называется «Номогенез, или эволюция на основе закономерностей». Трудная судьба этой работы. Содержание ее знакомо далеко не всем биологам, не говоря уже о медиках, хотя сегодня уже можно взять в библиотеке издание 1977 года.
Л.С. Берг писал: «Естественный отбор, вопреки мнению Дарвина, вовсе не отбирает счастливые уклонения, обрекая на гибель остальные, а напротив – сохраняет норму. Он является деятелем не прогрессивным, а консервативным. Естественный отбор отсекает все уклонения от нормы, как в сторону плюса, так и минуса, как счастливые, так и несчастливые, закрепляя средний, нормальный образец. Вот некоторые примеры.
Произведенные в Америке тщательные наблюдения над воробьями, погибшими во время одной бури, показали, что, по сравнению с типичными воробьями данной местности, погибли как раз особи с очень длинными или очень короткими крыльями, такими же хвостами, клювами и т.д., выжили же особи с нормальной, средней длиной (Bampus, 1899). То же оказалось справедливым для куколок одной бабочки – шелкопряда (Crampton, 1904) и для семян фасоли (Harris, 1913): прорастают, как правило, семена среднего веса, самые же крупные, а ровно самые мелкие, обычно гибнут. Castle производил долголетние опыты над искусственным отбором и скрещиванием пегих крыс, стараясь получить желательные ему типы окраски. Оказалось, что отбор уменьшает изменчивость, следовательно, поддерживает среднее, нормальное состояние вида… Отбор не только не выбирает крайние уклонения, как полагал Дарвин, но, наоборот, отсекает их, поддерживая вид на известной, раз приобретенной высоте.
… Новообразования в органических формах происходят вовсе не случайно, а закономерно. Они сразу захватывают громадные массы особей… Гетерогенные вариации Коржинского или мутации де Фриза не могут служить основой видообразования: они появляются в одном экземпляре или в очень небольшом количестве особей. Между тем эволюция покоится на изменении нормы вида, т.е. на массовом преобразовании…
Явление предварения признаков широко распространено в природе. Взрослые асцидии представляют собою животных, которых следовало бы в системе поставить ниже моллюсков. Но у личинок А.О. Ковалевским обнаружен ряд признаков, которые типичны для позвоночных: хорда, спинная нервная система, слуховой пузырек, глазоподобный орган, жаберные щели. Почти все это у взрослой асцидии исчезает… На самом деле асцидии, особенно же их личинки, путем предварения признаков развели некоторые характеристики, черты строения позвоночных. Но чему же учит нас явление предварения признаков? Оно приводит нас к чрезвычайно важному для теории эволюции заключению, что
1) индивидуальное развитие может не только повторять филогению, но и предварять ее;
2) филогения какой-либо группы может опережать свой век, осуществляя формы, которые в норме свойственны более высоко стоящим в системе организмам.
Итак…:
1) есть категория признаков, и при том из наиболее существенных для жизни особи, которые во всяком случае образуются вне всякого участия естественного отбора;
2) образование этих признаков идет в определенном направлении, т.е. закономерно.
… Насколько мало развитие подчинено случайностям, можно видеть хотя бы по широко распространенному явлению конвергенции: в группах, иногда очень далеко стоящих одна от другой, появляются сходные признаки. Прежде толковали конвергенцию как результат приспособления к определенной обстановке, приписывая этому явлению второстепенное значение. Но легко убедиться, что это далеко не так… Ископаемые рептилии, динозавры, обнаруживают сходство с птицами в устройстве таза, нижней конечности, пояса передней конечности, позвоночника, черепа и т.д.; у многих кости пневматичны, как у птиц, хотя ни один из этих ящеров не летал. В полости, очевидно, проникали, как у птиц, воздушные мешки легких; в связи с этим можно предполагать, что динозавры имели, подобно птицам, четырехкамерное сердце и были теплокровными… Мы таким образом приходим к выводу, который является антиподом Дарвинова закона дивергенции или расхождения признаков. Дивергенция, конечно, существует. Хотя и в ограниченном размере, но над нею царит закон конвергенции или иначе – развитие на основе закономерностей».
