Хорошевской улицы, неподалеку от бензоколонки. Ни за кем из своих знакомых ему идти не хотелось, поэтому он решил немного подождать, пока они скроются из вида. Над ним нависала 16-я московская тепловая электростанция. Прямоугольный люк с разломанными металлическими шторками казался крошечной точкой на ее фоне. // На самом деле Тэгу очень нравилось это место, и он даже был рад тому, что вынужден постоять здесь какое-то время. Рядом с огромными дымящимися турбинами ТЭЦ чувствуешь себя ничтожеством, песчинкой. Всякий раз, когда он проходил мимо, это ощущение собственной никчемности накрывало его с головой – внезапно и неожиданно. И всякий раз на смену этому чувству сразу приходил целый рой мыслей. // «Они такие большие, прочные, идеальные, – думал Тэг, – но ведь их создал маленький, хрупкий и несовершенный человек. Наверняка проект этих турбин чертил какой-то архитектор – не только инженеры были задействованы в этом процессе. Жаль, я не знаю и никогда не узнаю его имени. Возможно, он еще жив, и с ним можно даже поговорить. // Интересно, нравилось ли ему создать такую важную штуку, которая будет обеспечивать теплом всю округу? Или не нравилось, но он получил такое задание и просто работал? Скорее всего, нравилось, ведь он считал себя хорошим специалистом и верил в то, что настоящий профессионал не гнушается никакой работой, умеет качественно сделать что угодно, лишь бы это было в его компетенции, и не важно, какая здесь тематика. // А еще можно представить, что дел с этим проектом ТЭЦ-16 было столько, что он устал и в какой-то момент продолжал уже через «не могу». Его не устраивало то, что получается. Ему хотелось, чтобы времени и выдержки у него было больше. «В следующий раз я не буду откладывать все на последний момент, – думал этот архитектор. – Возьмусь за работу сразу и сделаю все гораздо лучше. Тем более это ведь всего лишь турбины». Так размышляют 90 % людей, но по большому счету почти никто не умеет заставить себя делать все вовремя и не впопыхах. // Нужно принять одну истину – и мне самому в том числе – начинать приводить что-либо в исполнение заранее, так, чтобы у тебя на все хватило времени. Увы, это недостижимый идеал. К нему стоит постоянно стремиться, но по нему ни в коем случае нельзя оценивать свою работу. Нужно смириться с тем, что ты всегда тянешь до последнего, и оценивать продукт, который ты выдаешь, по реальным параметрам. То, что вышло у тебя в спешке – и есть то, на что ты способен». // Тэг огляделся по сторонам. Рейден и Ворона давным-давно скрылись из виду, и он пошел по 3-й Хорошевской улице в сторону метро «Октябрьское поле». // «Вот, к примеру, – пришла ему в голову новая мысль, – если бы я, наконец, решился сделать что- то сам… В чем я лучше всего разбираюсь? Хотелось бы верить, что в сталкинге и в людях. Допустим, я взялся бы снять художественный фильм или написать роман о сталкерах… А что, если мне действительно сделать что-то подобное? Но сначала нужно хорошенько все обдумать… Я мог бы сконструировать свой собственный мир, на основе реального. Как лего. Или как тот архитектор – не с потолка же он взял эти турбины, что-то его вдохновило!.. А может, я все придумал, и не было никакого архитектора. Обычный инженер спроектировал все так по требованиям стандартных СНиПов, чтобы функционировало, а не смотрелось. Впрочем, и это творчество!.. Но в художественном произведении о сталкерах, если я хочу его создать, все намного сложнее. Столько деталей нужно учесть – и характеры главных героев идеально продумать, и сюжет увлекательный сочинить, и подробно со всех сторон рассмотреть объекты, и пофилософствовать на тему сталкинга вообще. // А если бы я замахнулся не на арт-хаусный какой-нибудь малобюджетный фильм, сделанный для себя да друзей, а на настоящее массовое кино или бульварный роман, то было бы еще в миллион раз сложнее. Сочинять метафоры для тех, кто окончил МГУ и может выговорить словосочетание «паронимическая аттракция», легко… Во всяком случае, куда проще, чем создать что-то интересное, а главное, понятное, самому широкому кругу читателей и зрителей. Задеть их за живое и в то же время успеть рассказать что-то совершенно новое, что им на самом деле понравится, только они этого еще не знают. Тогда я искусственно назначил бы какую-то дату, когда совсем все необходимо закончить и больше не притрагиваться. Разумеется, заранее знаю о том, что совершенствовать свою работу можно бесконечно, и никогда нельзя стать полностью довольным ею. Поэтому большую часть времени я бы готовился: еще раз облазить все объекты, прочитать всю возможную информацию на данную тему, собрать фотографии, рассчитать, сколько страниц нужно наваять. На самом деле, все это время я бы действительно занимался чем-то важным, имеющим непосредственное отношение. Но медленно, спокойно, тщательно. Написал бы один абзац, удалил, снова