повидал...
— Ну, так еще проще. Нам интересно, надолго ли понадобятся наши услуги. Если надолго, то скидка будет. Нам это выгодно даже при условии, что мы помесячно меньше получаем. Есть возможность планировать свои дела на длительное время. Усекаешь?
— Чего же тут не усекать. Планируем, вообще-то, надолго.
— Отлично, — сказал Сухой. — От души желаю успеха. Я тебе это искренне говорю, парень.
— До свидания, — бросил Димка. — Спасибо за помощь...
— В общем, вот бабки, — сказал Крюгер, вываливая на стол перед Монахом пятьдесят тысяч долларов.
— Так... — Монах взял телефонную трубку, набрал номер. — Алло! Турок? Слушай, я насчет магазина этого... Ну, музыкальный магазин... Да. Слушай, они заплатили бабки. Да, все пятьдесят кусков. Чего делать-то? Погодить? Хорошо, погодим... Все... Погодить сказано, — сказал Монах, отключив телефон.
— Погодить, блин... Бомбить их надо. Взорвать к ебене матери...
— Не суетись. Тут такие дела, не до магазина сейчас. Магазин никуда не убежит. Тут на нас наезжают, сечешь?
— Что еще за новости?
— А вот такие, брат, новости.
— Кто это наезжает?
— А не пойми кто...
— Ты конкретно говори, Монах, что темнишь-то? Темнило... Одно слово — Монах...
— Конкретно ничего не ясно, говорю тебе.
Крюгер вышел из монаховского дома. И чего Монах здесь нашел? Нравится, говорит... Улица Репина — наиболее тихое место на Васильевском острове, хотя и самый центр. Этакая незатейливая улочка, соединяющая просторный Большой и суматошный, в любое время дня забитый густой людской толпой Средний проспекты. А сама улочка действительно — вроде бы и не питерской принадлежности... Провинция, одним словом. Как раз для Монаха. Угрюмый нелюдим. Какой у него к Турку-то интерес? Чего его в бандиты занесло?..
Крюгер сел в машину.
— Куда едем? — спросил Бром.
— Как это — куда? К Врачу, конечно, куда еще! Надо же нам сегодня... как это... положительных эмоций добавить.
Врачом называли некоего медика.
— А что, у Врача бабки есть?
— А не колышит... Есть — нету... Пусть отдает. Срок пришел, все, туши свет, дуй на свечку. Что значит «бабок нет»? Это не разговор. А если в самом деле нет, то хоть душу отведу...
— А Турок знает?
— А Турок мне его отдал. Затрахал, говорит, его Врач. Бери, говорит, Крюгер, пользуйся...
Ехали недолго. Возле Театральной площади Бром остановился, вышел из машины и купил пакет чипсов. Крюгер смотрел на него с заднего сиденья — как ребенок, ей-Богу...
Они поднялись пешком по широкой лестнице старого, дореволюционной постройки дома, Крюгер нажал кнопку звонка.
Дверь открыл сам Врач. Время прятаться кончилось, теперь его не нужно вычислять, искать, подлавливать по телефону. Врач, что называется, спекся. Объяснили ему, что, чем дольше он будет бегать, тем хуже будет, когда поймают. А что поймают в любом случае — тоже объяснили. Да что тут объяснять- то... Всех ловили, не было случая, чтобы должник уходил. Хоть на Канарах, хоть в Швейцарии, а доставали — шарик-то маленький...
— А-а... Ну, заходите... — Врач выглядел спокойным.
Это подсказало видавшему виды Крюгеру, что денег у него нет. Такими люди становятся, когда теряют уже всякую надежду выкрутиться из положения, когда даже перестают бояться смерти. Период страха, довольно длительный, проходит, срабатывает блокировка. Он снова приходит уже потом, в самый последний момент...
Бром толкнул Крюгера в спину и они вошли в квартиру. Она была большой. Но уже неуютной. В ней отсутствовала старинная добротная мебель. Хозяин квартиры практически все распродал.
