никогда.
— Ты вот еще что пойми, — встревает Андрей. — Мы не то что бы трусим, нет. Но ведь если ты не справишься… Короче, только мы сумеем вывести из строя Коней Ирумана. Какая-то часть иррэйнцев сюда, конечно, пройдет, но кони-то обратно не вернутся.
Я слушаю Андрюху и вижу, как он ошибается. Точнее, набивает себе цену. При стартовой в ноль копеек. Чтобы Кони Ирумана не вернулись домой, их достаточно не встречать у зоны перехода. И все, сплющит коняшек, едва всадники спешатся. Как уверял Витька — сплющит в обыкновенных лошадей. Красивых породистых животных, больше не способных проскакивать из мира в мир.
А иррэйнские маги, которые могли бы что-то сделать, первыми на Землю не поскачут. Они будут прикрывать отход. Вперед запустят женщин и детей. Хоть в этом наши предки целиком схожи с людьми. Только в этом, наверное.
«Выводить коней из строя» в переводе означает, как я понимаю, «оставить себе». То есть дверь в Ир-рэйн не закроется навсегда. Рано или поздно кто-то лошадок расколдует — и вперед. Зачем? Чего мы там не видели, в Иррэйне? Волшебства? Обойдемся как-нибудь. Ненависти, зверства, жестокости? Сами умеем. Баб красивых? Свои найдутся, да еще и попокладистее.
— Та-ак, — говорю я. — Понял. Хорошо, ну а самую малость вы можете сделать? Мне не хочется светиться на подходе к отелю. И еще меньше хочется лезть туда впустую. Будьте друзьями, прощупайте издали номер Арчера. Посмотрите, эльф там сидит или его голограмма. А? Он не поймет, кто именно против него работает, так ведь и орки умеют, тот же самый Зацепин, например.
— Димочка, а почему бы тебе и не попросить того же самого Зацепина? Например.
— Я внутренне каменею, и, похоже, это отражается на лице.
— Мы тоже не хотим светиться на подходе, — объясняет вкрадчиво Андрей. На подходе к коням и всему прочему. У тебя своя миссия, у нас своя.
— Не обижайся попусту, Димон, — улыбается Леха. — Согласись, мы ведем себя умно. Нам рисковать нельзя. Ты-то на периферии Фирмы вертишься, а мы в самом что ни на есть логове сидим. Так что ни пуха.
— 0'кей, — говорю я очень спокойно, вставая из-за стола. — 0'кей, умники. Ну, тогда что же… Тогда к черту вас, и ждите звонка.
— Ни пуха, — в спину мне повторяет вслед за Лехой Андрей.
Друзья, называется. М-да, какой сам, такие и друзья.
Зацепина найти легко — я просто звоню Колдуну и говорю:
— Ну-ка, дай мне колдуна. Не себя, а который настоящий.
Колдун в ответ на подначку сердится, но Серегу зовет.
Живой еще, Колдун-то.
Зацепин делает вид, будто не может понять, чего от него хотят. Я ругаюсь матом и требую беспрекословного повиновения. Убийство дракона припоминаю и тогдашнюю свою доброту. Еще клянусь нажаловаться Гранту. Серега голосом идущего на собственные похороны обещает все сделать.
Теперь мне нужно где-то залечь, чтобы принять снадобье и пережить момент его усвоения. Если оно усвоится, конечно. Что там Грант сказал — месяц за минуту? Фигово. Боюсь, мне понадобится на Арче-па не меньше часа. Это что же… Пять лет собственной жизни — к чертовой матери?!
Да ладно, может, наврал он.
Как ни странно, ближе всего к отелю «Президент» — рабочая точка той самой орочьей шлюшки. Хорошо, что я запомнил точный адрес.
— Кто там? — спрашивает она, и я тут же красиво чармлю ее прямо сквозь дверь. Мое собственное ноу-хау, эльфы так не умеют. Но у них на родине и дверей-то нет, одни занавески. Дурацкая традиция.
Девчонка только что отпустила посетителя. Внешне это заметно лишь по утомленной мордашке и тому, что курит она теперь анашу. Но я-то чувствую здесь недавно побывал какой-то очень неприятный мужчина. Потный и немытый. Да, отвратная у тебя профессия. Хуже, чем у меня.
