- Место встречи не меняется, Гоша? - Инхель добродушно усмехнулся, направляясь навстречу сокурснику. - Если мне память не изменяет, в прошлом году мы именно перед этой витриной познакомились.
- Не изменяет, Гудэй, - они обменялись крепкими рукопожатиями. - Смотрю, ты уже осчастливился. А как лето прошло?
- Ага, - расплылся в широкой улыбке Инхель и по привычке дернул себя за косичку для удачи, а потом грустно вздохнул. - Про каникулы лучше и не спрашивай. Меня отправили на все лето к тете на побывку в Елкинбург, а там куча мала двоюродных братьев и сестер от пузатой мелочи до занудных переростков.
- Так это же прекрасно, - порадовался за сокурсника Каджи, который всегда мечтал о наличии такой кучи, да кроме бабушки и Мериды, кажись, никого больше в родственниках не имеющий.
- Тебе легко говорить! - возмутился Гудэй. - Забыл, куда я попал на распределении в Хилкровсе? Даркхол!
- Ну и что с того? - искренне изумился Гоша, которого в колдовской школе, как и всех других учеников, усиленно пытались приучить к мысли, что не бывает 'плохих' факультетов, а только поганые волшебники иногда попадаются. - Какая разница…
- Это тебе никакой, да и мне теперь уже тоже все равно, даже нравится Даркхол, - потупился Инхель. - А они - наполовину эльфы. Причем все сплошь и рядом 'белые' маги и колдуньи, без единого пятнышка, прямо-таки сверкают кристальной чистотой. И кичатся ею. Все лето без перерыва поочередно и скопом зудели, ныли, стонали, талдычили, что я во всем их эльфийском роду за много сотен лет единственный урод попался, - парнишку аж передернуло от неприятных воспоминаний. - И шарахались от меня дружно все каникулы. А сами от мала до велика только и ждали, когда ж это я начну 'по-черному' чудить. А так и не дождавшись, на прощание вообще заявили, что я, по их таежному мнению, дважды урод. Мало того, что на темный факультет попал, так еще и бестолковым оказался, ничему там не научившись. А нам же, в отличие от них, просто нельзя колдовать вне школы…
- Не бери в голову, Гудэй, - приободрил сокурсника Каджи. - Ты же знаешь, что это не так. И вообще, ты классный парень. Хотя я и не знал, что в твоих жилах течет эльфийская кровь. По тебе и не скажешь. Ну, давай пять, - пойду тоже осчастливлюсь.
- Всего лишь четвертинка крови, Гоша. Потому и незаметно почти. Иди отоваривайся, а я здесь тебя подожду, мне торопиться некуда.
Гоша быстрым шагом направился к прилавку, сгорая от нетерпения. Продавец заметно оживился, предчувствуя избавление от скуки. Даже волосы пригладил и мантию одернул, расправляя складки и приводя себя в идеальный порядок, словно на пороге нарисовался привилегированный покупатель. Но стоило парнишке очутиться вблизи прилавка, а продавцу пристальнее рассмотреть подошедшего, как он мгновенно спал с лица, даже щеки ввалились. И еще он весь позеленел, не то от злости, не то от страха. А может, просто съел чего перед этим, и его не вовремя приступ тошноты прихватил.
- Можно мне купить 'Улет-13'? - с приятной полуулыбкой поинтересовался Каджи у мужчины.
- Нельзя, - буркнул тот в ответ, заметавшись зрачками где угодно по залу, лишь бы не встретиться взглядом с Гошей.
- Почему? - оторопело уставился на продавца парнишка, даже забыв моргать от неожиданного поворота событий и запамятовав все остальные слова.
- Потому, что…, - взгляд мужчины еще лихорадочнее заметался по залу, но, в конце концов, он замер, уткнувшись в упор Каджи в переносицу. - А все кончились. Вот.
- Но ведь…, - начал было Гоша, но его бесцеремонно оборвали.
