происходящим.
— Пытаюсь помешать двум парням выглядеть еще большими идиотами, чем они есть! Вы хотите помочь? Перестаньте сражаться друг с другом! Оторвать друг другу головы — это не спасет мо-роев, просто уменьшит их и без того скудный генофонд. — Я кивнула Андрею. — Таша Озера не стремится уничтожить никого. Она просто хочет, чтобы вы перестали, выступать в роли жертв. — Я повернулась к другому парню. — А ты… тебе еще расти и расти, если ты считаешь, будто драка — это способ отстаивать свою точку зрения. Магия — в особенности наступательная — требует огромного самоконтроля, а пока ты в этом немногого достиг. У меня его и то больше, а если бы ты знал меня, то понимал бы значение моих слов.
Парни ошеломленно уставились на меня. По-видимому, я оказалась эффективнее тазера.[5] Правда, всего на несколько секунд. Как только шок от моих слов прошел, они снова принялись тузить друг друга. Я попала под перекрестный огонь, и меня попросту отпихнули в сторону, причем я чуть не упала. Внезапно откуда-то сзади на защиту мне ринулся Мейсон, врезав первому подвернувшемуся парню — тому, не королевских кровей.
Парень отлетел назад и с громким всплеском упал в один из водоемов. Я взвизгнула, вспомнив, как раньше сама боялась свалиться туда и раскроить себе череп, однако спустя несколько мгновений он поднялся и принялся протирать глаза от воды.
Я схватила Мейсона за руку, пытаясь сдержать его, но он вырвался и кинулся к Андрею. С силой толкнул его, и тот врезался в нескольких стоящих рядом мороев — надо полагать, его друзей, — которые, казалось, тоже пытались прекратить драку. Парень в водоеме выбрался оттуда, пылая яростью, и снова устремился к Андрею, но тут уж путь ему преградили мы с Мейсоном. Он сердито посмотрел на нас.
— Не лезь! — предостерегающе сказала я.
Он стиснул кулаки и, казалось, готов был броситься на нас. Но мы выглядели впечатляюще, и, похоже, у него не было свиты, как у Андрея, — который, кстати, продолжал выкрикивать оскорбления, пока друзья уводили его от греха подальше. Бросив несколько угрожающих реплик, парень отступил.
Как только он ушел, я спросила Мейсона:
— Ты в своем уме?
— А?
— Впутался в драку!
— А ты? — возразил он. И конечно, был прав.
— Это другое, — проворчала я.
Он наклонился ко мне.
— Ты пьяна?
— Нет. Конечно, нет. Просто пытаюсь помешать тебе совершить глупость. Твои иллюзии насчет способностей убивать стригоев вовсе не означают, что следует набрасываться на всех подряд.
— Иллюзии? — переспросил он сухо.
И тут на меня накатила тошнота, голову повело. Я двинулась в том же направлении, что и прежде, надеясь ни обо что не споткнуться.
Однако, добравшись до стены, я обнаружила, что никакая это не комната с десертами и выпивкой. Во всяком случае, в моем понятии. Передо мной была комната для «кормления». Несколько людей раскинулись в накрытых атласом шезлонгах, рядом с каждым сидел морой. Запах жасмина витал в воздухе. Ошеломленно — но и зачарованно — я смотрела, как светловолосый морой впился зубами в шею очень хорошенькой рыжеволосой девушки. Все «кормилицы» здесь выглядели исключительно привлекательными, дошло до меня. Вроде актрис или моделей. Для королевских особ — все самое лучшее.
Парень пил кровь долго, жадно, а девушка закрыла глаза, слегка приоткрыв губы. На ее лице расплывалось выражение кайфа, по мере того как моройские эндорфины проникали в кровеносную систему. Я вздрогнула, вспомнив те времена, когда сама впадала в такую же эйфорию. Внезапно в затуманенном алкоголем сознании все это приобрело потрясающе эротичный характер. Фактически я словно подглядывала, как люди занимаются сексом. Закончив и слизнув с губ последние капли крови, морой нежно поцеловал девушку в щеку.
— Хочешь добровольно предложить себя?
Кончики пальцев легко коснулись моей шеи, я подскочила, резко повернулась и увидела зеленые глаза и понимающую усмешку Адриана.
— Убери руку, — потребовала я, стряхивая ее.
— Тогда что ты здесь делаешь?
Я повела рукой вокруг.
— Просто заблудилась.
Он внимательно вглядывался в мое лицо.
— Ты пьяна?
— Нет. Конечно, нет… но… — Тошнота немного унялась, но я все еще чувствовала себя не в форме. — Думаю, мне нужно присесть.
Он взял меня за руку.
— Ну, здесь не стоит. Тебя могут понять неправильно. Пойдем куда-нибудь в спокойное местечко.
Он привел меня в другую комнату. Я с интересом оглянулась по сторонам. Здесь делали массаж. Несколько мороев лежали на столах, служащие отеля массировали им ноги и спины. Массажное масло пахло розмарином и лавандой. В других обстоятельствах массаж — замечательно, однако в данный момент мне меньше всего хотелось лежать на животе.
Я села на покрытый ковром пол и прислонилась к стене. Адриан отошел, вернулся со стаканом воды, сел рядом и протянул его мне.
— Выпей. Это поможет.
— Говорю же, я не пьяна, — промямлила я, но воду выпила.
— Угу. — Он улыбнулся мне. — Ты была молодцом, когда вмешалась в драку. Кто тот парень, что помог тебе?
— Мой бойфренд.
— Мия права. У тебя в жизни много парней.
— Вовсе нет.
— Ладно. — Он все еще улыбался. — А где Василиса? Я думал, она все время рядом с тобой.
— Она со своим бойфрендом.
— Что за тон? Ревность? Ты сама претендуешь на него?
— Господи, нет. Просто он мне не нравится.
— Он плохо с ней обходится? — спросил Адриан.
— Нет. Он обожает ее. Он просто… ну псих.
Это почему-то развеселило Адриана.
— Ага, все-таки ревность. Она проводит с ним больше времени, чем с тобой?
Я проигнорировала его вопрос.
— Почему ты все время спрашиваешь меня о ней? Ты ею интересуешься?
Он засмеялся.
— Успокойся, я не интересуюсь ею в том смысле, как тобой.
— И однако все время заговариваешь о ней.
— Я просто хочу поболтать с ней.
Он ушел и принес мне еще воды.
— Полегчало? — спросил он, протягивая мне стакан, хрустальный, украшенный сложной резьбой.
Он выглядел слишком эффектно для простой воды.
— Да… Я не думала, что напитки такие крепкие.
— В этом их прелесть. — Он засмеялся. — Кстати, о прелести… Тебе замечательно идет красный цвет.
Я поерзала. Мой купальник был не такой открытый, как у тех девушек, и все же демонстрировал больше, чем мне хотелось, имея дело с Адрианом. Или на самом деле я вовсе не против? В нем по-прежнему ощущалось что-то странное. Его самоуверенные манеры раздражали… и все же мне нравилось его общество. Наверное, моя самоуверенность ощущала в нем родственный дух. Где-то в глубине
