крикнул:
- Товарищ курсант! Как вас там? Васильева? К капитану!
Дверь открылась, и вошла высоченная прыщеватая деваха лет двадцати. Серые брюки туго, до писка, обтягивали ее выдающийся зад. Обычно мне нравится форма на женщинах, неважно какая: военная, милицейская, железнодорожная. Но на этой она сидела, как седло на корове.
- Выйдите с задержанной в соседнее помещение и произведите личный досмотр, - коротко приказал капитан и добавил: - Особо не старайтесь. В смысле, во всякие места лазать необязательно. Кошелек большой, его в заднице не спрячешь.
- Нет уж, вы, пожалуйста, постарайтесь! – возмутился пенсионер. – Мало ли что!
Меня как молнией ударило.
«Мало ли что!»
Да ему не кошелек нужен! Кстати, не он ли утречком следил за нами в такси? Комплекция и масть та же, а подробнее я не запомнила. Безрукавку снять – и все особые приметы кончились.
Но зачем ему понадобилось сдавать меня менту? Элементарно! Нашли бы у меня, допустим, кулон – а дальше уже дело техники. Вряд ли, конечно, урод этот и есть наш (Светин!) конкурент в поисках графских сокровищ. Скорее, просто наняли его. Только проинструктировали плохо. Надо было нас обеих хватать. Или тот, кто нас ищет, уверен, что у Светки ничего нет? Но это же глупо. Если ничего не нашли в ее квартире, это не значит, что кулона у нее нет вообще. Скорее всего, просто этот свалявшийся идиот сплоховал.
Тем временем девица отвела меня в соседнюю комнатку, еще более убогую, чем первая (в ней, кроме обшарпанного стола, двух стульев и сейфа, не было вообще ничего), и писклявым голоском приказала раздеться до нижнего белья. Похвалив себя за предусмотрительно надетый новый комплект, я послушно подчинилась. Курсантша с известной долей брезгливости, двумя наманикюренными пальчиками перетряхнула мою одежду, скользнула взглядом по оставшемуся на мне и вяло позволила одеться.
- Нет ничего, - доложила она, доставив меня обратно.
- Ох! – схватился за голову понявший свою ошибку пенсионер. – Надо было и вторую брать. Она ей кошелек отдала, точно!
- Слушай, мужик! – тяжелым взглядом посмотрел на него капитан. – Сдается мне, ты нам тут голову морочишь. Видишь, у дамы ничего нет. Если и был у тебя кошелек, вернее, если его у тебя и сперли, то ты обознался. Хочешь, пиши заяву, но я не советую. Все равно не найдем.
- Надо вторую искать, вторую! – настаивал тот. – Пока не ушла.
И снова некстати влез сержант – вот свалился на мою голову:
- Между прочим, женщина, вы куда ехать собрались?
- В Петрозаводск, - без тени мысли в голове ответила я.
- А билет ваш где?
- Не купила еще.
- Так поезд-то петрозаводский, если не ошибаюсь, через час.
- Я как раз собиралась в кассу, а тут вы.
Звучало все это как-то не слишком убедительно. Чаша весов, склонившаяся было в мою сторону, снова заколебалась. Капитан снова начал грызть щеку, корча невероятные гримасы, и пристально меня рассматривать. Потом перевел взгляд на лежащие на столе под стеклом ориентировки. Достал из сейфа папку, просмотрел еще какие-то бумажки.
- Во! – обрадовался вдруг он. – Ну-ка, смотрите!
Сержант и девица подошли к нему поближе. Капитан продемонстрировал им ориентировку, судя по затертости и пожелтелости, примерно пятилетней давности.
- Каблукова Зоя Сергеевна, 1960 года рождения, рост 160 сантиметров, плотного телосложения, волосы светлые, глаза зеленые, на правом плече родимое пятно. Разыскивается по подозрению в мошенничестве и кражах на железнодорожном транспорте. Похожа?
- Ну… - заколебался сержант.
