о цитадели и членах Братства. Да и папаша ее не будет сидеть сложа руки и смотреть, как мы убиваем его единственного отпрыска.
— Может, проще оставить ее в покое? Пусть живет.
— Нам-то, может, и проще. Но что скажут кланы наших кровожадных друзей, когда выяснится, что мы сдали им не всех виновных в смерти Рага? Им наши доводы не покажутся убедительными. А пока мы не можем себе позволить разбрасываться столь немногочисленными союзниками, хотя эти кровососы мне тоже не по душе. — Красивое, аристократично удлиненное лицо мужчины скривилось, как от зубной боли. — К тому же странной мне кажется эта девочка. Она все время появляется в не нужном месте в не нужное время и рушит наши планы. Либо это провидение Создателя, но верится в это с трудом, либо ею кто-то очень умело управляет, что более вероятно. Надо поскорее убрать этот неконтролируемый фактор. И по возможности выявить кукловода.
— В этом я с тобой согласна, — кивнула Ливи, возвращая опустошенный бокал на мозаичную столешницу. — Что ты хочешь от меня?
— Я много чего хочу, — хохотнул мужчина. — Но в данном случае, — тон вновь стал серьезным, — мне нужно, чтобы ты захватила девчонку на подходе к монастырю. Тихо, без лишнего шума. И лучше не сама, найми кого-нибудь. Не мне тебя учить, — махнул рукой Хозяин.
— Это уж точно, — усмехнулась женщина, вспоминая не самые законные деяния из своей долгой и интересной во всех отношениях жизни. — Но хочу тебе напомнить: все авантюры по переделу мира еще ни разу не заканчивались ничем хорошим, — грустно улыбнулась темнокудрая Ливи.
— Но ты со мной?! — властно спросил мужчина, хватая женщину за подбородок и рывком разворачивая к себе ее лицо. Он испытующе вглядывался в черные мудрые и неимоверно усталые глаза.
— Конечно с тобой, — спокойно ответила женщина, высвобождая красивое лицо из стальных холодных пальцев Хозяина. — Не бойся, я не отступлю. Несмотря на то, что мне многое не нравится в твоих планах.
— Но существующий порядок тебе не нравится еще больше? — ожидая утвердительного ответа, спросил мужчина.
— Именно так, дорогой мой. Именно так, — вздохнула женщина и вместе с креслом провалилась в воронку портала, созданного, поглотившего ее и схлопнувшегося за считаные удары сердца.
— Проклятая ведьма! — выкрикнул Хозяин, швыряя бокал с вином об стену. — И как только защиту обошла!
Потом его взгляд наткнулся на листок бумаги, которого раньше не было на столе. «Рада, что после стольких лет еще могу тебя удивить», — гласила надпись из древних эльфийских рун.
Приближающаяся осень уже начала разбавлять летнюю зелень золотом и багрянцем. Ночи стали прохладнее, но ночевать под открытым небом еще было вполне сносно, а завернувшись в теплый плащ — даже приятно. Алмазные горы остались позади, как и теплое, ласковое летнее солнышко. Обратная дорога получилась более приятной и спокойной, нежели путь к цитадели Братства в начале этого лета. До старого, практически заброшенного тракта Шторм провел меня и Чернушку через портал. Ехать обратно через лагерь милительцев, чтобы вернуть владыке Варгу его так радушно предоставленную во временное пользование лошадь, я не рискнула, учитывая те неприятности, что по моей глупости произошли с его родным братом, которого еще так и не нашли. Шторм заверил меня, что Нерканн жив, но муки совести терзали мое сердце так, что хоть вой. Теперь мы вместе с украденной мною Чернушкой неспешно трусили по давно не езженной, но вполне добротной дороге. С обеих сторон к тракту подступали деревья, отвоевывая все больше места у некогда основного, а следовательно, самого широкого торгового пути между Софинией и северными государствами.
