В первый момент лошадь вздумала воспротивиться тому, что на нее верхом лезет здоровенный детина. Но после того как я сильно натянул удила — успокоилась и смирилась с неизбежным. Не жалея ордынской клячи, подгоняя нагайкой и ударами каблуков по бокам, я промчался по льду реки до развалин деревни. Снегопад к этому времени совершенно прекратился. Сквозь редкие облака стало видно колючие крупинки звезд и бледное пятно луны. Обиженная на меня за такое обращение лошадь резво умчалась в обратном направлении. Я уже не скрывался. На ходу сбросив маскхалат, взобрался на пологий берег, перекатился через заметенный снегом сеновал и оказался возле омшаника, где был колодец в мое подземелье.
Мысли роились в голове как встревоженные пчелы. События ночи держали нервы в напряжении, на пределе. Ситуация требовала срочных, незамедлительных действий.
Из подземелий я поднялся, уже когда рассветало. Сизый свет сумерек сочился в пыльные окна мастерской. Горн давно погас, наполнив помещение едким угаром. Я распахнул окна и двери. Выглянув во двор, заметил, что все тихо, и тут же поспешил вниз по лестнице.
Объявленная тревога буквально всколыхнула все дозоры в крепости. Меньше чем через минуту после моей негромкой команды, отданной начальнику караула, ворота гостиного двора стали закрываться. Стрелки не задавали вопросов, они четко выполняли приказы, не позволяя себе и секунды на промедление. Короткая перекличка показала, что готовых к бою стрелков всего около пяти сотен человек. Этого совершенно недостаточно для того, чтобы удержать оборону даже до конца дня. Возможно, кто-то из мастеров возьмет в руки оружие, но это будет слабая подмога. Олай бежал по пандусу среднего уровня бойниц, успевая на ходу взнуздывать сонную стражу.
— Что случилось?! — спросил черемис, подбегая ко мне.
— На черном болоте стоит не меньше десяти тысяч войска. Ордынцы. Но похоже, что не они одни. Руку дам на отсечение, что среди того войска и ратники соседних князей, и боярские дружины, которые недавно вручали нам грамоты мирных договоров. Иначе не смогли бы они пробраться незамеченными мимо моих партизан. А еще там наши стрелки. Сколько — не знаю, но поверь мне, это очень плохо. Сам выстави все посты, Олай. Найди Ирмека и Рашида. Я пойду склады проверю.
— Вчера разведка не вернулась в срок, — вдруг вспомнил Олай, запахивая полы шубы. — Я пока не беспокоился, только полдня прошло, думал, может, в обход пошли.
— Думать поздно, Олай, забудь о них. Крепость нам не удержать, так что вскоре для тебя будет особое задание.
Этот склад стоял отдельно. За продуктовым хранилищем во дворе столярного цеха. С виду так обычный погреб, устроенный чуть ли ни в каждом дворе. На самом деле это был арсенальный склад. Примерно три с половиной тонны пороха, разложенные по толстостенным керамическим сосудам. Каждый сосуд по сто килограммов или того больше. Обычно из этого склада брали порох для производства ракет и гранат, но сейчас я намеревался задействовать резервную схему. От склада по периметру внешней стены шел подземный проход под стенами, по которому пройти можно было только согнувшись. Через каждые десять метров, под опорами башен и стен находились ниши, куда эти самые кувшины вставали как на свое родное место. Эту систему самоликвидации крепости я продумал и рассчитал еще во время строительства. Правду сказать не думал, что когда-нибудь придется ей воспользоваться. Но сейчас такая мера была просто необходима. Выставив стрелков к бойницам, я надеялся выиграть время. Из крепости нужно эвакуировать людей. До обеда им должно хватить времени собраться и двинуться в путь по еще крепкому льду в сторону Новой Рязани. После лед взорвут, не давая врагу возможность форсировать реку. С пятью помощниками я меньше чем за два часа опустошил склад, расставив во все ниши пороховые заряды. Все кувшины соединил между собой толстыми огнепроводными шнурами быстрого горения. Как запальный механизм поставил нехитрое устройство, чем-то напоминающее маятник. Стоит отпустить грузик на тонкой проволоке, как тут же начнется отсчет десяти минут до полного самоуничтожения крепости. Тут главное не ошибиться с моментом, сделать все вовремя.
