том, что с тобой произошло, и где ты провела ночь?
— Я не это имею в виду. Речь о Драко и Блейз, — решительно отозвалась Джинни, выпуская мою руку, прошла несколько шагов по комнате, в сторону от нас обоих, — и от меня, и от Грейнджер, — и остановилась, спиной к нам, обхватив себя за плечи и собираясь с мыслями.
Я стоял молча, пытаясь сообразить, что мне сделать, чтобы облегчить ей задачу. Как на зло, в голову ничего не приходило, кроме того, чтобы снова подставиться под заклятие Веритас — перспектива не из приятных, честно говоря. К тому же, после того, чтоб со мной было вчера… Я, конечно, готов снова пойти на это, ради того, чтобы убедить самого Гарри, но это вовсе не означает, что я теперь должен подставляться ради каждого из его друзей. Джинни, видимо, думала о том же самом. Она вздохнула и повернулась к Гермионе. Та все это время напряженно вглядывалась в нее, хмурясь, и словно пытаясь прочесть ее мысли — я четко ощущал, что Легилименцией там и не пахло, но…. видно, это какой-нибудь чисто магловский способ, с оттенком ехидства пронеслось в голове.
— Они ни в чем не виноваты, — сказала наконец Джинни, поворачиваясь к нам лицом. Грейнджер помолчала, внимательно разглядывая ее, а потом повернулась ко мне.
— Какой же лапши ты навешал ей на уши, Малфой? — резко спросила она. — Что ты сделал, чтобы задурить ей голову? Гипноз, или сразу Империо? Учти, со мной это не пройдет! Одно движение… И ты пожалеешь, что подобная глупая мысль пришла тебе в голову. Я не шучу.
Рука гриффиндорки была в кармане мантии, явно сжимая палочку. Но странное дело, я абсолютно не испытывал страха, даже зная, на что способна разъяренная Грейнджер. Я ответил лишь легким пожатием плечами.
— Может, ты все же позволишь мне высказаться, прежде чем делать выводы, Гермиона? — резко спросила Джин, делая шаг к подруге. — Тебе ли не знать, что Империусом ни в чем никого нельзя убедить — только приказать что-нибудь сделать. Я похожа не жертву этих чар? Или на загипнотизированную? Или по-твоему, я такая легковерная идиотка, что он мог парой слов запудрить мне мозги так, чтобы я ему поверила? Ты даже и подумать не можешь, что у меня могут быть и более серьезные причины, чем голословные утверждения? Так, да? — спросила она звонким от обиды голосом. Грейнджер, слегка сбитая с толку, самую малость стушевалась.
— Ну хорошо, — осторожно сказала она. — И каковы же твои «серьезные причины»?
— Вчера вечером я… — Джин запнулась на мгновение, кинув на меня быстрый взгляд, и, решившись, продолжила: — Вчера вечером я наложила на Драко заклятие Веритас.
— Мерлин, Джинни, ты с ума сошла! — почти взвизгнула Грейнджер, уставившись на подругу не верящим взглядом. — Это же Черная Магия! Если об этом узнают учителя, тебя исключат из школы! И больше того, это грозит и более серьезным наказанием, ты хоть понимаешь, что…
— Расслабься, Грейнджер, ничего ей не грозит, — бросил я, решив, что настало время вмешаться. — Веритас не относится к непростительным, и карается только в том случае, если накладывается на жертву против ее воли. А я согласился на это добровольно, да что там, я сам это предложил, и даже настаивал.
— Джин, ты хоть понимаешь, что он тебя подставил? — резко спросила Гермиона, игнорируя меня. — Черная Магия самая стойкая, и никакими чарами ее с палочки не удалить! Теперь достаточно ему обронить пару слов при чужих ушах, и любая проверка выявит, что ты применяла это заклятие! А добровольно или нет он пошел на это — может подтвердить только он, — с горечью заключила она, и помолчав, добавила, одарив подругу горестным взглядом: — Ты в его руках теперь, Джинни…
— Это была МОЯ палочка, Грейнджер, — фыркнул я. — Ты уж извини, опять облом, — добавил я с ухмылкой, при виде ее ошеломленного лица.
