охладиться и прийти в себя. Ничего, кроме того, как успокоиться, мне не оставалось.
Одна только Торис, загадочно улыбаясь, оставалась в полном спокойствии, и меня это пугало. Что же задумала подруга?
Холст у меня благополучно отняли, и спрятали в неизвестном мне тайнике. Я ужасно злилась на друзей, хотя и понимала, что они просто хотят мне помочь. Так же я осознавала, что ты полотно хоть выкинь, хоть замуруй в стену, хоть утопи — толку мало. Все равно я остаюсь хранителем туманного духа, и силы он продолжит тянуть именно из меня.
Так же орки пытались его сжечь, разрезать и порвать. Бесполезно. Холст не горел и вообще не поддавался манипуляциям лап братьев-близнецов. Ни разорвать, ни разрезать полотно в итоге так и не удалось…
И вот, одним обычным холодным осенним утром, когда я, отогреваясь, сидела у камина в гостиной, сжимая в руках горячую кружку отвара Торис, который как утверждала подруга, неплохо успокаивает нервы, в дверь постучали. Оборотень, сидевшая в этот момент рядом, на коленях Канэда, ловко спрыгнула со своего места и, опередив Эвина, оказалась у входа.
— Кто там, Торис? — лениво отставив чашку, я негромко крикнула подруге.
— Новый Хозяин холста пожаловал. — Просто ответила девушка, и обратилась уже к гостю. — Проходи, пожалуйста.
— Новый 'кто'? — нервно протянула я, и обернулась. Тут-то и увидела того, кто с утра пораньше пожаловал в дом главы гильдии наемников.
В ужасе расширив глаза, я во всю разглядывала молодого, длинноволосого парня, скромно стоящего у двери, сжимая в руках длинную лямку дорожной торбы. Передо мной, переминаясь с ноги на ногу и виновато поглядывая исподлобья, стоял… Хао.
— Хао?! Это ты? — вскочив с дивана, я тут же оказалась рядом с монахом, и нервно запрыгала возле него. — Что ты тут делаешь? Зачем приехал? Как ты узнал, где я живу?
— Руа, Хао, присаживайтесь. — Подруга похлопала ладошкой по дивану, на который уже успела усесться сама. — Сейчас я все объясню. Канэд, позови пока всех остальных и сообщи Марину о том, что у нас гость.
Мы с монахом расселись на разных сторонах дивана, подозрительно косясь друг на друга, и молчали. Непонятно чем довольная Торис, переводила взгляд то на меня то на него, и удовлетворенно улыбнувшись, откинулась на спинку дивана.
Вскоре, к нашей молчаливой посиделке присоединились и остальные обитатели дома. Удивленные друзья, в упор рассматривающие незнакомого человека в странной одежде (Хао явился прямо в монастырской форме), рассаживались кто куда. Один лишь Канэд, имевший нездоровый интерес к монахам и гапро, поняв, кто именно сидит перед ним, уже раскрыл рот, что бы что-то сказать Хао, но его перебил Марин, величественно восседавший в старом кресле с высокой резной спинкой.
— Ну, Торис, мы все внимательно слушаем тебя. Зачем ты собрала нас здесь? Что придумала?
— В общем, так, — привстав, начала девушка, — я ведь говорила, что у меня есть одна идея. Так вот она. Это Хао, и он согласен стать новым Хозяином полотна.
— Что? — вскочила я, сидящая до этого в обнимку с Ривином, непроизвольно поглядывая на реакцию монаха. — 'Что' он согласен?
— Да, это так. — Подал голос Хао. — Торис написала мне письмо, в котором изложила всю ситуацию. Я подумал, и решил, что вполне смогу стать новым Хранителем и тем самым спасти людей от магии Эстара. Это станет хорошей платой за мое предательство. За то, что я когда-то выгнал тебя из монастыря…
Торис серьезно кивнула, соглашаясь с парнем.
— Нет! Я категорически против. Я не собираюсь… — начала я, но меня прервал жених.
— Руа, подумай, это ведь отличное решение проблемы. Посуди сама: Ты не уверена в ком-то из нас, даже себе ты верить не можешь, что снова не начнешь убивать и не выпустишь Эстара на свободу. А этот монах чист и невинен, он вполне способен справиться с искушением. Торис, ты гений!
— Но, Хао, а как же служение Сиив? — запротестовала я, понимая, что все собравшиеся в гостиной, включая даже Марина, заявившего на днях, что счастье сына для него куда важнее собственных интересов, согласны с монахом.
