недалеко от нас, злобно глянул в мою сторону и тут же отвернулся.
— Братья — законные наследники, — тихо ответила Ольга, не упустив при этом из виду реакцию Ульвахама. — Пока там сильны родовые традиции, совет старейшин просто заставит его уступить трон. В противном случае начнется исход, а это все равно что позор. Во время исхода, если можно так назвать, землевладельцы и охотники на самом деле никуда не уходят, они просто присягают на верность другому королю, вот и все. Или собирают тинг и выбирают более достойного, выказывая прежнему правителю полное неуважение. Надеюсь, что этого не произойдет. Христианские проповедники и рыцари ярлов кружат по селениям, как стервятники. Порой откровенно грабят, порой просто уводят селян в свои общины, прихватив добро. Земли полны немецких и британских наемников. Многие из них прошли хорошую школу в крестовых походах и знают толк в военном деле.
— Проще говоря, на драки лучше не нарываться.
— Порой войны не приносят такого дохода, чтобы компенсировать человеческие потери. Моральное удовлетворение, амбиции, кровавые забавы великовозрастных лоботрясов.
В общих чертах все казалось понятным, а вдаваться в подробности лишь умозрительно не имело смысла. На месте разберусь, что к чему.
Море волновалось не сильно, но весьма ощутимо на таком странном судне, как дракар. Если, конечно, это был именно он. Несмотря на волнение и довольно высокие волны, команда ставила парус и не отпускала весел. От ветра и солоноватых брызг, образовавших за бортом молочно-белую взвесь, невозможно было разобрать, где горизонт. Серое штормовое небо с пронзительным ветром смешалось с бушующими волнами, и все пространство вокруг слилось в одну сплошную ревущую пелену.
Путешествие на этом судне не доставляло никакого удовольствия. Меня все время мутило, голова кружилась. Не морская болезнь, конечно, но просто паршивое ощущение и самочувствие. Две недели показались какой-то нескончаемой, непрерывной пыткой. Лишь в последние дня три море успокоилось и выглянуло солнце.
— Корабль сильно переполнен, поэтому мы так задержались в пути, — объяснил мне крепыш Ульвахам через толмача Сурта. — Сейчас близится полночь, и над водой сильный туман. Мы сможем войти в русло реки только утром или если подует ветер.
— Ульвахам боится сесть на мель, — пояснила Ольга, — это может сильно повредить корабль.
— Далеко отсюда до крепости?
— Два дня пути, если на веслах вверх по реке, — вмешался Сурт.
— Пешком быстрей, — кивнула головой Ольга, скорее прочих поняв, что я собираюсь сделать.
— Мы с отрядом сойдем на берег. Дашь нам проводников. Наум и Мартын пойдут со мной. Ты со своими ребятами отправляйся в крепость и разведай обстановку. Как только все выяснишь, отправь к нам гонца. Мы первыми доберемся до крепости и окопаемся, будем страховать.
— Ты перестраховщик, — ухмыльнулась Ольга, но все же стала раздавать указания притихшей команде.
Рано утром ступив на скалистый берег, я подумал о том, что впервые в жизни оказался за границей. По сравнению с новгородскими лесами здесь не чувствовалось большой разницы. Те же болота и бесконечные озера. Безымянные речушки и ненавистные комары. Непуганые звери и ни единого намека на человеческое присутствие.
После двухнедельной пытки на тесном корабле я будто бы не заметил полуторадневной пробежки по таежному лесу. Шел так напористо и уверенно, что бедный проводник к концу первого дня уже еле волочил ноги. Отряд от меня не отставал. Прежде в лагере Скосаря они целыми днями только и делали, что бегали. В его тренировочной программе все выполнялось бегом. Если не можешь и не умеешь бегать, никогда не пройти тяжелый курс выживания. Единственным отличием от рязанских или новгородских лесов было то, что среди деревьев часто встречались огромные валуны. Куски скал просто выпирали из болотной жижи или торчали на опушках, поросшие со всех сторон корнями сосен и густым мхом. Местность была довольно ровная, если не считать озер.
