— Что, малышка? — спросил он, целуя ее в щеку.
Граф надеялся, что жена не заставит его говорить о задании, которое он получил от Уильяма Питта. Теперь ему предстояло научиться читать одним глазом документы. Все документы следовало тщательнейшим образом прятать от Лауры.
— Обещай мне, что ты всегда будешь помнить о Хеддон-Холле, обо мне и о том, что ты здесь нужен.
Граф заглянул жене в глаза и увидел, что они полны слез. Казалось, Лаура вот-вот заплачет.
— Дорогая, почему ты просишь меня об этом?
— Потому что я знаю тебя. Кроме того, я прекрасно помню о том, что сказал Фукидид (Греческий историк и философ (460-400 до н.э.). Автор трудов о Пелопоннесской войне.).
— Еще одна цитата? — улыбнулся Алекс.
— Это могло быть сказано об Англии, хотя он говорил об Афинах, — продолжала Лаура. — Фукидид сказал: «Помни, что величие завоевано мужами храбрыми, сознающими свой долг и имеющими понятие о чести». Ты — один из таких мужей, Алекс. Ты мужественный, ответственный и честный.
Алекс тяжко вздохнул. Оказывается, его жена обо всем догадалась. Вероятно, догадалась и о том, что он обещал молчать.
Лаура неожиданно улыбнулась.
— Алекс, — сказала она, — а у меня для тебя есть подарок.
Вскочив с постели, Лаура подбежала к туалетному столику, достала из ящика шкатулку и осторожно вытащила из нее что-то завернутое в бархат.
Граф тоже встал и подошел к столу. Выдвинув один из ящиков, он извлек инкрустированную золотом шкатулку. Лаура любовалась мужем. Пусть лицо его было в шрамах — он по-прежнему оставался мускулистым и стройным. Неожиданно халат его распахнулся, и она невольно взглянула на живот Алекса, а потом чуть ниже. Казалось, мужская плоть увеличивается под ее нескромным взором.
Граф с улыбкой подошел к жене и протянул ей шкатулку.
— Это мне?! — Она просияла.
Алекс усмехнулся. В этот момент Лаура походила на избалованного ребенка, который не может дождаться, когда ему дадут подарок.
— Знаешь, дорогая, если бы я знал, как ужасно ты поешь, то в качестве подарка пригласил бы к тебе учителя музыки.
Она показала ему язык, и он засмеялся. В шкатулке на шелковом ложе покоилась коробочка, украшенная четырьмя рубинами и гербом Уэстонов.
— Открой крышку, — сказал граф.
Его жена приподняла крышку — и тотчас же зазвучала музыка. Лаура обрадовалась подарку, как дитя новой игрушке. И, как дитя, тут же исследовала шкатулку и обнаружила в ней скрытый механизм.
— Какая прелесть! — воскликнула она.
— Я помнил, что ты очень любила музыку, — пробормотал граф.
Лаура поставила шкатулку на кровать и, бросившись к мужу, расцеловала его. Он смахнул пальцем слезу с ее щеки.
— Это от счастья, — сказала Лаура. Алекс улыбнулся и обнял ее.
— А у тебя что за подарок? — спросил он.
Лаура потянула за тесьму и, развернув ткань, вытащила из чехла очки, которые со смехом водрузила мужу на нос. Одно стекло было очень толстое, другое — потоньше, зеленовато-янтарного цвета.
Граф молча поправлял дужки за ушами. Лаура взяла книгу со столика и, раскрыв наугад, протянула Алексу.
— Видишь? — спросила она. — Теперь ты можешь читать.
Он молча снял очки и заморгал.
— Дорогой, — она положила руку ему на плечо, — я что-то не так сделала?
— Ты знала?
Лаура ласково улыбнулась.
— Да, знала. Ты не сердишься?
— И ты все еще хочешь быть моей женой? Женой полуслепого калеки?
Он старался не смотреть на нее.
— Любимый, ведь ты был ранен, когда исполнял свой долг. Неужели ты думаешь, что я могу разлюбить тебя? Со своими шрамами ты все равно лучше, чем те, на которых нет ни царапины. Я люблю тебя, Алекс. Все в тебе люблю.
Он крепко обнял ее, и она уткнулась лицом ему в грудь.
Лаура понимала, что Алекс не страдал бы так, если бы не был слишком гордым. Но тогда он не был бы Алексом — тем, которого она любила вопреки всему. И она должна его поддерживать. Говорить ему о своей любви как можно чаще.
