Я окинул взглядом помещение бани — все практически готовы: полковник Удовиченко совершенно спокоен, даже автомат не тискает в руках, как обычно делают штабные, попав в переделку. Ствол просто висит у него на плече в правильном положении — и не мешает и под рукой. Сразу видно, что Сергеич понимает: стрельба — не его забота, но и постоять за себя и помочь товарищам всегда готов.
Верстаков — полная противоположность. Хоть и спокоен, как удав, но он уже весь в бою. Как у нас шутят: «Планка упала, образовав горизонтальную черту прицела». У меня возникло ощущение, что, даже если все население этого городка сейчас выстроится со стволами в руках между баней и стоянкой машин, Петр все равно пройдет к цели.
«Мои», понятное дело, в контроле не нуждались, это наша далеко не первая, и даже не десятая, операция, и я просто скомандовал:
— Пошли!
Глава 7
Утро выдалось не очень приятным. Над широким Каширским шоссе висел туман, хотя вчера погода радовала солнышком и ясным небом. А тут не пойми что!
Может, от этого Тушканчик был не в настроении и вот уже полчаса занудствовал:
— Вот объясни мне, Илюха, с чего ты иногда такой добрый, что даже противно? Ну, хотели ребятки проблем в стиле Дикого Запада, а ты раз — и обломал всех! С этим, как его? Шерифом, да? Чуть в десна не лобызался при расставании, а ведь они явно нарывались…
Гости наши тихо хихикали, но я на это внимания не обращал, принципиально не поворачиваясь в сторону зудящего Ивана. Знаю, ему весь этот гундеж нужен, чтобы хоть чем-то себя занять, пока хмарь в душе не развеется. Но со стороны эта сценка так похожа на то, как старая и, чего уж там скрывать, сварливая жена пилит загулявшего мужа. Вот и хихикают Коля-Бубен и Малченко, и даже молчаливый Дока нет-нет да улыбнется. Мне в зеркало видно. Говорун сегодня не с нами, я уступил его полковнику на предмет поговорить о бредунах. Я больше с северными и восточными контачил, а Федя как раз по южным краям спец.
Но кое в чем Ванька прав — с шерифом вчерашним мы расстались действительно если не друзьями, то хорошими приятелями. Не знаю, поняли ли местные, что их используют в качестве живого щита, но именно это мы и сделали. Вроде бы хаотично перемещаясь в группе, Следопыты и южане заводили разговор то с одним, то с другим «правоохранителем», не давая возможность засаде вести прицельный огонь.
Я же всю дорогу шел справа от помощника шерифа, развлекая его разговором. Заодно и выяснял кое-какие подробности о политических раскладах. Весьма не лишним было узнать, что Даур, лидер «Тараканов» — второй по численности группировки, контролирующей Михнево и окрестности, озаботился в последнее время увеличением численности банды и аккуратно рекрутирует «братьев по крови». Если его задумка удастся — это может стать крупной проблемой. Этнические группировки, как правило, довольно устойчивы, и хотя за прошедшие три десятка лет большую часть национальных банд, лишенных подпитки людьми с родины, вывели, но банда в несколько сотен дагестанцев и чеченцев — это серьезно. Хорошо еще, что значительное число оседлых выходцев с Кавказа из анклавов вытянуть у вожака бредунов не получится. Кровь кровью, но, например, хорошо знакомый мне клан Вазоевых, что держит с десяток автосервисов и ремонтных мастерских в наших краях, следом за таким вождем не пойдет. Как сказал мне как-то за чашкой чая Магомет — глава семьи: «Э, Илюха, мы с вами через такое вместе прошли! Мир рухнул, а мы его по камушку назад собираем! Отец твой — что брат мне! И что, я брошу все, что у меня есть, против родственников пойду, только из-за того, что кто-то меня попросит? Нет, дорогой, — это глупо будет и не по-мужски! А намаз делать мне и здесь никто не мешает».