Но крепость Бьерна стояла на возвышенности, как раз там, где начиналось предгорье. Укрепленная насыпными валами и частоколом, она была развернута воротами к заливу. Правду сказать, я рассчитывал, что королевский чертог будет несколько больше. В действительности оказалось незначительное различие в особенностях архитектуры между королевским домом и большим амбаром с подворьем купца Федора из Пронска. Чтобы взять штурмом такую крепость, нужно лишь бросить горящий факел и подождать, пока все как следует прогорит.
— Кто же так строит?! — чуть ли не в один голос возмутились братья.
— Как умели, так и построили, — осадил я близнецов, еще больше их раззадоривая. — Вот возьмете власть, тогда и стройте, как научены.
— Да уж мы построим, — закивал головой Наум. — Это в Рязани каждый камень на подводах тянуть приходилось, а тут они под ногами валяются.
— Поставим крепость и стены, да выше, чем у мастера на Змеиной горе, — размечтался Мартын, соглашаясь с братом.
— Не делите шкуру неубитого медведя, — напомнил я, устраиваясь на пригорке возле деревьев.
— Да мы и не делим. Я вот только сейчас вспомнил, вон там за валом наш дом стоял, и оттуда к реке ближе. — Наум поднял винтовку и глянул в оптический прицел. — Там и сейчас краешек нашей крыши видать.
— А в детстве крепость казалась неприступной, — напомнил Мартын, не отрывая взгляд от главных ворот.
— Мастера крепость тоже казалась неприступной, — буркнул Наум и указал рукой в сторону дороги. — Гонец едет.
— Появление госпожи в крепости вызвало огромный переполох. Самого короля Урге и его придворных на месте нет. Ушел на запад с большим отрядом. В крепости почти всю зиму простояли немецкие наемники. Королеву Хильду заперли в одной из комнат, госпожа Эгиль приглашает вас войти в крепость. Народ Бьерна готов приветствовать вас, Гунтер и Эрик, — проговорил Сурт, старательно подбирая слова.
— Вот так-то, братцы, ни шума, ни пыли. Пришли и взяли, что хотели, — улыбнулся я, закидывая на плечо винтовку. — Пошли обживаться на новом месте.
— Что-то все это мне не по нраву, — пробурчал Скосарь, ехидно щурясь. — Нутром чую, будет драка.
— Успокойся, Чернорук. На твой век еще хватит. Хотел драки, что у Невского тогда не остался. Он бы тебе такую забаву на раз-два обеспечил.
— Да я спокоен, — огрызнулся воевода. — Не за себя же волнуюсь.
Больше не обращая внимания на нытье старика, я выдвинул весь отряд по дороге на холм. Мы шли очень медленно, не спеша, как победители. Слух о возвращении законных наследников быстрей ветра разнесся по всей крепости и части окрестных поселений. Даже оставленные на охрану чертога воины не посмели поднять оружие и воспротивиться воле ведьмы Эгиль.
Мы настороженно вышагивали по утоптанному подворью, разглядывая людей, окруживших нас со всех сторон. Толпа была шумная, любопытная, но не агрессивная. Люди протягивали руки, старались до нас дотронуться. Им казались странными и необычными наши разукрашенные зеленой и черной краской лица, мохнатые плащи, непонятное оружие. Стрелки вели себя спокойно. Приветливо улыбались, подмигивали молодым девкам и зорко поглядывали по сторонам, не забывая о долге. Войдя в королевский чертог, снайперы тут же рассредоточились по всем уровням, заняли оборонительную позицию в ожидании дальнейших приказов.
Ольга стояла в окружении старейшин, что-то властно втолковывая возбужденным старикам. При моем появлении в большом зале все тут же заткнулись, не спуская с мня глаз.
— Все рассказы старика-шамана о тебе несколько напугали людей. Олав назвал тебя Квельдульв, что можно перевести, как «ночной волк», или «оборотень». Люди боятся проклятия, которое ты мог привести за собой. Они очень суеверны.
— Что посоветуешь?
Но Ольга не успела ответить. В этот момент позади меня раздался женский крик, и очень пожилая
