старуха рыбаку главному:
— Чтоб тебя три дня носило! — и скрылась в лесу. Больше ее не видели. Мяуканье заунывное по ночам тоже сошло на нет. А через три недели пропал рыбак главный. Утром встали, а лодки его на берегу нет. Лишь спустя три дня заметили в озере лодку. На берегу собралась внушительная толпа. Когда лодка к берегу прибилась, увидели люди на дне ее рыбака. Был он не в себе, бормотал что-то невнятное и слюну пускал. Ни один отвар не мог привести его в чувство. Через неделю скончался рыбак несчастный.
После случая такого стали люди покидать озеро Песчаное. Оно в одночасье превратилось в угрозу смутную, неясную, оттого и пугающую до безумия. Не сразу, конечно, уходили с мест насиженных. Сначала одна семья съехала, потом другая. А когда девочка одна поутру на настилах деревянных, в озеро метров на десять уходивших (маленький пирс для лодок рыбацких), увидела девицу голую с золотыми волосами, тут уж всякому терпению конец пришел.
Лет десять потом люди на озере не появлялись. Зато нечисть обосновалась здесь прочно. Водяной вводе царил — русалок третировал своими капризами, да заблудших в лесу и к озеру случайно вышедших путников одиноких в воду заманивал. На берегу Сичкарь Болотный пикники устраивал. И старуха та злая здесь обиталась. Оказалась она теткой троюродной Сичкарю, и кот при ней был. Кот Баюн.
Про кота история отдельная. Числился он в списке проказников первых среди нечисти. Сичкарь его ненавидел ненавистью лютой, не раз порывался сожрать его или взглядом иссушить. Но тетка каждый раз вступалась за киску любимую, а супротив родни, хоть и дальней, не мог Болотный пойти. Старший брат, Чер-Туй окаянный, сильно ценил кровные узы, с этим приходилось считаться. А комок шерсти поганой, именуемый котом Баюном, пользовался этим и гадости творил шутки ради даже Сичкарю, не говоря уж о нечисти рангом ниже. То сворует мешок золота и подсунет кому другому, то костей рыбьих, тухлых, подкинет лешему какому в берлогу, то, пардон, нагадит тому же Сичкарю в его сапоги любимые, из кожи провинившихся пыльных демонов сделанные.
А еще любил Баюн анекдоты скабрезные травить. Бывало, соберутся ведьмочки молодые у Сичкаря на пикнике, кровушки сбраженной лягушачьей попьют, разомлеют, тут-то котяра беспардонный и явит всем характер свой подленький — расскажет анекдотец пошлый и мяукает от удовольствия, а ведьмочки в смущении не знают, куда со стыда глаза девать...
Так и жила нечисть на озере Песчаном долгие десятилетия, пока не объявилось в Посаде ЗАО людей Мафии.
Одной из основных статей дохода ЗАО была торговля спиртным. Чтоб из спирта водку приличную сделать, требуется вода чистая. А где ее взять, как не в озере Песчаном?! Вот и был послан отряд дружинников во главе с Яромом разведать обстановку и установить — так ли действительно обстоят дела на озере, как молва утверждает. Что тогда на озере случилось — тайна. Известно лишь одно — отряд Ярома столкнулся с отрядом Сичкаря Болотного...
Вернувшись в Посад, Яром дал отчет: передовой отряд нечисти разбит, но воду брать из озера нельзя по причине невозможности полностью извести нечисть из этих мест. Да еще, мол, водяной захотел процент с прибыли иметь...
Посад встретил тогда Ярома как героя. Однако со слов Сэра Тумака рисовалась совсем иная картина. Нечисть Сичкаря Болотного так поддала Ярому и его дружинникам, что те еле ноги унесли с озера Песчаного...
Вжавшись в землю, прикрывшись ветками и мхом серым, наблюдал Лад за лагерем ворогов. То, что это вороги, никаких сомнений у него не оставалось.
Как только прибыли на озеро, гоблин приказал демонам растаять в воздухе до условного сигнала. Потом отряд разведчиков около двух часов пробирался по зарослям лесным к тому месту, где обосновались пришлые.
Скорее всего, гости не знали, с какой стороны возможна попытка проникновения на территорию их лагеря, потому и расставили ловушки по всему периметру. Гоблин насчитал ловушек таких до двух десятков. Где самострел к дереву прикреплен, где колышки острые к бревну висячему привязаны, наступишь на травинку тайную, щелкнет тетива и стрела в горло вопьется, или же заденешь ветку сухую и обрушится на тебя бревно с колышками — прошьют грудь, как гвозди под ударами молота.
