покрутить так и эдак, кое-что подправить, кое-чего добавить... Короче, прикидывала, можно ли из данного отхода жизнедеятельности смастерить конфетку. Конфетка получалась так себе. Гораздо хуже соевого шоколада. К примеру, эти наши походы в лес с непременным попаданием в озеро или болото. Как-то это выглядит не слишком правдоподобно. Вот если бы мы пришли на симпатичную лужайку площадью в шесть соток, вскопали ее на глубину трех метров и ничего не нашли – тогда да, это похоже на правду. Хотя и не слишком интересно. Обратный вариант – разок копнули и нашли дубовый сундук – это интереснее, но совсем уж надуманно.
- Света, - обернулась я. – Обещай мне одну вещь!
- Какую? – на всякий случай недовольно нахмурившись, отозвалась Светка.
- Пообещай мне, что если мы и на этот раз ничего не найдем, то немедленно уедем.
- Клянусь! – как-то уж слишком добросовестно и с готовностью ответила она.
Между тем, стало уже совсем светло, и я вдруг поняла, что местность мне знакома. Похоже, я заразилась от Светки. Все правильно, с кем поведешься, так тебе и надо.
И все-таки... Я определенно здесь уже была. Вот сейчас должна быть сломанная береза, похожая на шлагбаум... Точно! Вот она. Все ясно. Именно здесь я бродила, заблудившись сразу после приезда в Вараксу. Странно, по моим представлениям, тогда я была совсем в другой стороне. Выходит, здорово нарезала кругов. Если память мне не совсем изменила, то скоро мы выйдем к избушке на поляне.
Избушка действительно показалась метров через тридцать, и курс наш пролегал прямо через нее.
- Все, - растерянно сказала Светка, когда мы подошли к крылечку из одного полусгнившего бревнышка.
- Ты уверена? – глупо спросила я.
Даже со всеми скидками-накидками искомая точка находилась в хибаре. Конечно, мы могли промахнуться с направлением, ведь в лесу трудно идти по прямой, да еще и шаги одна нога норовит сделать длиннее, загребая при этом в сторону. Может быть, мы просто сбились с пути, только и всего? Достаточно всего-ничего уклониться от правильного направления, и в конце пути промашка эта даст изрядное расстояние от нужного места.
- Не думаю, - покачала головой Светка. – Я очень старалась.
Нет, это бесполезно. Ее ничем не прошибешь. Не стоит даже и пытаться. Пусть поищет, убедится, что ничего нет, и мы с чистой совестью отсюда свалим. Если, конечно, успеем. И нам позволят это сделать. Только бы она не заставила меня землю рыть. Тут уж я твердо решила – без меня.
- А может, действительно там? – брезгливо морщась, Светка приоткрыла дверь избушки. – Может, там тайник какой-нибудь?
- Ну, давай поищем, - смиренно согласилась я: все лучше, чем устраивать раскопки. – Кстати, я здесь уже была, когда заблудилась. Вот смешно будет, если что-то найдем.
Как только я зашла в домик, на меня обрушился тот самый запах, который так мучил меня невозможностью вспомнить его происхождение. Именно здесь пахло густой прелью, гниющим деревом и травой, торфом, еще чем-то непонятным – то ли старой, заскорузлой одеждой, то ли... нет, не знаю даже, чем. Именно этот запах пропитал насквозь Федьку. Или наоборот, избушка пахла Федькой? Получается, что он частенько здесь бывает. Вот и бутылка – она по-прежнему лежала у стены. Как-то я в тот раз не обратила внимания, что бутылка не просто современная, а сравнительно чистая, не покрытая многолетней грязью. И, между прочим, из-под недешевого коньяка, вот так.
Что же выходит? Федька знал, что клад может быть здесь? Но если он продолжает за нами следить, выходит, ничего не нашел? Не нашел потому, что клада здесь нет, или потому, что плохо искал? А может, у него здесь просто запасная штаб-квартира?
Светка, как заправская ищейка, разве что не обнюхивала стены. Она простукивала каждую дощечку, хотя делать это было бессмысленно: стены тонкие, дощатые, какой там может быть тайник. Вот если б были какие-нибудь перегородки.