Как-то случайно от кого-то Турок услышал, что некто обладает очень приличными антикварными штучками, перешедшими к нему по наследству. Врач был мелкий аферюга из зачуханных, денег у него никогда не водилось. Затевал вечно разные новые проекты, прогорал на них. Потом занимал и перезанимал... На этом и попался на крючок Турка.
Короче, Турок выкупил у какого-то фраера расписку Врача под очередной долг и включил «счетчик». Очень жестко включил. И стал наведываться Крюгер к незадачливому должнику сначала просто так, потом и с грузовичком подъезжал. Вывозил потихоньку то, что наваливалось в процент. Сумма уже многократно превышала ту несчастную тысячу долларов, занятую когда-то Врачом, а тот никак не мог выкрутиться.
Начал было подниматься. Купил большую партию аудиотехники, ворованной, конечно, по бросовой цене. Техника эта, ясное дело, украдена была не из питерских квартир, а со шведских складов. Так что все было как бы чин чином. А «как бы» — это потому, что все документы на товар были липовые. Но кто там будет смотреть? В Питере половина магазинного товара по липе проходит, все привыкли уже...
Но чтобы мебелишку хорошую не упускать, пришлось подставить Врача с его липухой. Засветили ее через ментов знакомых — хрен с ней, с техникой! Конфисковали все у бедолаги, едва срок не накинули. Но сказали ментам, чтобы не сажали мужика. Менты молодцы в этом смысле — не посадили. Не хотели с Турком в контры идти...
Так и доил Врача Крюгер. Доил, доил — да вот, похоже, ничего уже не осталось у этого «нового русского»... Ну, квартира, понятно.
— Эй, Врач, давай деньги, — сказал Крюгер. Это у них было уже нечто вроде пароля. Каждая беседа начиналась с этой простой и привычной фразы.
— Нету, — ответил Врач.
И вот это как раз было чем-то новеньким. В их отошениях уже так повелось, что на фразу о деньгах Врач или выносил из спальни очередную цацку, или показывал рукой на шкаф карельской березы, на бюро, на ломберный столик, на картины «академиков», висевшие по стенам... А тут — «нету»... Это что-то новенькое...
— Нету? Слышь, Боря, — повернулся он к Брому. — Нету, говорит. Ну, садись, братишка, бери бумагу...
— Квартиру я не отдам, — сказал Врач. — Лучше убейте.
— Ты чего? Думаешь, лучше? Смотри, Боря, что жадность с людьми делает! Ему квартира эта сраная дороже жизни... Да на хрен нам тебя убивать? Кому ты нужен, козел? Жену отправил в Москву?
Врач отвел глаза в сторону.
— Вижу, вижу, что отправил. Конспиратор. Ничего, там ее уже ждут дожидаются. Наши. Хочешь, сюда привезем. Хочешь, тебя травмировать не будем — без твоего, так сказать, ведома развлечемся с ней в столице? А?
Врач мрачно смотрел на Крюгера и молчал. Тот хмыкнул и коротко, без размаха ударил его в печень. Хозяин квартиры, застонав, повалился на пол, но Бром, выскочивший из-за спины товарища, подхватил падающее тело, удержал его сзади, просунув свои руки под мышки Врача.
Крюгер ударил еще раз — в солнечное сплетение.
— Ты особо-то не расходись, — заметил Бром, словно матрас, вздергивая обвисшего в его руках Врача, — убьешь...
— Да и хрен с ним. Ну, убью... Большое дело...
Это был один из способов окончательного запугивания. Конечно, убивать Врача не было никакого резона. Все-таки квартиру с живого пока, подчеркнул про себя Крюгер, получить юридически легче. Потом- то, когда доверенность подпишет, конечно, можно и грохнуть. А можно и нет — как себя вести будет. Поглядим. Сейчас, во всяком случае, рано.
— Боря, подержи-ка его за волосы...