Ризен относился к группировке Лавочника, которая, собственно говоря, и бандой-то не считалась из- за того, что ее глава был больше сконцентрирован на местных проблемах, а не на походах за добычей. Из четырех местных заведений, похожих на «Хризантему», три принадлежали ему, как и сам кабак, где мы так славно погуляли. А еще под Лавочником были все авторемонтные мастерские в городе. Правда, «под ним» не совсем верный термин — они ему принадлежали, но из-за отсутствия серьезной военной силы ему приходилось делить власть над ними с Дауром и Рябым. Помощник совершенно искренне возмущался тем, что машины банд приходится ремонтировать за мизерную плату, а зачастую и бесплатно.
«Даур хоть что-то делать пытается — пилораму запустил, цементный раскрутить пытается, а Ванька, — так он пренебрежительно называл командира „Столбовых“, — только под себя гребет. Да все без толку — они за день спускают больше, чем за три дня добывают!»
На вопрос, на чем же тогда группировка держится, ответил просто: «Свобода у них. Что хочу, то ворочу, Следопыт!»
Так что, чего бы там ни ворчал Тушканчик, общение с местными бесполезным назвать нельзя.
А вот щиты полицейских меня изрядно насмешили — при ближайшем рассмотрении они оказались спинками кресел. До наступления Тьмы такие еще «офисными» называли. По форме они сильно напоминали бляху помощника шерифа, изнутри были усилены полосами металла и пластика и выложены поролоном. От выстрела, конечно, защиты никакой, но от ножа или дубинки вполне прикроет, и даже от топора, если правильно использовать. А повеселила меня сделанная на паре из них надпись на безграмотном английском. «Polise»[43] — это надо такое придумать!
Тут наш «тигр» попал колесом в большую рытвину, и мне пришлось оторваться от размышлений и вцепиться в поручень на передней панели. Судя по хитрой ухмылке Мура, он специально направил машину в яму, чтобы вернуть меня обществу. Хотя это не по-товарищески, как мне кажется, — мог бы и словами, свинтус.
— Командир, через Домодедово поедем или кругом?
— Давай кругом, не хрен нам там делать, а время потеряем.
— Тогда скажи об этом Чпоку, а то вон их «уазик» на обочине стоит — фонарями моргает.
Головная машина, ехавшая до этого примерно в километре перед колонной, действительно стояла на обочине и в тот момент, когда до нее было метров триста, замигала «аварийкой». А это очень подозрительно, ведь если бы Андрей хотел о дороге спросить, то просто воспользовался радио. А тут стоит, оранжевым мигает. Кстати, еще когда мы его машину в Люберцах затрофеили, я обратил внимание, что у этого экземпляра, в отличие от большинства его ныне бегающих родственников, светотехника в полном порядке. И фары, и подфарники, и поворотники — все на месте, а это значит, что машина где-то до недавнего времени стояла и не использовалась или, наоборот, принадлежала заботливому и небедному хозяину. Всякая мелочевка вроде лампочек когда ломается, то редко кто ее на исправную заменяет. Лампы в фарах — это да, а кому нужны все эти обязательные в прошлом прибамбасы? А сейчас, гляди ты, пригодились!
Нажимаю тангенту:
— Чпок Занозе. Почему стоим?
В ответ — ничего. А до машины метров двести, и что там внутри происходит, не разглядишь.
Наконец из динамика доносится голос Андрея:
— С дороги уйдите! — кричит он.
И тут же его машина, с пробуксовкой, подняв тучи пыли с обочины, срывается с места и, описав крутую дугу, пересекает шоссе и съезжает с насыпи на противоположной стороне.
Я реагирую автоматически:
— Ваня за ним! — это Тушканчику. — Колонна — засада! — это уже в рацию.
Два раза повторять не нужно, мой друг дает газу, да так, что все четыре колеса пробуксовывают, и «тигр» катится поперек шоссе. Буквально через несколько секунд из большой купы кустов, что располагалась метрах в ста от дороги, в нашу сторону протянулся дымный след.
— Граната! — заорал у меня за спиной прапорщик Коля. Да так, что я чуть не оглох.
По счастью, граната из РПГ пролетела мимо, не задев ни одной машины, и взорвалась где-то в поле с
