— Что случилось?
Артур сразу отпрянул от Мэя и ушёл в соседнее помещение.
— Да, вот, нашли отца Вейса.
— И что, он уже умер?
— Да нет, живёхонек.
— А почему такие эмоции.
— Окажись твоим отцом, ни много, ни мало а… — Ден Мэй осёкся. — Я не могу сказать тебе, кто отец Артура, пока не поговорю с его матерью.
— Вы хотите у неё спросить подтверждения?
— Да.
— Начните лучше с Вея. Он не просто хранит в базе образцы крови всех жителей Станции. Он ещё обладает бесценными записями всего, что происходит на Станции. По крайней мере, в местах общего пользования. А если в происходящем задействованы его программы, то и в личных апартаментах.
Ден переменился в лице. Артур понял, что доктор сообразил, что мог не копаться в базе самостоятельно. Ни слова не говоря, он подошёл к пульту и запросил у Вея ответ на простой вопрос: 'Кто отец Артура Вейса?' Вей, немедленно вывел на экран ответ — Билл Кортни. Доктор прокричал что-то на китайском. Вей спокойно ему ответил, тоже на китайском. Ден отошёл от пульта, сцепил руки на затылке и зажмурился. Потом встряхнулся и заговорил уже на английском.
— Но ради всего святого, почему он сам об этом не знает?
— Потому, что обстоятельства, при которых был зачат Артур, были весьма необычными.
— Что, искусственным путём? Но я бы об этом знал.
— Нет, не искусственным путём. Дело в том, и вы в курсе, что Капитан использует голографическую программу своей жены.
— Да. А причём тут фрау Вейс?
— Так получилось, что Габи в тот вечер пришла к Капитану по личному делу. Она хотела попросить его перевести её на другое место работы. Программа голограммы Ли Хун была уже запущена. Капитан спал и, услышав звонок, спросонья крикнул: 'Хун, открой', и снова уснул. Я впустил Габи и отключил голограмму, чтобы не напугать девушку. Она прошла в спальню Капитана и попыталась его разбудить. Но Капитан в полудрёме принял её за Хун, и, притянув к себе начал раздевать. Габи почему-то не сопротивлялась, а наоборот поддалась ему. Ночь любви удалась на славу, Артур Вейс отличный парень.
— Капитан, пил в тот вечер?
— Да.
— Больше обычного?
— Обычно он вообще не пьёт. В тот день была годовщина его свадьбы, и он выпросил у Рише старшего бутылку старого французского вина. Хотел отметить с Хун…
— А отметил с Габи. Ну, он у меня получит. Надо кончать с этой голограммой. Кто-то ещё знает?
— Советник Мадук.
— А он то откуда?
— Он меня спрашивал, потому, что думал, что Артур сын его внука Дункана, у них с Габи был роман…
Тут вошёл Артур.
— Не надо ничего говорить Капитану. Пусть всё останется как есть. Раз мама не захотела, чтобы он знал обо мне, значит, так тому и быть.
— Ты не прав, мой мальчик. Твой отец, самый одинокий человек на Станции. — Сказал Мэй. — Он нуждается в тебе, как никто другой. Если бы он знал, что судьба подарила ему сына! Вей, ты сможешь показать Зануде эту его ночь любви?
— Да. Утром Габриэла убежала, а Капитан, проснувшись, сказал, что видел сон, воспоминания, о котором скрасят его серые будни на сто лет вперёд.
— Вот болван! Артур, Таян, я к Капитану. Можете остаться в лаборатории и если нечем заняться, наведите порядок в шкафах.
— Вот тебе на, — проворчал Вейс, — он пойдёт к моему отцу докладывать, что я его сын. А я буду наводить порядок в шкафах медицинской лаборатории.
— Думаю, что он попросил вас об этом ради вашего же блага. Вам нужно отвлечься.
— Ладно, Вей, не оправдывай его. Таян, с чего начнём?
Появление Капитана Станции на тринадцатой палубе, застало дежурного биолога врасплох. Он вытянулся в струнку и, заикаясь, доложил, что на вверенном ему участке, всё по плану. А Капитан рявкнул не своим голосом:
— К чёрту план, где Габриэла Вейс?
— Опыляет хризантемы в южной теплице…
— Проводи!
— Капитан, пусть дежурный остаётся на месте, я укажу вам дорогу.
— Да, Вей, веди.
Поблуждав по лабиринтам большой оранжереи, Капитан вышел к небольшому ручейку, огибавшему изящное сооружение теплицы. Перепрыгнув через ручеёк, Билли Зануда оказался возле ажурной дверцы, которая была заперта. Он постучал, но тут заметил кнопку звонка и позвонил. Некоторое время никого не было видно.
— Вей, ты, что не туда меня привёл?
— Именно туда. Уже идут открывать. Но я не уверен, что это Габи.
— Почему?
— Сейчас увидите.
Дверь открыл человек в защитном костюме очень похожем на скафандр. Его лицо было скрыто затемнённым фильтром.
— Капитан Кортни? Чем обязаны?
— Фронтальная проверка служб. Мне срочно нужна Габриэла Вейс.
— Я к вашим услугам. — Женщина вышла из теплицы и сняла шлем. Белокурые волосы рассыпались по плечам, и она попыталась откинуть их назад.
Капитан упал на колени и простонал:
— Габи, как ты могла?
— Что случилось, Капитан? — Она опустилась рядом с ним на колени.
— Почему ты скрыла от меня, что Артур мой сын?
Габриэла покраснела до корней волос. Её губы задрожали, и она отвернулась, чтобы не показать своего смятения.
— Откуда вы узнали?
— Только что Ден Мэй докопался до истины. А Вей показал мне когда это произошло. Я помню, в то утро ты прислала мне сообщение с просьбой разрешить перейти на работу на нижние палубы. Я был в отличном расположении духа и решил тебе не отказывать, хотя прекрасно знал, что после смерти деда, ты единственный человек, который знает всю его работу. Я слышал, про ваш с Дунканом роман и подумал, что тебе так будет легче пережить разрыв. А ты…
— Что бы вы подумали, если бы проснулись в моих объятиях? Что я чокнутая нимфоманка, соблазнившая Капитана? Вы же думали, что с вами жена, вы всю ночь меня называли Хун. А когда я узнала, что беременна, решила ни за что на свете не выдавать кто отец ребёнка. На Станции бывали такие случаи, когда женщины не желали выходить замуж и рожали детей для себя. Артур ни в чём не нуждался, рос, как все дети на Станции. Он единственный, кто у меня остался после того, как умерли родители.
Габриэла разрыдалась. Капитан притянул её к себе.
— Глупая девочка. Как я мог такое о тебе подумать. Я знал тебя всю твою жизнь, дружил с прадедом, дедом и отцом. Ты всегда была светлым лучиком на верхних палубах. И в том, что произошло той ночью, виноват я а не ты. Я заигрался с памятью Хун, и жизнь жестоко меня наказала. Уже много лет я вспоминаю тот сон, как чудесную сказку. Поначалу я ждал, что сон повторится, но ни до, ни после ничего подобного не случалось. Я ещё удивлялся, что мне снилась Хун, но я не помню у неё при жизни такого пьянящего
