия и крепче сжал в руках топор. Ибрагим вернулся, фигура его вынырнула из мрака на расстоянии полушага от паренька.
— Здесь они были. Костер недавно погас, — сказал он.
Они нашли место, где горел костер. Возле ног их смутна белел выжженный круг земли. Под тяжестью шагов зашуршали наброшенные ветки.
— Большой костер был, — заметил паренек.
Ибрагим присел и принялся в темноте ощупывать сломанные сучья и примятую траву.
— Эти сучья погашены и затоптаны прежде, чем сгорели до конца. Видно, кто-то поднял их с места, и они поторопились уйти, — задумчиво сказал он.
— И куда же? — спросил паренек.
— Не знаю.
Ибрагим опять принялся обследовать землю, водя по ней ладонью с растопыренными пальцами.
— Ничего не разобрать в темноте. Здесь вроде мул ступал. Копыта повернуты к границе.
— Пошли, Ибрагим! — заторопил его паренек.
— Рассвета надо дождаться. Айда за мной!
Ибрагим повел его через кусты к невысокому валуну, выбрал там укромное местечко и сел. Паренек прижался к нему.
— Ты сосни маленько, — предложил ему Ибрагим.
— А ты?
— Мне неохота, а ты спи. Небось, умаялся.
Паренек хотел сказать, что им нужно спать по очереди, но веки его сами собой сомкнулись, и он, что- то пробормотав, тут же уснул.
Ибрагим опустил голову на колени и замер в такой позе, не закрывая глаз.
Было еще совсем рано, когда паренек почувствовал, что кто-то легонько трясет его за плечо.
— Кто это? — крикнул он спросонок.
— Не ори! Это я, Ибрагим.
Паренек протер глаза.
На востоке небо слегка розовело. Сумерки еще не растаяли, но на близком расстоянии было видно достаточно ясно. Ибрагим снова подошел к тому месту, где горел костер, и принялся внимательно осматривать все вокруг него.
— Они, и думать нечего, — сказал он. — Вот следы мула. Прямиком к границе отправились. Идем!
— Давай сообщим пограничникам!
— Некогда. Пока им все объяснишь, пока они поймут, что к чему, будет поздно. Мы с тобой так перейдем границу, что никто ничего не заметит.
Старый контрабандист, он не хотел иметь никаких дел с пограничниками даже тогда, когда мог воспользоваться их помощью, и быстро придумал предлог, чтобы отговорить паренька.
Они двинулись по следам. Спустя примерно час Ибрагим притянул к себе паренька.
— Видишь впереди тропинку? По ней наряд пограничников проходит. Но сейчас еще рано.
Тропинка вилась между кустами шиповника, кизила, ежевики, дикими яблонями, низкорослыми елями и соснами. Пробраться через них было очень трудно, и, пожалуй, лишь опытный контрабандист мог бы благополучно преодолеть эту живую изгородь. Бросив настороженный взгляд по сторонам, Ибрагим схватил паренька за руку и потащил его за собой сквозь заросли, перешагнув тропинку широким шагом, отпустил его руку и, не останавливаясь, побежал дальше. Паренек едва за ним поспевал. Он уже совсем запыхался, когда Ибрагим замедлил шаг. Граница осталась позади, метрах в двухстах-трехстах от них. Через некоторое
