Толстиков. — Дура она, конечно, непроходимая. Разве можно вот так: «Я с тобой не работаю… Пока…» Она ведь серьезно думает, что на этом дело закончено.
— А разве нет? — спросил Вавилов.
— Ну кто же от такого куска откажется? Конечно, Портнов будет пальцы веером строить.
— Это его проблемы, — усмехнулся Вавилов. — С кем он там будет пальцы делать?
— Он работал с вятскими.
— О! Напугал. Я прямо таю, как мороженое. Ясное дело, куда нам до него! Вятка — центр Вселенной… — Вавилов почесал затылок. — Вятские… И как там у него с ними?
Беседа проходила в офисе Вавилова. Кроме Толстикова и хозяина кабинета, за длинным столом, предназначенным именно для таких вот не очень масштабных, но важных совещаний, сидели Шурик и Ваганян.
— Я в курсе. Отчасти, — сказал Шурик.
— Так, может быть, Александр Михайлович нас просветит? — Вавилов сделал в сторону Шурика широкий жест. Пальцы руки, которой он указал на питерского гостя, сжимали стакан с виски, смешанным с минеральной негазированной водой в пропорции 1:1.
— Да, я могу оказать вам, так сказать, информационную поддержку, — кивнул Шурик. — Хотя Владимир Владимирович меня сегодня и отгрузил…
— Ладно, Михалыч, разберемся. Видишь, какие у нас тут дела закрутились?
— Вижу, вижу. Но могу сказать то, что вас, возможно, порадует. Вы с этим Буровым раньше сталкивались?
— Нет. Я его вообще не знал, — сказал Вавилов.
— Я тоже только сегодня познакомился. Не могу сказать, что знакомство было очень приятным, — в свою очередь заметил Артур Ваганян.
— Ага… Ясно… В общем, я могу вам помочь замять это дело. — Шурик откинулся на спинку кресла.
— Замять? Это как же? А с ребятами что будет?
— Что будет? Сидеть будут. Не в санаторий же их.
— Серьезный скандал получается…
— А скандал — это что? Это разве не реклама?
Шурик взял рюмку водки и мастерски опрокинул ее в рот, влив жидкость прямо в желудок, не делая глотательного движения.
— Ты, Михалыч, прямо, что называется, с особым цинизмом…
— Да брось, Владимир Владимирович! При чем тут цинизм? Дело есть дело. Или мы их, или они нас. Сам знаешь.
— Ты о чем? — спросил Вавилов.
— Ладно, это все лирика, — махнул рукой Шурик.
— Правильно, Михалыч, — согласился Владимир Владимирович. — Про лирику мы можем после побеседовать. Давайте-ка, друзья мои, возьмем девушек, а? Поедем ко мне на дачу. Отдохнем, что ли? Я имею в виду, после того как решим наши проблемы.
Шурик усмехнулся. Как у него все просто! Как у него всегда все было просто, у этого Вовы Вавилова!
Рябой помнил, каким был Вавилов двенадцать лет назад, когда он торговал турецким ширпотребом и, кажется, не желал себе судьбы иной. Увлеченно работал, как в народе говорят, с огоньком. Тогда Шурик и предположить не мог, что Вова вырастет в фигуру такого масштаба.
«А может быть, в этой простоте есть свой смысл? — размышлял Шурик, наливая в рюмку водку и оттягивая свою реплику. — Вот Гольцман — так серьезен, так для него все важно, просто, можно подумать, вершит судьбы мира. А на самом деле — суета, мелочь. Все, чем мы занимаемся, — это же, так сказать, шелуха… Семечки… Ну, миллион баксов туда, миллион сюда… Игры наши. Не более того. Может быть, и правильно, что Вавилов к этому относится как к игре? Серьезен он был во время выборов. Вот тогда действительно столбил себе участок, бился за место под солнцем. Кажется, за-столбил. А теперь все, что творится в „ВВВ“ и вокруг, — всего лишь приятная, азартная, увлекательная игра, но ставки в ней не таковы, чтобы в случае проигрыша Вавилов сломался. Он удержится на поверхности, даже случись, не дай бог, какой-нибудь коммунистический реванш, как они это называют. Все ему легко… Девочек, говорит, позовем… Что же? Девочки — это дело… Прав он, собака, прав. Не надо все через собственные нервы пропускать. А то стану как Гольцман — лицо уже пять лет без улыбки».
Шурик поднял рюмку.
— Давайте, господа, выпьем за сотрудничество. Одно дело делаем, в конце концов. И проблемы наши решать лучше вместе. Потому что все мы повязаны. Сегодня вы, завтра мы. Так что за сотрудничество!
— Ну, давай, — сказал Вавилов. — Я чувствую, ты мне фигу в кармане приготовил. С такими-то предисловиями.
— Да что ты, Володя? Какие фиги?
— Ладно, ладно, знаю я тебя. Не первый год, слава богу.
Пути Шурика и Вавилова действительно пересеклись еще тогда, когда Владимир Владимирович «держал масть» в торговле товарами народного потребления из дружественной Турции и развил на этом поприще невероятную активность. Он действовал настолько масштабно, что очень скоро перед ним встала дилемма — или растворять свой бизнес в бандитских структурах, или завязывать. Причем завязать оказалось не так- то просто, корни торговля Вавилова пустила очень глубоко, от нее зависело множество людей, в том числе и