- Иди отсюда! - срывающимся голосом взвизгнул продавец, покрывшись вдобавок к зелени неравномерно раскиданными по щекам пунцовыми пятнами. - Да пусть мне лучше руки-ноги переломают, чем я тебе продам метлу! Она ска…
Он поперхнулся, закашлялся, выпучил глаза, оказавшиеся водянистыми, и прытко исчез в подсобке, остервенело рванув дверь на себя. И не менее ожесточенно захлопнул ее за собой. Потом послышался звук падающего засова и невнятная возня и пыхтение, словно внутри передвигали что-то тяжелое и громоздкое. Похоже, он решил там забаррикадироваться, чтобы Каджи не смог прорваться на склад. Возможно даже коробками с теми самыми метлами, которых, как успел заметить Гоша, в подсобке находилось такое количество, что ими можно было бы одарить каждого жителя Старгорода. И гостям города тоже осталось бы немного.29
А парнишка, совершенно сбитый с толку, и не собирался никуда вламываться. Он лишь стоял, хлопал ресницами и чувствовал, как внутри в груди непонимание постепенно гаснет, а на смену ему вспенивается вскипевшее на нем мутное варево из смеси обиды, ярости и ненависти. Даже в глазах помутилось, и окружающий мир подернулся зыбкой пеленой, теряя четкость очертаний. Непрошенные слезы навернулись сами собой, но так и остались внутри. Горло сдавило ядовито-жгучим спазмом. И Каджи рванул к выходу, не особо понимая, куда, зачем и почему.
- Врет ведь, гад! - искренне возмутился Инхель, когда Гоша поравнялся с ним. - Метлы дорогие, их мало кто покупает. Да там весь склад доверху забит 'Улетом'! - И парнишка неожиданно предложил, отчего Каджи даже на минуту затормозил: - Бери мою метлу, Гоша. А мне родители потом другую купят. Я им из школы напишу и дня через три получу точно такую же.
- Спасибо, Гудэй, ты настоящий друг, - парнишка по достоинству оценил поступок Инхеля, но от этого несправедливость почувствовалась еще острее, полоснув бритвой по самолюбию. А жалость к самому себе перешла все мыслимые границы. - Только не нужно. Ты же сам о ней столько мечтал. Оставь себе. Я обойдусь или придумаю что-нибудь. Пока, я побежал, а то меня там друзья ждут, - соврал он, и торопливо выскочил за дверь, жалобно звякнувшую колокольчиком.
- Здравствуй, Гоша! - раздался рядом тоненький голосок Ли Ин Ивановой, сокурсницы с Эйсбриза, нисколько за лето не изменившейся, так и оставшись маленькой, вертлявой и улыбчивой, которую Каджи едва не сшиб с ног, выскочив пулей из магазина. - Как дела?
Парнишка непонимающе зыркнул на нее, мол, ты кто такая? Девчонка даже голову в плечи втянула, став еще мельче. И ничего не ответив на приветствие, он полетел дальше, не разбирая дороги. Прохожие только успевали в стороны уворачиваться, вовсе не желая столкновения с безрассудным мальчишкой.
В голове у Каджи стоял гул, словно в колоколе, которым развлекается неумелый или шибко поддатый звонарь. Мелодии никакой, зато шума столько, что и за много верст в соседней деревушке отчетливо слыхать. Марево перед глазами колыхалось все сильнее, и попадающие в поле зрения прохожие, неожиданно возникающие на пути, виделись неясными размытыми пятнами, будто промокшие акварельные рисунки. Наверняка такому восприятию способствовали слезы, перекатывающиеся в глазах буйными штормовыми волнами в такт его стремительному движению. А все без исключения чувства переплелись в один громадный гордиев узел злости, поджидая удобный момент, чтобы выплеснуться наружу. И тогда не поздоровится попавшему под их извержение.
Спустя десять минут безумной гонки, парнишка выскочил с проспекта на Привокзальную площадь…И со всего размаху навернулся, растянувшись на истоптанном пыльном булыжнике мостовой. Локти, которые он в последний момент успел выставить перед собой, спасли лицо и очки от неприятных последствий падения, но сами нестерпимо ныли и полыхали адским пламенем. Да и ногам не меньше досталось.
- Троглодитовы коленки, Биг! - раздался сверху ехидный и насмешливый голосок с ненавистной протяжной гнусавостью. - Ты и впрямь неуклюжий слонопотам! Ну, вот скажи мне на милость, как ты умудрился такую знаменитую личность в грязь лицом уронить? Да как ты вообще посмел совершить такой злодейский поступок?!
А чего тут умудряться-то? Дурное дело - не хитрое. Вытянул ногу чуть вперед, и вот Каджи уже носом как пылесос работает. Только ведь зря и за бесплатно. И даже спасибо никто из прохожих не скажет, не смотря на все парнишкины старания.
- Чего застыл истуканом, балбес! - продолжал изгаляться Чпок, от души забавляясь происходящим. - Ты ронял - тебе и поднимать. Да шевелись ты, увалень! Помоги нашему спасителю на ноги встать. Не видишь что ли, ослаб он совсем в нелегкой борьбе с Тем-Кто-Придет, сил на нее не жалеет, бедняга. Ну, какой же ты все-таки тупой, Дурмаш! Да не за ноги нужно брать, таким образом ты его только на голову поставить
