достаются одни идиоты?!
Он прекратил завывания и повернулся к Офелии.
— Зачем ты ее выпустила? Ты хоть представляешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы выловить ее? Думаешь, я держал ее здесь потому, что мне понравилась ее фигура? Или потому что мне тебя мало?
Суккуб не ответила, испуганно глядя на гневного архидемона, и тот продолжил:
— Сколько сил было потрачено впустую!.. Проклятье, мне следует отправить тебя обратно в Пандемониум, да и Асмура заодно… А взамен вызвать двух рядовых бесов и наречь именами — всё будет больше толку, чем от вас!
Офелия всхлипнула. Слова Аргаррона сильно задели ее, и в том, что заменяло ей душу, шевельнулась обида.
— Тебе наплевать на меня? — робко спросила она.
— Нет! И в этом проблема. — Аргаррон вздохнул и рывком поставил суккуба на ноги. — Если бы ты была мне безразлична, я бы прямо сейчас отправил тебя обратно в преисподнюю. Все будто сговорились против меня: ни от кого не добиться нужной отдачи, разве что от Императора, но он всего лишь смертный…
Аргаррон неожиданно умолк и задумался.
— Смертный… — еще раз проговорил он, потом улыбнулся. — Это идея! Надо исправить недостаток Императора гарров!
С этими словами он резко повернулся и быстрым шагом вышел прочь, оставив Офелию в недоумении. Демонесса еще немного побыла в комнате ворожеи, погрузившись в раздумья. Она не привыкла обдумывать свои планы самостоятельно, но выбора не оставалось. Сейчас слишком глупо было бы ради моментного наслаждения упустить собственное счастье, возможность стать спутницей бога-претендента. Аргаррона нельзя гневить, но, если он увлечется смертной, это может пустить прахом все начинания. Так что дело того стоило: архидемон хоть и рассердился, но не стал применять радикальных наказаний, зато ворожея больше никому не мозолит глаза.
Офелия задумалась: не было бы проще убить ее? Но потом отбросила эту мысль: во-первых, уже поздно, а во-вторых, сочинить после этого убедительное оправдание не хватило бы воображения.
А Асмургаррона тут вообще не надо брать в расчет: как только нужда в нем отпадет, Аргаррон от него избавится, и это ясно всем троим.
13
Ростислав, мучимый бессонницей, сидел у бокового окна, наблюдая за Каенором с невиданной высоты. Создавалось впечатление, что этот мир действительно был плоским: насколько хватало глаз, простирался сплошной океан облаков Великой Бездны, а на их фоне чернели точки парящих на одной высоте островов и скал. Мысли о Лии гнали сон, хотя тело и устало уже довольно сильно. В прошлую ночь было то же самое, и только к рассвету пришло блаженное забытье примерно на час.
Всадники у поводьев работали посменно, и Ростислав удивлялся, как этих синекожих людей хватало на шестнадцатичасовое стояние на одном месте. Сам Ростислав даже сейчас не решился бы простоять столько времени.
Он любовался Мингарой — сильной, красивой, со спины вообще выглядевшей как человек. Она ничем бы не отличалась, если б только не темно-синяя кожа, которая вовсе не уродовала, а, наоборот, придавала какой-то неуловимый шарм.
Ростислав вздохнул и снова посмотрел на небо. Внизу медленно тянулась через небосвод белая полоса: кто-то летел по Небесной Тропе. Ростислав знал, как это выглядит со стороны: словно след от реактивного двигателя, но при этом шлейф еще и мерцал волшебным светом. Юноша потянулся туда сознанием при помощи Мирласа и своей магии и услышал радостный отклик:
«Ростик! Это я, Лия. Где ты?»
— Снижаемся! — закричал Ростислав не своим голосом. — Там Лия внизу!
— Что? — Мингара обернулась. — Откуда ты знаешь?
— Долго объяснять, давай вниз! — Ростислав вскочил и подбежал к лобовому стеклу. — Отсюда не видно, но я точно знаю!
— Ну хорошо… — Мингара кивнула напарнику и чуть отпустила поводья одновременно с ним.