Обозначенная Бергом роль предварения признаков развития необычайно хорошо согласуется с подчеркиваемой нами ролью лимфоидной системы в эволюции живого на Земле. Возьму на себя смелость отметить, что высказываемые мною спекуляции об участии систем иммунитета в совершенствовании форм жизни является свидетельством правоты этого ученого. Безусловно, теория конвергенции служит важным элементом понимания альтернативных дарвиновской дивергенции путей эволюции.
Для современных дарвинистов очень важна опора на генетику. Без нее они не смогут сказать нового. Сожалею, но ученый, перед которым я склоняю голову, вынужденно оказывается среди тех, коим уделено так мало места в этом повествовании.
Не хотелось бы становиться в оппозицию генетикам (я предпочитаю пораллельное развитие). Их выводы расходятся с моим взглядом на развитие жизни. Но судить сами… Речь идет о Н.В. Тимофееве- Ресовском. Для примера сошлюсь на доклад, прочитанный 28 февраля 1980 года на заседании Московского отделения Всесоюзного общества генетиков и селекционеров им. Н.И. Вавилова, где он сказал: «… Дарвин… не создал эволюционного учения, как часто и необоснованно считают: это учение было известно задолго до него – оно фигурировало и у Аристотеля, и у Линнея и у многих других; в этом у Дарвина было много предшественников. Гениальность его в том, что он первым увидел в природе принцип естественного отбора, естественно исторический механизм эволюции живых существ…»
Теория конвергенции, на мой взгляд, более свободна от генетических пут.
Еще в прошлом веке Г. Спенсер выдвинул очень серьезное возражение Ч. Дарвину. Оно состояло в следующем. Если для продолжения рода решающим фактором является борьба за существование, то почему внутренние органы животных и человека не ведут борьбу друг с другом за общие источники питания: углеводы, белки и пр., а наоборот, прекрасно сосуществуют? Ответа нет и сегодня. Изучение строения лимфоидной системы, ее функции дает хорошую пищу для спекуляций в области эволюционной теории.
Вы уже усвоили, что лимфоидная система не гомогенна, а полиморфна. В ней выделяют не только две основополагающие структуры, отвечающие за иммунитет на клеточном уровне и в крови (так называемые Т- и В-лимфоциты соответственно), но и большое количество субпопуляций, осуществляющих усиление или торможение основных функций (клетки-помощники, клетки-супрессоры). Как и в примере Г. Спенсера, здесь тоже отмечается взаимодействие клеточных систем с целью наилучшего отправления всего организма. Нарушение этого взаимодействия в конечном счете ведет к болезням и смерти. На мой взгляд, смерть организма есть расстройство иммунной системы.
Если Дарвин позволил себе заимствовать теорию народонаселения Мальтуса для объяснения развития жизни в дикой природе, так разрешите и мне экстраполировать процесс взаимодействия клеточных популяций в иммунной системе на проявления взаимопомощи особей в процессе выживания. Как отчетливо сегодня видна необходимость кооперации для выживания человека! Когда какой-то народ пытается достичь для себя преимуществ за счет других, это влечет за собой глобальную катастрофу. Сотрудничество ради продления жизни на планете стало девизом гражданских международных инициатив.
Вместо борьбы в природе часто можно обнаружить взаимопомощь, которая бывает похожа на альтруизм. В статье Дж.С. Уилкинсона «Взаимопомощь у вампиров» («В мире науки», 1990, №4) говорится, что «не напившись крови в течение двух ночей подряд, вампир умирает голодной смертью, если только не выпросит пищу у другой особи. Система взаимопомощи обеспечивает равномерное распределение пищи у этих летучих мышей».
Примеров взаимопомощи в природе множество. Вот еще один из последних в печати («В мире науки», 1988,№2).
Скопы – крупные рыбоядные птицы, относящиеся к отряду соколообразных. Э. Грин из Принстонского университета в течение пяти месяцев наблюдал за колонией скоп, гнездящихся на небольшом острове в провинции Новая Шотландия (Канада). Эта колония, по-видимому, являлась своего рода информационным центром, оповещающим птиц о местах хорошей рыбалки. Иногда удачливый добытчик, по-видимому, активно общается с другими членами колонии: он испускает настойчивые пронзительные крики и мечется