— С этим все в порядке. Настоятель Гис, после того, как я все объяснил, благословил меня и отпустил из монастыря. Я заберу холст, и отправлюсь на небольшой остров в Йорганском море. Там, даже если сильно захочу, не смогу причинить вреда никому…
— Но, — продолжила я, — ты не выживешь там. Ты умрешь!
— Да. — Спокойно согласился парень. — Но ведь то и нужно. Руа, прошу. Это будет честью для меня — отдать свою жизнь ради спасения людей…Так я смогу искупить свою вину перед тобой.
— Хорошо. — Бросила я, освобождаясь из объятий Ривина, который с силой прижал меня к себе. — Я подумаю об этом. А пока, хочу побыть в одиночестве, и желательно что бы до утра никто меня не беспокоил…
Закрывшись в своей комнате, я, сгребла в охапку уже прилично весившего Лучика и, повалившись на кровать, прорыдала с час. Кажется, вот они, долгожданные спасение, освобождение и конец. Так близки. Но, нет. Как я могу отправить на смерть Хао, который когда-то вернул меня к жизни, стал первым человеком, кому я смогла открыться, довериться. Первым, кого по-настоящему полюбила!
Затем, спрыгнув с кровати, решив, что слезами горю не поможешь, принялась раздумывать о том, каким бы способом освободиться от негативных эмоций, доверху наполнявших мою бедную голову. Быть посуду стало жаль, и немного подумав, я достала из-за шкафа мольберт, водрузила на него холст, достала кисти, краски и оторвалась по полной…
Успокоившись, я глянула на результат своего труда и испуганно отпрянула в сторону. Получилось что-то мрачное, зловещее, пугающее. В общем, не особо приятное. Черные разводы, пересекающие красные мазки, темно-коричневые пятна, синие брызги — этот 'шедевр' вызвал во мне негодование. Что-то сдуваюсь я. Еще не было случая, когда моя же работа не понравилась мне самой. Хотя, ведь и не старалась я совсем, напротив — выплескивала дурные мысли на холст.
Холст… А-а-а! Что же мне делать?! Как ни крути, но Торис права. Вариант передачи Хао права Хранителя, действительно самый удачный из тех, что были предложены. Я, конечно, могу попытаться справиться сама, своими силами, но кому же хочется умирать. Да и ко всему прочему, я не уверена, что смогу на полном серьезе воздержаться от убийств. Магия Эстара творит со мной что-то страшное… Конечно, холст можно спрятать, тем самым не дать мне возможности рисовать на нем, но я не уверена, что не сойду с ума в таком случае и не отправлюсь на его поиски, перевернув все верх дном в доме.
Ночь наступила незаметно. Тупо, сидя на кровати и смотря в одну точку, я неожиданно поняла, что комната погрузилась во мрак. А может быть, я и просидела в полной темноте какое-то время, не знаю. Тогда, совершенно без каких либо эмоций, я стащила с себя одежду и улеглась под покрывало. Пора спать.
Интересно, хорошо ли разместился Хао? Как он себя чувствует? Понравилось ли ему в доме Райсов, в Тирасе? Как проходит его общение с моими друзьями? И как он ощущает себя, понимая, что идет на верную, скорую и одинокую смерть?
На рассвете я вскочила с кровати и рванула к окну. На улице тихо шелестели на ветру разноцветные листья деревьев. По глади озера шла мелкая рябь, лучи солнца, отражаясь от воды, слепили. Пощурившись, я непроизвольно улыбнулась новому дню, и отчетливо поняла, что очень хочу жить…
Пусть! Пусть меня считают эгоисткой, но ведь никто не заставлял монаха брать на себя смерть. А я…я буду жить. Тем более что эта самая жизнь у меня только-только начала налаживаться.
Сегодня почему-то мне захотелось выглядеть ну очень хорошо, и после часа придирчивого выбирания наряда, я все же остановилась на простых узких брюках, туфельках на небольшом каблуке и теплой меховой жилетке, под которую решила ничего не надевать. Волосы, вот уже долгое время томящиеся в хвостах, пучках или разнообразных сложных прическах, распустила, и с удивлением отметила, что мои темно-рыжие локоны заметно отрасли, и теперь были длинной ниже середины спины.
Когда я спустилась к завтраку, все уже были в сборе, будто бы еще с вечера собрали вещи и теперь готовы выехать на юг хоть сейчас, ожидая только моего последнего слова.