написал, удалил. Потом бы меня осенила гениальная идея, и появились целых три страницы, прекрасных, выверенных, но через два дня они снова разонравились бы мне и отправились в корзину. Все по-настоящему, как у взрослых писателей. Я бы опомнился за 10 дней до дедлайна, понимая, что или буду теперь писать по 15 вордовских страниц в день, или весь мой ранее проделанный труд пойдет насмарку. Не так. Выбора у меня бы не было вовсе, потому что я бы для подстраховки специально заранее договорился с издательством, чтобы нагрузиться обязательствами и в любом случае осуществить задуманное. Так гораздо легче себя заставить: уже есть контракт, гонорар давно выплачен и уже потрачен, топор над головой занесен, никуда не денешься. Покаешься в грехах и вовремя расплатишься с кредитором. И вот вам готовый результат: главная героиня у меня забыла хромать и бухать, перемещаясь по каблу. Образ главного героя вообще слабо раскрыт. Диалоги между ними получились какие-то схематичные, по делу, без психологического разбора каждого слова. Лишь пунктиром удалось обозначить, что она по-прежнему влюблена, а он делает вид, что этого не замечает. Извините, господа издатели, что вышло так криво! Я работал сутками, без сна и отдыха. Иногда вдохновение есть и получается нормально, но гораздо чаще писать совсем не хочется, ведь на улице так хорошо и солнечно. Вот и брызжет нечто, более чем посредственное, из-под пера. Интересно, что бы я набрызгал в этот раз? // Например, судья рассказал бы совершенно не относящуюся к делу сказку. Читатели, впрочем, потом стали бы искать в ней скрытые смыслы, аллюзии – даже я после могу этим заняться и как-то присобачить к сюжету. Но это совершенно ни к чему. Сказка – мой же старый, написанный несколькими годами ранее, текст. Надо будет потом удалить его из ЖЖ, чтобы не спалиться. Единственное оправдание присутствия сказки в романе – занять место, побыстрее набрать нужное количество знаков, ведь очень не просто писать по 15 страниц в день. Такой косяк всегда можно припорошить безумием арбитра и потом совершенно не мучиться совестью. Так в принципе тоже сгодится. Ведь этот роман или фильм – настоящий фастфуд, как чебурек или гамбургер, съеденный по пути на работу, в целях отмахнуться от своего желудка и сделать так, чтобы тот не скучал (созвучно – «урчал») до обеда. Говорят, эти американские булки содержат какие-то вещества, которые раздувают живот и быстро утоляют аппетит. Ко всему прочему, они вкусные, их действительно хочется. Может, они вызывают привыкание, как никотин? Вот и моя книга, или что это будет, должна создать видимость того, что ты приобщился к культуре, пока утром ехал в метро, а потом прикупить что-нибудь еще, из этой же серии со схожей черной обложкой. Залог успеха такой макулатуры – динамичный, приключенческий сюжет, где нужно разгадывать не очень сложные ребусы и загадки, выигрывать пари, проходить квесты, а в кульминационном моменте убегать от погони. Плюс щепотка любви на каком-нибудь полузасекреченном, полузапрещенном фоне, чтобы нервишки пощекотать. Вышел из вагона и забыл, а ощущение удовлетворения от сделанного дела осталось». – В этих мыслях Тэг, не помня, каким путем, добрел до дома, завалился на постель прямо в одежде, да так и уснул.
5
– Тэг, собирайся, мы идем сражаться с Рейденом! Наше дело правое – победа будет за нами! Встречаемся в центре зала на станции метро «Университет» сегодня в 8 вечера, – быстро проговорила Ворона, чтобы не выйти за пределы минуты и не потратить слишком много денег на телефоне, и бросила трубку. // «Надо же, как далеко зашло все это дело», – подумал Тэг. – «Интересно, а что обо всем этом думает Игорь?.. Если бы я писал все-таки роман о сталкерах, то героиня вроде Вороны после встречи с героем вроде Рейдена на объекте вроде АЗЛК, втайне от кого-то вроде Игоря, написала бы у себя в блоге примерно следующее: // «Худеешь за неделю на 10 кг, не рисуешься, действительно не можешь есть. Удаляешь все смс, письма, все дерьмо это романтическое выбрасываешь, чтобы не бередить, но не работает. Телефон звонит – принимаешься рыдать, заходишь в продуктовый – рыдаешь, на рюкзак птица насрала – опять рыдаешь, потому что не тот позвонил, потому что даже йогурты с ним ассоциируются, потому что жалко себя. // Потом неимоверным усилием воли берешь себя в руки: есть надо, плакать нельзя, пить можно еще некоторое время. Трахаешься с кем-нибудь чужим, стараешься кончить изо всех сил, но после этого не противно, наоборот, чувствуешь себя героем. // Вытеснять мысли почти получается, только сны все равно снятся не те, и просыпаться не хочется. Потом начинаешь встречаться с кем-нибудь, и он даже тебе нравится, но только это ненадолго, и через месяц уже и не вспомнить, что было не так, просто это отдушина, вот и все. // Потом происходит та самая неожиданная случайная встреча, о которой ты