Сказать, что лето пролетело шумным вихрем приключений, значит не сказать ничего. Столько всего случилось, что и вспомнить страшно. Но главное, что греет мне душу, — это обретение собственного дома и большой семьи, где меня всегда ждут и не просто ждут, а отпускают в путь после долгих уговоров вернуться как можно скорее. Я с нежностью погладила магическую татуировку на левом плече — доказательство принадлежности к семье, принадлежности к Братству. Дракон на мгновение показался из-под одежды и оскалил зубы, после чего вновь растворился под кожей. Ящерка на груди недовольно зашевелилась, мол, дракона гладишь, а обо мне, спасавшей твою жизнь, даже не вспомнишь лишний раз. Этот поистине чудесный живой артефакт, подарок хранителя Синталя, воспринял появление татуировки-дракона как покушение на личные владения, то есть на мое тело. Легкое проявление ревности в виде скрежетания коготками по ребрам мне особо не мешало, но обижать ящерку вовсе не хотелось. Как-то на уроке медитации я постаралась пообщаться с этим живым артефактом в собственном теле на ментальном уровне и объяснила ей, что татуировка-дракон теперь такая же часть меня, как рука, нога или сердце, и ревновать по этому поводу не стоит. Скрежетания прекратились, но недовольство, скорее из вредности характера, она иногда все же проявляет.
Мы неспешно двигались в сторону Старожил. Еще несколько деньков пути, и я снова окажусь в своем родном монастыре. Если настоятель не убьет меня сразу, а позволит закончить обучение и получить диплом, то сбудутся все мои мечты. Я перестану быть послушницей Чародейского монастыря, а стану дипломированным магом, окончившим школу магов и целителей при монастыре — самое лучшее и единственное в своем роде учебное заведение такого уровня, дипломы которого высоко ценятся во вcex землях.
За своими размышлениями, воспоминаниями и мечтами я пропустила момент появления за деревьями троих троллей. Дракон на плече зашевелился, предупреждая об опасности, ящерица же вела себя спокойно, не считая угрозу стоящей своего внимания. Отбросив отвлекающие мысли, я внутренне подобралась и приготовилась выхватить из перевязи мечи. Но когда эти «красавцы» выскочили из-за деревьев и преградили мне дорогу, вновь расслабилась и даже усмехнулась. Это оказались не горные, а равнинные тролли, более того, мои старые знакомые.
— Снова грабим одиноких беззащитных путников? — спросила я, останавливая лошадь.
Тролли слегка опешили от такого обращения, но с памятью у них было все в порядке, и самый сообразительный решил ответить на мой вопрос:
— Простите, госпожа магичка, снова не признали. А что прикажете делать? После нашей прошлой встречи леший нас выгнал, даже на посадке подработать не дает. Вот и разбойничаем помаленьку. Но никого не убиваем, — добавил он, для убедительности помахав ручищами.
— Хоть это радует, — философски заметила я.
Несмотря на то, что наша прошлая встреча закончилась для троллей смертью одного из собратьев, агрессии и затаенной злобы я не почувствовала. А для меня после всего, что довелось пережить за прошедшие месяцы, эти трое были не просто не опасны, они были наподобие нашкодивших детей, попытавшихся залезть в банку с вареньем.
— У вас тут найдется место для костерка? — спросила я у обалдевших от панибратского отношения троллей. — Я давно в пути, устала немного, покушать не мешает.
— Полянка есть. Сразу за ельником. Мы ее давно облюбовали, — ответил все тот же тролль, сворачивая с тракта в лес и показывая дорогу к полянке. — Вы нас извините, госпожа магичка, с запасами нынче худо, ничего особенного предложить не можем.
«Надо же, какой воспитанный, — подумала я, — и откуда, интересно, такие вежливые разбойники, да еще и тролли берутся. Надо получше расспросить, кто такой и откуда родом».
— Да у меня все с собой, подогреть бы только на костре. А почему с запасами плохо? — удивилась я. — Сбор урожая идет полным ходом. Зерновые и фрукты давно собрали. Дело лишь за овощами. Или крестьян вы не грабите? — сказала я с ухмылкой.
— Ну зачем вы так, госпожа магичка? — расстроился тролль, заботливо раздвигая еловые ветки перед мордой Чернушки. — Мы и в помощь на сбор урожая нанимались не раз, и построить что-нибудь, и обозы охранять. Да за любую работу брались, что предлагали.
— Что же изменилось сейчас? Раз вы такие белые и пушистые, — снова съязвила я.
Тролль пропустил подколку мимо ушей.
— Не нанимают нас больше, — пожал он плечами. — Говорят, самим прокормиться бы. Урожай нынче