- М-м… - поддержала его курсант Васильева.
- Извините, но неужели я выгляжу на сорок три года? – оскорбилась я. – Волосы у меня рыжие, рост 158, а пятна никакого на плече нет. Ни на правом, ни на левом. Подтвердите, - попросила я Васильеву.
- Да, - кивнула та. – Нет.
- Что «нет»? – не понял капитан.
- Пятна нет.
- Вывела! – безапелляционно заявил капитан.
- И шрама нет.
- Сейчас и без шрамов удаляют. Шлифуют. Волосы покрасила, рост указан примерно, подумаешь, два сантиметра разницы. Ну, а возраст… Подумаешь, моей теще шестьдесят, а выглядит, зараза, на сорок, моложе, чем жена. Ну что, будем оформлять! – он плотоядно потер ладони.
- Постойте, постойте, надо же вторую, - беспомощно засуетился мужичонка. – Кошелек…
Но от него только отмахнулись. До кошелька ли, когда отловили давно разыскиваемую воровку и мошенницу! Это пахнет премией, а может, чем и покруче.
Я, уже не спрашивая разрешения, удрученно плюхнулась на потертую банкетку. Что называется, приплыли.
- Что это? – нахмурив брови и дергая носом-картошкой, спросила вдруг Васильева.
- Где? – насторожился капитан.
- Дымом пахнет.
Дымом действительно пахло. И очень сильно. Так сильно, что щипало глаза и першило в горле. Странно, что до сих пор никто этого не заметил. Воздух в кабинете буквально на глазах наливался молочной густотой. Сержант прыжком подскочил к двери и распахнул ее. В коридоре стояла плотная дымовая завеса.
- Пожар! – мужичонка заметался по кабинету, бросился к окну, забранному решеткой, снова к двери.
- Выходите скорее! – донесся из дыма чей-то голос.
Пенсионер послушно выбежал из комнаты и растворился во мгле. Капитан надсадно кашлял и бросал в сейф какие-то папки.
- Быстрее! – снова крикнули из коридора. Дым стал таким густым, что едва можно было различить дверной проем.
Васильева, пискнув «мамочка», нырнула в завесу, за ней – капитан. Я хотела последовать их примеру, но мысль о документах и деньгах остановила. Нащупав на столе свое имущества, я одним махом сгребла все в дорожную сумку.
Сильно кружилась голова, нос и горло нещадно саднило. Под рукой оказался графин, я выхватила из сумки первую попавшуюся тряпку, намочила и прижала к лицу. В этот момент меня схватили за волосы.
- Стой! – хрипло каркнул сержант. Похоже, он решил погибнуть, но не изменить долгу.
Однако мне погибать здесь совершенно не улыбалось. Погибать вообще никому не улыбается, но таким образом – вдвойне неприятно. Каково будет моим родным опознавать оставшиеся от меня обугленные головешки! Тем более я всегда надеялась на приличную христианскую смерть, как говорится, «мирну и непостыдну», после положенных исповеди и причастия.
Поэтому я что есть силы лягнула сержанта и по дикому воплю поняла, что выпад попал в цель. Во всяком случае, волосы мои он отпустил. Оказавшись на свободе, я схватила сумку подмышку и понеслась к выходу. Найти его в сплошном дыму было трудно, но мной руководил инстинкт – или провидение.
Выскочив на улицу, я оттолкнула неудачно подвернувшегося на пути мужчину и понеслась, не разбирая дороги, задыхаясь и кашляя.
- Оля, стой! – услышала я вопль Светки.
Обернувшись на бегу, я увидела, как она машет мне, стоя у последнего вагона какого-то поезда. Не задумываясь, я бросилась к ней. В этот момент объявили об отправлении скорого на Москву, что-то лязгнуло, вагоны вздрогнули.
- Ну же! – завопила Светка и буквально втащила меня в тамбур.
- Билеты! – нахмурилась пожилая мясистая проводница, заполнившая собой большую часть