Стоянку пришельцев тоже гоблин обнаружил. Когда шли по тропке тайной, Сэр Тумак вдруг упал на землю и пополз. Все последовали его примеру. Преодолев таким образом метров двести, выползли они к холму, поросшему кустарником частым.
Тут гоблин молча показал, как надо на себя маскировку наводить. Он-то, нечисть умная, весь шерстью покрыт — прокатился бесшумно по земле и превратился в бугорок, листвой покрытый и веточками. Донд науку эту тоже знал не понаслышке. А вот Ярому и Ладу пришлось потрудиться, но и они в конце концов претерпели изменения в виде внешнем. А потом началось наблюдение.
С холма была видна поляна, на ней раскинулись два шатра, а между ними росла сосна высокая. Шатры были не цветные, как у торговцев мирных, а зеленого цвета с пятнами темными, наляпанными на материю как попало. Вокруг шатров сновали люди в одеждах странных — куртки и брюки такого цвета, что и шатры, а на головы шапки темные натянуты до самого подбородка, для глаз щелки вырезаны.
— Вроде спецназовцы, — сквозь зубы прошептал Донд. — Да-а, серьезно ребятки подготовились.
Тут Лад заметил одного, чей вид показался ему знакомым. Был он ростом до пояса человеку среднему и везде поспеть хотел. То туда пойдет, то сюда, то в шатер заглянет, то в лес поглядит.
— Ролосс Кодосский! — чуть было не выкрикнул Лад, да гоблин рукой волосатой рот ему прикрыл.
— Ты чего? — сурово прошептал Сэр Тумак.
— Я этого гаденыша сразу узнал. Мне про него Комер-сан рассказывал. Если и вправду наш поход был, то этот карлик шпионил за нами в конце пути.
— Теперь всё сходится... Яром! — позвал тихо Донд. — Ничего странного не заметил?
Яром в землю вжался и слюну потихоньку в мох пускал.
— Тут всё странное. Не нравится мне это... И зачем я с вами пошел? Делать мне, дураку, нечего было, так сунул нос свой в пекло жаркое!
Донд скривил улыбку презрительную и отвернулся от него.
— Надо ждать наступления ночи. Потом проверим оба шатра. В одном из них должна находиться Гадина... Спать кто-нибудь хочет? Нет? А я посплю. Разбудите меня, когда стемнеет. — Донд повернулся на бок.
— Хорош гусь! — хмыкнул гоблин. — А кто за врагом следить будет? Ладно, мне не привыкать. Покараулю. Отдыхайте.
Яром подсунул под голову камень, положил рядом меч и через минуту захрапел себе. Ладу спать не хотелось. В одном из шатров находилась его жена, и он с нетерпением ожидал момента, когда сможет рассчитаться с врагами.
С первой звездочкой, вспыхнувшей в небе темном, отряд был на ногах. Донд и гоблин спустились к лагерю первыми. То ли пришельцы были слишком уверены в своих ловушках, то ли сморил их сон-ленивец, но ни одной живой души возле шатров не было. О мертвых не говорим, им, покинувшим этот мир, с небес все видно, но молчат они. И правильно делают, молчание — золото.
Яром остался на холме, а Лад спустился на поляну после того, как гоблин махнул ему рукой. Сэр Тумак стал потихоньку подкрадываться к шатру, который к воде озера ближе стоял. Выглядело это так — гигантский ком шерсти катился по земле неслышно, словно ветерок его гнал. Когда Лад подкрался к Донду, затаившемуся возле осины меж двух шатров, гоблин уже полз обратно.
— В одном шатре женщина и карлик, в другом семь человек. Нечисти не видно, — шепотом поведал Сэр Тумак. — И еще одно. Чем ближе к шатру подходишь, тем сильнее спать хочется. Чую я, заклятие на место наложено. Я пока возле шатров был, чуть носом в землю не клюнул, так спать захотелось. Еле ушел.
— Понятно, почему они охрану не выставили. Кто-то заговор на них навел. Но нам это на руку, — заметил Донд.
— Но как к шатрам подобраться? Уснем там, а утром эти нас голыми руками возьмут.
— Я пойду, — сказал Лад. — Меня заговоры не берут.
— Ты? Не смеши меня, Лад. — Донд говорил серьезно. — Это дело не для таких, как ты.
— Думай, не думай, а идти мне. И вы это знаете. — Лад достал из голенища сапога ножик, тот самый, что даром достался в первую встречу с Комер-саном. — Ждите здесь.