Лавка оказалась прибита к стене. И толщина доски внушительная. Я попробовала простучать ее, но звук везде был одинаково глухой. А за лавкой что? Я с кряхтеньем встала на четвереньки и залезла под лавку, собирая на себя грязь и клочья паутины, похоже, вместе с пауками.
За лавкой тоже ничего интересного не оказалось. Стена с щелью, сквозь которую проглядывали деревья. Да, здесь ловить явно было нечего. Разве что под полом или на сеновале. Светка, похоже, пришла к подобному выводу и стояла, задрав голову, прикидывая, как бы забраться наверх. Ничего похожего на лестницу в хибаре не наблюдалось.
- Может, я влезу тебе на спину и попробую подтянуться? – ангельским голоском предложила Светка.
- Почему это ты? – возмутилась я. Была охота грыжу зарабатывать!
- Потому что ты толще и тяжелее, - она заявила это так безапелляционно, словно я весила по крайней мере пуда на два больше.
Сцепив зубы, я наклонилась, и Светка с пыхтением принялась карабкаться мне на спину. Получалось это у нее не лучшим образом: то она сползала, то хватала меня за волосы. Наконец, придерживаясь за стену, я выпрямилась, придерживая Светку за ноги, и она попыталась уцепиться за край сенника. С пятой или шестой попытки ей это удалось, и я, отпустив ее, благоразумно отодвинулась в сторону. Светка висела, как дохлая макаронина, и дергала ногами, пытаясь подтянуться. Зрелище было довольно жалкое.
- Оль, ну помоги! – завопила Светка, в очередной раз пытаясь забросить себя наверх.
Я неблагоразумно поспешила на помощь и тут же получила ногой по носу, да так, что потекла кровь.
- Ну тебя на фиг! – завопила я, зажимая ноздрю. – Не можешь – слезай! Я сразу поняла, что у тебя ничего не выйдет.
- Можно подумать, у тебя выйдет! – буркнула Светка, разжала пальцы и кулем рухнула вниз.
- Подставляй спину! – ехидно улыбнулась я.
Не могу сказать, что действовала намного грациознее, чем она, но вскарабкалась на Светкины плечи всего с третьей попытки, хотя и при помощи стены.
- Слушай, тебе бы похудеть килограмм на пять, - посоветовала Светка, тяжело дыша.
- Мне и так неплохо. Сделай милость, стой ровно.
Слегка задев Светку по уху, я подтянулась и закинула себя на сеновал, изрядно ободрав при этом живот. Бывшее сено, сгнившее много лет назад, пахло так омерзительно, что меня чуть не стошнило.
- Ну что там? – задрав голову, поинтересовалась Светка.
- Что-что! Сказала бы я тебе. Ты, наверно, специально сделала вид, что не можешь залезть, чтобы гадость эту не нюхать. Слушай, может, здесь кто-то умер?
- Ничего, заткни нос и ищи.
Нос по любому пришлось заткнуть платком: кровь все еще сочилась. Стало легче. На сеннике было темновато, но свет сквозь щели все-таки проникал. Так что было видно: прятать что-то особо негде. Никаких балок, переборок и прочих закоулков. Крытая какой-то дранью крыша нависала так низко, что нельзя было даже толком выпрямиться. Для очистки совести я поворошила сено, и вдруг нога за что-то зацепилась.
- Ну что там? – Светка от нетерпения даже подпрыгивала.
- Ничего, - огрызнулась я и принялась разгребать руками противную мягкую прель.
Настил был сколочен из широких длинных досок. В углу, у самой стены край одной из них слегка выступал вверх. Между этим выступающим краем и стеной я увидела небольшую щель. Совать туда руку было как-то страшновато – мало ли что. Натянув на кисть рукав кофты, я все-таки полезла в отверстие, и вдруг доска легко подалась под рукой. Я вытащила небольшой кусок, длиной не больше ладони, отпиленный и аккуратно положенный на место. Даже если бы сверху не было сена, я ни за что не заметила бы, что доска подпилена. Причем распилили ее явно не вчера. И даже не в прошлом году: распил был не менее черным, чем вся доска.
Светка продолжала прыгать внизу и спрашивать, что я там нашла, но я не отвечала. Вытащила отпиленный кусок доски, полюбовалась через дыру на лавку и бутылку и вдруг заметила, что надпилена еще одна доска – в стене. Щель проходила ровно в том месте, где сходится настил и стена, поэтому заметить ее
