Живые, нежные приветы, Великолепные мечты Приносят юноши-поэты Вам, совершенство красоты! Их песни звучны и прекрасны, Сердца их пылки, — но увы! Ни вдохновенья сладострастны, Ни бред влюбленной головы, Не милы вам! Иного мира Жизнь и поэзию любя, Вы им доступного кумира Не сотворили из себя. Они должны стоять пред вами, Безмолвны, тихи, смущены, И бестелесными мечтами, Как страхом божиим, полны!
' Как живо Геспер благосклонный '
Как живо Геспер благосклонный Играет в зеркале зыбей; Как утомительны и сонны Часы бессонницы моей! Одно — и жгучее — желанье, Одна — и тяжкая — мечта — Безумных дней воспоминанье — Краса великого поста — Меня тревожит непощадно… Склонивши на руку главу, Богиню песен я зову, Хочу писать — и все нескладно! В моей тоске едва, едва Я помню мысли, и слова, Какими, пламенный, когда-то Я оживлял стихи мои — Дары надежды тароватой — Гремушки ветренной любви. Любовь покинул я; но в душу Не возвращается покой: Опять бывалого я трушу, И пустяки — передо мной! Как живо Госпер благосклонный Играет в зеркале зыбей; Как утомительны и сонны Часы бессонницы моей!
КОРЧМА
Несется тройка удалая, Бренчат колеса, пыль столбом, Из-под телеги вылетая, Бежит за пыльным седоком. Очам отрадная картина: Волнуясь жатвой золотой, Необозримая равнина Вдали шумит передо мной. Добро природы благосклонной Готово — но зачем оно? Его сберет чухонец сонной — И променяет на вино! Налево зрелище иное: Как оживленное стекло, То млечное, то голубое — Волнами озеро Чудское Полгоризонта облегло. Меня палит несносным жаром: 'Вези в корчму — я пить хочу'. Так я извозчику ворчу, Неоскорбительным ударом К его притронувшись плечу. Он понял, — плеткою лихою Коней задумчивых стегнул — И я отраднее вздохнул Перед булыжною корчмою. Вхожу в нее — она полна.