Тригга, выдохнув облако пара, чуть сложила крылья, уменьшая несущую плоскость, и стала медленно опускаться к бескрайнему белому полю облаков. Ростислав за время снижения вкратце обрисовал ситуацию Всадникам и проснувшемуся от возни Грэгу.
— Тем лучше, — сказал на это шакмар. — Можно не лететь в пекло.
— Всё равно, — сказал Ростислав, — Шакмария еще в большой опасности, и, пока жив архидемон, мы ничего не сможем сделать… вернее, твой Учитель не сможет, пока мы не подавим магию Аргаррона.
Лию, которая сошла с Тропы и кружила внизу, они подобрали спустя десять минут. Ростислав едва успел обнять любимую и расцеловать, как вокруг вспыхнул десяток порталов. Из них почти сразу вылетела стая вооруженных гарров, которая начала кружить вокруг тригги.
Воздух наполнился хлопаньем крыльев и хриплыми криками вражеских солдат, тригга тревожно заревела. Ростислав выхватил меч Огнекрылого и загородил Лию собой. Мингара схватилась за талисман, вспыхнувший голубоватым пламенем, и отпрыгнула в глубь кабины.
— Сдавайтесь! — прорычал один из гарров, латы которого были украшены золотом и драгоценностями. — У вас нет шансов!
«Ростислав, ты готов?» — спросил Мирлас.
«Готов», — отозвался юноша, расправляя крылья.
В следующий миг он прянул вверх, сжимая в руке сияющий меч. Волшебное лезвие прочертило в воздухе полукруг — и первый гарр полетел вниз, разрубленный пополам, еще несколько исчезли во вспышках яркого белого света, сорвавшегося с рук Лии.
— Убить всех! — прорычал командир гарров, и в следующий миг стая бросилась на триггу, которая продолжала размеренно махать крыльями.
Ростислав срубил мечом еще двоих противников, которые полезли было врукопашную, с растительной брони сорвались ядовитые шипы и воткнулись еще в десяток, точно попав в сочленения брони или в глаза. Гарры с воплями посыпались вниз, а некоторые занялись триггой, начав рубить стены кабины, в которую один из Всадников уволок Лию. Гарры едва успели повредить стены в нескольких местах, как окна открылись и из них ударили лучи разящего света и веера огненных стрел — за дело всерьез взялись Грэг и Лия.
Неосторожный гарр попался в пасть тригге, которая, не мудрствуя лукаво, прожевала его вместе с доспехами и проглотила. Гарры напали и на нее, но она просто закрыла глаза и флегматично продолжала лететь — броня двухголового ящера была гораздо прочнее, чем оружие гарров.
В кабину ударило несколько молний — у некоторых пехотинцев с собой были жезлы. Орудия, к которым встали Всадники, дохнули паром и огрызнулись горящими стрелами, оставляющими за собой дымные следы. Гарры прыснули в стороны, но не особенно далеко. Быстро перегруппировались и ринулись в новую атаку.
Укрепленная кабина, безусловно, увеличивала долю потерь атакующих, но Всадников было только трое, и вскоре одного из них гарры вытащили из кабины через прорубленную брешь, перерезав ему горло. К темной крови гарров прибавилась яркая кровь Всадника, который с криком умер на лезвиях вражеских мечей.
Второму защитнику бросили в турель рунную бомбу, в результате чего весь верхний ярус кабины оказался взорван. Мингара, которая была занята управлением, находилась на нижнем уровне, там же держали окна Лия и Грэг. Причем первая вскоре переключилась на поддержание щита, а Грэг сосредоточился на стрельбе.
Ростислав несся сквозь мешающих друг другу гарров, сея смерть мечом и магией. Мирлас не отставал, мгновенно выращивая на его теле ядовитые шипы и ловко отстреливая ими врагов. В магический щит Избранника несколько раз ударяли молнии, но защита держала крепко, а волшебный меч ткал в воздухе узоры смерти. Ростислав потерял чувство времени, видя перед собой только оскаленные морды гарров, слыша хлопанье их крыльев и звон оружия, пронзительные крики раненых и умирающих.
«Рази, Огнекрылый, — думал он. — Настанет час, и ты снова поразишь Аргаррона…»
