— Но, миледи… — запротестовала горничная.
— Не спорь, Агнесса, — перебила Лаура. Она на несколько секунд задумалась, а потом вновь заговорила: — Мы должны помнить, что есть время бросать камни и время собирать камни, есть время сеять и время жать. Время рождаться и время умирать. Время убивать и время лечить раны, время ломать и время строить, время плакать и время смеяться. Время носить траур и время танцевать. — Лаура умолкла, к горлу ее подступили рыдания. — Убери ее, прошу тебя, — с трудом проговорила она.
Агнесса поспешно убрала шкатулку в сундук; в глазах горничной блестели слезы.
Глава 38
— Где моя жена, миледи?
Бледная как полотно, Элайн молча смотрела на него своими ясными голубыми глазами.
Джейкоб сам поднялся, чтобы сообщить ей новость, и на его обычно невозмутимой физиономии появилась подобострастная улыбка, как будто весть о том, что пасынок вернулся, могла ее обрадовать! Она не стала тратить время на переодевание, просто накинула халат и спустилась. И замерла на последней ступеньке, вцепившись в перила так, что костяшки пальцев побелели.
Значит, монстр все-таки вернулся… Элайн на несколько секунд закрыла глаза, чтобы привыкнуть к этой мысли. Разумеется, стоявший перед ней человек не был привидением — ведь она узнала о том, что он выжил, из его письма, того самого, что сожгла. И все же она надеялась, что Фридрих его не отпустит, возможно, тайно умертвит.
Но кто же он, этот Уэстон? Демон, терзающий ее всю жизнь?
Алекс с трудом сохранял терпение, дожидаясь, когда мачеха придет в себя. Сперва Джейкоб от волнения заикался и пыхтел, когда он спросил его о Лауре, а теперь эта женщина молчала, словно воды в рот набрала.
Час был, конечно, ранний, и все спали, когда он пришел, и все же где Лаура?
Если потребуется, он обыщет весь дом, перевернет его вверх дном… Заметив движение Уэстона, Элайн наконец заговорила и сказала, что Лауры в доме нет.
Она успела заметить, что выглядит он весьма внушительно. Постарел, разумеется. В уголках рта появились складки, которых раньше не было; в волосах серебряные пряди, но осанка и разворот плеч все те же. И наряд такой же элегантный, черный, как обычно…
— Ее здесь нет? Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?
…И все же он остался чудовищем — одноглазый, с изувеченной рукой. Она, поморщившись, взглянула на его руку, обтянутую перчаткой.
Алекс нахмурился; его одолевали недобрые предчувствия. Неужели он напрасно торопился? В адмиралтействе, куда граф прибыл для того, чтобы сложить с себя полномочия, ему предстояло встретиться с министром, но он отказался от этой встречи — хотелось побыстрее встретиться с женой.
Алекс решил, что ему повезло: в адмиралтействе он узнал, что Лаура находится в Лондоне. Он и так потерял слишком много времени, выслушивая поздравления и отвечая на вопросы. Его даже приглашали отужинать; казалось, никто не понимал, что главное для него — как можно быстрее увидеть жену и ребенка.
Слуги высыпали в холл, и впереди всех была горничная, когда-то приносившая ему чай. Она едва не упала в обморок, увидев графа.
— О, сэр, это вы! — воскликнула она.
Алекс мог утешаться тем, что хотя бы слуги ему рады.
— Вынужден повторить вопрос, миледи, — сказал он, когда они с Элайн снова остались вдвоем. — Где моя жена?
Он столько раз представлял, как Лаура выйдет ему навстречу, как улыбнется и обнимет его, представлял, как он прижмет ее к груди…
— Я в самом деле не знаю, милорд, где она. Лаура не ставит меня в известность о том, куда уходит. В Лондоне множество развлечений. Кто знает, где она сейчас развлекается?
— Значит, она уподобилась тебе, Элайн?
— Жизнь для того дана, чтобы жить, Алекс, — с улыбкой ответила Элайн. — Тебя не было слишком долго. Почему ты думаешь, что женщина, особенно такая, как Лаура, будет сохранять верность призраку?
— Слово «верность» в твоих устах звучит как насмешка, Элайн.
Малышка Лаура. Какой нежной и желанной представала она перед ним во сне. Может, она в самом деле устала хранить верность тени? Может, устала быть женой калеки?
— А ребенок? — спросил он. Элайн по-прежнему улыбалась.
— Бедняжка так и не сделал ни одного вдоха, но Лаура справилась с горем. Может, оно к лучшему. Ребенок привязал бы ее к себе, а так она свободна наслаждаться жизнью.
Мечты, мечты, где ваша сладость?…
— Значит, у меня был сын.
Граф был слишком поглощен горестными раздумьями и не заметил злобную усмешку Элайн.
— Алекс, уже утро настало, а Лаура так и не вернулась. Откуда мне знать, где она?
Все надежды обернулись горьким разочарованием. Алекс схватил плащ и, не прощаясь, вылетел из дома, едва не сбив с ног привратника.
— Что ей сказать, когда она вернется? — прокричала ему вслед Элайн.
