Она не грезилася мне, И вообще я помнил худо О достопамятной весне… Так луч денницы прогоняет. Пары с проснувшихся полян; Так возмутительный стакан Мечты и мысли возвышает. Благословенная пора! Она жива мне, как вчера. Бывало, звезды тихой ночи Глядятся в зеркале пруда… Как чаровались мне тогда Душа и сердце, слух и очи! Самодовольные, во мне Надежды пылкие вставали, Играли весело oнe, И в даль ни разу не летали Надежды лучшие мои! А дом, а сад густозеленой, Пруды и Сороти студеной Гостеприимные струи! А вид на долы и на горы И сень прибережной горы! А мост, а пышные дары Помоны, Бахуса и Флоры! А вольномыслящий поэт, Наследник мудрости Вольтера! Ни тени скуки, ни сует, И с полным жаром юных лет В свободу сладостная вера! Все это радует меня, Все мне пленительно доныне, Здесь, где на жизненной пучине Нет ни ветрила ни огня. О! я молюсь, мой добрый гений! Да вновь увижу те края, Где все достойно песнопений, Где вечный праздник бытия!
П. А. ОСИПОВОЙ
'Благодарю вас за цветы:'
Благодарю вас за цветы: Они священны мне; порою На них задумчиво покою Мои любимые мечты; Они пленительно и живо Те дни напоминают мне, Когда на воле, в тишине, С моей Каменою ленивой, Я своенравно отдыхал Вдали удушливого света, И вдохновенного поэта К груди кипучей прижимал! И ныне с грустию утешной, Мои желания летят В тот край возвышенных отрад Свободы милой и безгрешной. И часто вижу я во сне: И три горы, и дом красивый, И светлой Сороти извивы Златого месяца в огне, И там, у берегя, тень ивы — Приют прохлады в летний зной, Наяды полог продувной; И те отлогости, те нивы, Из-за которых вдалеке, На вороном аргамаке, Заморской шляпою покрытый; Спеша в Тригорское, один — Вольтер и Гете и Расин — Являлся Пушкин знаменитый; И ту площадку, где в тиши Нас нежила, нас веселила Вина чарующая сила — Оселок сердца и души: И все божественное лето, Которое из рода в род, Как драгоценность, перейдет, Зане Языковым воспето! Златые дни! златые дни! Взываю к вам и где ж они? Теперь не то: с утра до ночи Мир политических сует Мне утомляет ум и очи, А пользы нет, и славы нет! Скучаю горько и едва ли К поре, ко времени, пройдут Мои учебные печали И прозаический мой труд. Но что бы ни было — оставлю