— Иди поспи там, на диванчике, — говорю я. Она послушно гасит свой «косяк», ложится и мигом отрубается. Нахожу и выключаю телефон. На дверь накладываю легонькую «закрутку». В ванной — я помню — было довольно чисто. Поэтому раздеваюсь и быстро принимаю душ. Иду в спальню. На кровати черт-те что. Ужас просто, а не постельное белье. Сбрасываю все на пол, валюсь навзничь, сыплю в рот порошок.
От этой штуки не столько ломает и корежит, сколько глючит. Дело привычное, но все равно мурашки по коже. Самое плохое — что нельзя будет после хотя бы ненадолго заснуть, а придется сразу вскакивать и бросаться очертя голову в авантюру. И значит, дикие видения не превратятся в отголоски кошмара, а останутся навсегда со мной.
На этот раз видения поистине дикие. Будто мое сознание пробило барьер между Землей и Иррэйном и угодило в самую мясорубку. Орки подошли вплотную к поместью в небольшой уютной долине. Сначала я увидел во всех подробностях, как хозяева закалывают рабов, чтобы те не били их в спину… Потом мне показали штурм укреплений — в наимерзейших, естественно, ракурсах. А потом состоялась расправа с пленными, и особенно весело было, как орки колошматили головами о камни детей помещика. Вот такие они хорошие, орки.
Там много еще чего происходило, в моих глюках. Одна радость, что в плоском изображении. Всего лишь до жути натуралистическое документальное кино. Красота — лежишь, смотришь на потолок, будто на экран, и думаешь — ну за что такое наказание, за что? Ведь глаза-то мои закрыты… А с краев экрана в это время на тебя капает голубая драконья кровь.
А под занавес, когда экран начал затухать и я решил было, что пронесло и не судьба мне пока еще свихнуться, в комнату вошел какой-то мужик с перерезанным горлом.
Никогда не убивал людей. Много чего с ними приходилось вытворять по делам Фирмы, только не до смерти. Но этого я моментально узнал. И поверил: убил однажды. Все-таки убил. Ни за что ни про что — зарезал. Спьяну затер его образ в памяти, чтобы совесть не мучила. И вот, он ко мне сам заявился. Видно, объяснить решил: допрыгался ты, парень. С кем повелся, от тех и набрался. И от своих, и от чужих, всего помаленьку.
Одно утешение — мужик был такой, что его все равно кто-нибудь пришил бы рано или поздно.
Наконец представление более или менее заканчивается. Сползаю с кровати, трясущимися руками одеваюсь, достаю телефон. Из трубки лезут пауки и тараканы. Стряхиваю. Опять лезут. Игнорирую. Пропадают. Звоню Сереге и говорю:
— Зацепин, только сразу не отключайся, я хочу тебя послушать.
— Он на месте, — рапортует Серега. — Что? В смысле — послушать?
— Спасибо, уже. Жди.
Я действительно хотел прислушаться к его голосу, чтобы понять, не находится ли Зацепин под контролем другого мага. Раньше мне бы такое в голову не пришло. Но раньше я не был таким, как сейчас.
Всемогущим. Ну, почти.
Твердым, уверенным шагом выхожу на улицу и понимаю — все слышу, вижу, чувствую. И все могу изменить. Мир подвластен мне. Вот оно, оказывается, каково быть настоящим боевым магом. Ничего особенного — всего лишь свобода. Наконец-то. Единственная в своем роде взаправдашняя свобода… Четвертушка эльфийской крови будто растеклась по всему телу, до кончиков пальцев, и властно рулит им. Да, она меня сейчас потихоньку выедает изнутри — но до чего же я силен! Элвина Арчера ждет глубокое изумление. Лишь бы он поверил мне.
Машину ловить не приходится — я ее уже метров со ста цепляю взглядом и перед собой причаливаю. Сажусь на заднее сиденье, называю адрес, достаю пистолет, меняю обойму на удлиненную. Она у меня одна такая, но будем надеяться, что тридцати трех пуль Арчеру хватит. В противном случае перезаряжаться времени не будет. Маг уровня Арчера, грандмастер, даже с развороченными внутренностями может еще чуток прожить и утащить меня за собой на тот свет… Втыкаю пистолет обратно в кобуру. С такой хреновиной, торчащей из рукоятки, его особенно не спрячешь. Да и не надо. Арчер наверняка давно работает на Земле и прекрасно знает как используют наше оружие. Я могу войти со стволом в руке,
