беспокоила. И так же само собой разумеется, что посол отметил способности Уилла к языкам.
После этого Уилл погрузился в размышления о своем собственном положении, предоставив гостям развлекаться.
Он действительно учил его, этот мистер Рюн. Возможно, он предпочел унести секреты своего магического искусства, если таковые действительно были – в могилу. Но Рюн действительно многому научил его. Нет, не научил – подготовил. Да, именно так. И можно поспорить на что угодно: он стал бы учить его, Уилла, магии – будь Уилл наследником этого искусства. Но Уилл не унаследовал магических способностей Рюна. Их унаследовал Тим.
Да, Тима ему по-настоящему не хватало. Вот было бы здорово – рассказать ему обо всем, что тут происходит. А еще лучше – взять его сюда. И пусть увидит все собственными глазами.
Если только такое возможно.
Потом Уилл вспомнил о своей нынешней задаче. Он поклялся это сделать – предать Джека-Потрошителя в руки правосудия, а затем с помощью Барри вернуться домой.
Так что он здесь делает?
Нет, он знает, что здесь делает. И это не имеет никакого отношения к общению с Ее Величеством или поиску улик во дворце.
– Вы не позволите присесть рядом с вами?
Мягкий негромкий голос прозвучал над самым ухом Уилла. Очень мягкий, с чуть шепелявым выговором, а в тоне слышалось что-то похожее на боль. Уилл поднял глаза и увидел перед собой черную маску, похожую на мешок, с прорезью для единственного глаза. Мешок окутывал голову, которая казалась ненормально большой. Странный костюм, подумал Уилл. Человек с мешком на голове держался напряженно и сильно сутулился, точно чувствовал себя очень неудобно – в том числе и физически.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – Уилл улыбнулся.
– Благодарю вас, сэр.
Человек неуклюже уселся рядом с Уиллом.
Чувствуя странное смущение, Уилл покосился на ступни незнакомца. Тот был невысок, и для его роста они казались непропорционально большими.
– Приятно познакомиться, – тихо прошелестел незнакомец. – Меня зовут Джозеф Меррик.
– Весьма рад встрече, мистер Меррик, – ответил Уилл. – Я Уильям Старлинг, сын покойного сэра Эрнеста Старлинга, капитана. Ваш костюм меня заинтриговал. Кого вы изображаете?
– Себя. Здесь карнавал чудес, а я – величайшее чудо нынешней эпохи.
– Я вас не вполне понимаю.
– Вы не вспомнили мое настоящее имя. Но, возможно, вспомните мой псевдоним. Я известен как Человек-слон.
– Человек-слон! – Уилл изумленно поглядел на него. – Я слышал о вас. И читал. И действительно рад с вами познакомиться.
Уилл протянул руку, Джозеф Меррин протянул свою, и они обменялись рукопожатиями.
– Вам нравится бал? – спросил Уилл.
– О да, он чудесен. Чудесен. Здесь все так добры. Уилл кивнул и улыбнулся – с той смесью преувеличенного сочувствия и снисходительности, от которых трудно удержаться, когда общаешься с… подобным существом.
– Я не выношу таких улыбок, – резко произнес Джозеф Меррик.
– Простите, – смущенно пробормотал Уилл. – Вы хорошо проводите время?
– Великолепно, – Человек-слон кивнул непомерно большой головой. – И надеюсь, потом будет еще лучше. Я поболтал с женой бельгийского посла и собираюсь пригласить ее в свою палату в Лондонском госпитале.
– Что?!
– Они не могут передо мной устоять. Видимо, в силу любопытства. «Интересно, на что похожа его затычка? Она тоже как у слона»?
Уилл открыл рот, но не нашелся, что на это сказать.
– А вы не присмотрели себе какую-нибудь милашку? – поинтересовался мистер Меррик.
– Нет, – признался Уилл, – я об этом даже не думал.
– Вы не из полка Королевских Голубых двустволок?
– Разумеется, нет.
– Здесь немало кисок-попрошаек. У которых дверь всегда открыта и громко хлопает. Вы поняли, что я имел в виду.
– Думаю, мне надо идти, – сказал Уилл и поднялся.
– Не будем расставаться как чужие. У меня свет всегда горит. Бедстедская площадь, позади Лондонского госпиталя. Можете перелезть через ограду. Я всегда рад сообразить на троих.
– Удачи, – сказал Уилл. – И прощайте.
– Кстати, я – не он, – добавил мистер Меррик. Насколько я знаю, некоторые так думают, но это неправда.