Установив последний запальный шнур, вернулся в помещение склада. Дав себе небольшую передышку, не желая пока слышать доклады о том, что творится у стен крепости, я сел на пустой бочонок. Олай спустился ко мне по узкой лестнице, оставив дверь в подвал открытой.
— Хорошие новости есть? — спросил я, оглядывая с грустью пустое помещение.
— Через северный тоннель вернулись разведчики, — ответил черемис после долгой паузы. Глядя на его лицо в сумеречном свете, можно было без труда понять, что добрых вестей больше не будет. — Из десяти только трое. Сорокатысячное войско Кухуда разделилось на три части. Двадцать пять тысяч почти за один день заняли Рязань. Пять тысяч встали в крепости Скосаря. Примерно десять, как ты и говорил, ждут подкрепления здесь, на черном болоте. Я послал еще людей, но по всему видно, что нападать сегодня они не будут.
— Крайний срок — завтра, если рязанское подкрепление уже в пути.
— Это еще не все.
— Продолжай.
— Рашид в своем доме. Убит, ядом. Его сын Ирмек на Черном болоте во главе трехтысячной дружины Хамлыкских наемников, с ним же и некоторые наши стрелки.
— Отравил старика. Как странно и как чертовски логично. Ведь буквально месяц назад крепость была в его распоряжении, чего стоило…
— Обозы с мастерами уже уходят до эрзя. Тамошние хадоты будут только рады пополнению, — бубнил Олай, словно не слыша меня. — Я отправил вместе с ними полсотни хорошо вооруженных стрелков в сопровождение, думаю, хватит.
Новостей было много, и ни одна из них не радовала. Я окончательно убедился в том, что люди Субедэя меня переиграли. Учли ошибки первого похода и сделали выводы. На этот раз пробрались вплотную мелкими группами и только возле стратегических мест собрались в единый кулак. Пока я забавлялся бестолковыми фокусами с воскрешением и омоложением, вокруг уже сплеталась ловчая сеть проворных охотников. Не удивлюсь, если окажется, что попытка покушения со стороны Михаила была частью этой смертельной ловушки.
— Ступай в сокровищницу, друг мой. Возьми все самое ценное. Золото, серебро, чертежи и формулы, те, что я готовил для мастеров. Собери караван, и отправляйтесь во Владимир. Мне оставь пару десятков всадников в тяжелой броне.
— Я не смею тебя оставить князь! Я поклялся…
— Это не просьба, друг мой. Это как раз исполнение твоей клятвы. Всю казну, что вывезешь, спрячь, да понадежней, так как я бы сам это сделал. Составь карту и пояснения, чтобы я потом смог найти. Себе возьми, сколько потребуется и поступай в распоряжение Ярослава и Александра. Им о казне не рассказывай. А если спросят, говори, что я все сам спрятал. За стрелками приглядывай, да не распускай. Не хочу оставлять их здесь на бессмысленную бойню.
К вечеру, когда поступил доклад о том, что караван черемиса благополучно миновал переправу и ушел на лесную дорогу в сторону Владимира, я смог немного расслабиться. Усевшись в пустом трактире гостиного двора, поставил перед собой кувшин пива.
— Будешь пить в одиночку? — спросила Ольга, тихо входя в большой зал.
— Я был уверен, что ты уйдешь с караваном Олая.
— Правду сказать, я ему не доверяю, — тут же ответила Ольга, ставя на стол еще одну крынку. — Да и соседний князь не станет терпеть подле себя ни твою, ни мою бурную деятельность.
— Ты хоть понимаешь, что я намерен взорвать всю крепость?! Похоронить вместе с войском, которое не сегодня, так завтра сюда явится!
— Не дура, догадалась. Ну а дальше-то что?
— Тут за одним князьком должок образовался. Вот посчитаюсь с ним, а там посмотрим.
— Так я и думала.
— Мне показалось, или в твоих словах действительно промелькнули нотки сарказма?
— Нет, не показалось. — Кивнула головой Ольга, неспешно садясь на лавку возле меня. — Я расспрашивала людей о тебе. Пыталась узнать больше. Вся проблема заключается в том, друг мой, что ты до сих пор мыслишь, как человек своего времени, понимаешь? Ты внедряешь технологии, науку, считая свои нововведения чуть ли не сокровищем куда более ценным, чем золото.
