больше, — продолжал отец. — Если вам нужно место для работы, используйте мое поместье Чейвенсуорт. Я даже предпочел бы это, чтобы иметь представление о развитии вашего дела.
— Не может быть, что ты предлагаешь это всерьез. — Сара старательно избегала смотреть на незнакомого мужчину.
Она никогда не испытывала сомнений по поводу чувств отца к ней. Он никогда не скрывал своего презрения. Но одно дело знать, что он ее не любит, и совсем другое — известить об этом человека, которого ей даже не представили.
Герцог Херридж, скрестив на груди руки, невозмутимо смотрел на визитера.
— Ну, Эстон? Каков ваш ответ?
Эстон снова оглянулся на нее, и на этот раз она заставила себя встретить его пристальный взгляд. Мужчина был невероятно красив. Волосы черные, черты лица совершенны, очертания рта напоминали о статуях в греческом саду Чейвенсуорта. Нос, возможно, чуть длинноват, и подбородок слишком квадратный. Но именно глаза сильнее всего привлекли ее внимание: зеленовато-голубые, цвета неба на рассвете.
Зачем мужчине такие красивые глаза?
Она хотела сказать, чтобы он не разглядывал ее так усердно. От его настойчивого взгляда ей стало еще более неловко, чем от слов отца.
Действительно ли он всерьез рассматривает невероятное предложение? Герцог не в первый раз публично говорит о ней гадости. Казалось, чтобы критиковать ее и выставить напоказ ее недостатки, он специально выбирал переполненный бальный зал, званый обед или холл, заполненный завсегдатаями вечеринок, ждущими свои кареты. Сара привыкла к его выпадам и была к ним готова.
Но ничто не могло подготовить ее к сегодняшнему событию.
— Хорошо, ваша светлость, — сказал Эстон. — Я возьму вашу дочь.
— Я мог бы сказать, что вы заключили удачную сделку, но не имею никакого желания лгать вам, Эстон. Она будет камнем у вас на шее. И все-таки тот факт, что вы мой зять, вам поможет.
Герцог был серьезен, очень серьезен, как и Эстон, если его взгляду можно верить.
— Наша договоренность и меня устраивает, — продолжал герцог Херридж. — Если ваше открытие такое многообещающее, как вы рассказываете, вы сделаете меня богатым человеком, не говоря уже о том, что избавите меня от неприятности.
— Ты потерял разум, отец? — сказала Сара. — Не может быть, что ты говоришь серьезно.
Не обращая на дочь внимания, герцог повернулся к Саймонсу, молча стоявшему позади нее.
— Я не знаю процедуры получения специальной лицензии на брак. Проследите вы за этим. — Херридж посмотрел на визитера. — Я уверен, что вы сделаете все, что нужно, Эстон.
— С чего ты взял, что я соглашусь на этот нелепый план, отец?
— Если ты этого не сделаешь, я завтра же отправлю твою мать в Шотландию. — Торжествующая улыбка изогнула его губы. — Выбор за тобой: брак или Шотландия?
— Как вас зовут? — Эстон впервые обратился к ней.
— Меня? — Повернув голову, Сара смотрела на него, не понимая, почему она не в состоянии ответить на такой простой вопрос. Она ведь знает свое имя?
— Если нам предстоит пожениться, то, думаю, надо начать с имен.
— Сара, — наконец сказала она.
Приложив руку к груди, он неторопливо поклонился без излишней почтительности:
— Дуглас Эстон.
Отец явно доволен. Расправив плечи, Сара наклонила голову. Ни одно слово, которое могло бы заставить отца передумать, не приходило на ум. Ему достаточно рукой взмахнуть, и она выдана замуж и выставлена из дома с такой же небрежностью, с которой увольняют нерадивого слугу.
Герцог Херридж снова переключил внимание на Эстона:
— Родственники ее матери живут в Шотландии. Если жена станет для вас тяжким бременем, отправьте ее туда. Мне следовало также поступить с ее матерью много лет назад.
Сара повернулась, чтобы уйти.
— Куда это ты собралась? — спросил герцог.
Она оглянулась:
— Назад в Чейвенсуорт. Мать нуждается во мне.
— Ей придется обойтись без тебя, — объявил отец. — Я с тебя глаз не спущу, пока ты замуж не выйдешь.
Дуглас не нуждался в деньгах герцога Херриджа, и, уж конечно, у него не было необходимости жениться. Но что-то, какое-то чувство, которое он не мог определить, пригвоздило его к месту.
Сара выглядела испуганной. Самому Эстону был знаком страх и попытки подавить его. Теперь он видел то же самое в Саре. Ее руки крепко стиснуты, чтобы скрыть дрожь. Глаза опущены, чтобы спрятать страх. Ее губы сжаты: они или все еще дрожат, или она пытается скрыть, что они внезапно побелели.
Дугласу хотелось заслонить ее, защитить от жестокости герцога Херриджа или выставить его из комнаты. Будь они наедине, он мог бы спросить ее, так ли ей ненавистна идея брака. Или он даже мог бы настаивать на нем. От этой мысли Дуглас сам чуть не вылетел из кабинета.
Четверть часа назад он не знал ее, не мечтал о ней, не предполагал, что она станет частью мира, в котором он жил. Он и не думал познакомиться с женщиной по имени Сара, с ее характером, блещущим в глазах наряду со страхом.
Было в этой встрече какое-то безумие: не откровенная жадность герцога Херриджа и его очевидная жестокость, не отвращение Сары к отцу, даже не сделка, которую хотел заключить Дуглас и которая повлекла за собой брак. Но он чувствовал, что если Сара сейчас уйдет, то будет жалеть об этом всю жизнь.
— Я займусь специальной лицензией, — сказал Дуглас.
Герцог махнул рукой, словно подгоняя его.
Последний раз взглянув на Сару, Эстон неохотно ушел.
Глава 2
Дом, который Дуглас приобрел в Лондоне, был не столь велик, как у герцога Херриджа, но находился в фешенебельном районе. Остальные дома на площади занимали аристократы, об этом факте Дугласу уже сообщили. Человек, проинформировавший его о соседях, ежедневно страстно убеждал его, что необходимо покупать достойную мебель, чтобы соответствовать стандартам знати.
Дуглас вышел из кареты, ничем не уступавшей соседским. Она тоже была куплена недавно, как и лошади, причем в количестве, которое он счел непомерным.
Молодой человек, открывший дверь, был незнакомым, но Дуглас помнил, что дал поручение Алано нанять слуг.
— Где Алано? — спросил Дуглас.
— Кто спрашивает?
И как Алано ухитрился найти самого дерзкого юнца в Лондоне? Подавив раздражение, Дуглас ответил:
— Ваш хозяин.
— Сэр, я Полсон. — Манеры молодого человека мгновенно изменились. — Думаю, мистер Алано в винном погребе.
Мистер Алано? Дуглас, покачав головой, вошел в дом, повернул направо и оказался между штабелями ящиков.
— У нас есть лакеи? — спросил он. — Или помощники конюха, на худой конец?
— Двоих наняли сегодня, сэр, — ответил молодой человек. — Думаю, они приступят к работе завтра.
— Тогда этим займитесь вы, Полсон. — Дуглас указал на длинный ящик около двери: — Мне нужно, чтобы этот ящик переложили в фургон в конюшне. И будьте внимательны: внутри колбы и мензурки из
