Не полон наш разгул, не кончен пир ночной; Не всех нас обошел звук песни круговой, Не всем поднесены приветственные чаши; Смелей и радостней заблещут взоры наши, Смелей и радостней воспламенится ум; Шумнее закипят избытком чувств и дум И разбушуются живые наши речи. Но вот, златого дня воздушные предтечи, Краснеют облаков прозрачные струи. Покинем шум сует, товарищи мои, Прервем бренчанье чаш и песни удалые! Туда, где небеса просторней голубые, И солнечный восход пышнее из-за гор Над скатами лесов и купами озер, Туда, на высь холма! Там, утренней прохлады В живительных волнах омоем наши взгляды; Горячие уста и груди освежим. Пойдем, товарищи! Оттоле мы узрим, Как с розовым лицом, с веселыми очами, Перед широкими своими зеркалами, Восточной роскошью и негой убрана, Красуется земля, восставшая от сна.
' Вам нравится обычай амазонской, '
Вам нравится обычай амазонской, Наполнив грудь отвагою мужской, Коня смирять надежною рукой И бойко по полям носиться прытью конской. Предвижу я — придет веселый час, Как вы, пустив бразды наудалую, Обгоните подругу молодую И утомите взор, преследующий вас; Как сладостно, усталы от ристанья, Умерив ход послушного коня, Вы будете мерцающего дня Прохладные в себя вдыхать благоуханья. О да хранят властители небес Вас, едущих в раздолье думы тихой, Вас, по долам рисующихся лихо, Вас, гордо скачущих с утеса на утес! И этот хлыст — символ самодержавья — Примите вы — пускай его удар Дает коню ретивый бег и жар, И разом ставит их в границы благонравья!
ВОДОПАД
Море блеска, гул, удары, И земля потрясена; То стеклянная стена О скалы раздроблена, То бегут чрез крутояры Многоводной Ниагары Ширина и глубина! Вон пловец! Его от брега Быстриною унесло; В синий сумрак водобега, Упирает он весло… Тщетно! Бурную стремнину Он не силен оттолкнуть; Далеко его в пучину Бросит каменная круть! Мирно гибели послушной, Убрал он свое весло; Он потупил равнодушно Безнадежное чело;