— Твоя, Малфой? — переспросила она. — Но… Но ведь… зачем ты это сделал?
— Затем, что я не видел другого способа заставить хоть кого-то из вас поверить, что я говорю правду, — отозвался я, мрачнея. — И как-раз-таки не хотел подставлять Джинни. Заклятию Веритас сопротивляться невозможно, ты это знаешь. Легче Империо сбросить, чем его.
— Да, я читала об этом, — кивнула Гермиона. — Но если оно было наложено на тебя твоей собственной палочкой, разве побочные эффекты не должны усиливаться?
— Должны, — согласился я. — Что заставляет тебя думать, что этого не произошло?
— Так вот оно что… — кивнула она. — Выходит, вот чем ты занималась ночью? — обернулась она к Джинни. — Выхаживала его, после того, как сама же наложила заклятие? Ох… Прости, Джин, я… Я не должна была в тебе сомневаться. Но тебе следовало сообщить мне. Я бы помогла, существуют кое-какие зелья, и мы могли бы… по-быстрому приготовить их, они бы помогли Драко оправиться скорее.
— Оу, я снова «Драко»? — хмыкнул я, переключая на себя ее внимание, и лишая Джинни возможности возразить и погубить себя. Точнее, нас обоих.
— Я… — Гермиона чуть покраснела, и, поежившись, повернулась к столу, чтобы скрыть неловкость. — Я думаю, нам лучше присесть, чтобы вы могли рассказать все толком. И к тому же, раз уж все так запутано, нам все равно есть о чем поговорить…
За разговором мы почти и не заметили, как подошло время обеда, и лишь голодная резь в желудке заставила меня вспомнить о нем — я ведь ничего не ел со вчерашнего утра. Нет, ну конечно, укрепляющие зелья, которые влила в меня Джинни прошлым вечером, поддержали мои силы, но теперь, когда напряжение спало, я все острее начинал ощущать, насколько проголодался. К тому времени мы успели обсудить большую часть событий прошлого вечера (ну, не считая той части, которая касалась событий после моего пробуждения в Выручай-комнате), и теперь увлеченно строили планы, как донести все это до сведения Гарри. Я в разговоре поначалу почти не участвовал, но потом пришла и моя очередь, и я рассказал основные факты, которые вчера под Веритасом подтвердил Джинни. На сей раз моим гарантом была она, кивая, в подтверждение моих слов. Грейнджер выслушала внимательно, ни разу не перебив, и, стоило отдать ей должное, не стала сомневаться в правдивости моего рассказа, и придумывать, каким невероятным способом я мог обойти заклятие Веритас и соврать, или задурить голову Джинни, чтобы она меня поддержала. Рон на ее месте так бы и поступил, однако Гермиона то ли чересчур доверяла здравому смыслу Джин, то ли просто не считала меня таки уж подлецом.
— Самое простое — это вызвать Гарри на разговор и тоже убедить его применить Веритас, — задумчиво проговорила Гермиона. — Вопрос в том, что он может, так же как и я, заподозрить подвох, попытку его подставить. А второй раз за столь короткое время подставляться под Вреитас из собственной палочки для тебя будет уже опасно, — она бросила на меня сочувственный взгляд. — И потом… Ты ведь не захочешь снова подставляться?
— Подставиться под Веритас — не проблема, но повторное наложение из моей палочки, и правда, может существенно осложнить мне жизнь, — согласился я. — Хотя я готов пойти на это в случае необходимости. Вот только после вчерашнего утреннего разговора с Гарри я сомневаюсь, что он станет меня слушать хотя бы настолько, чтобы я вообще успел упомянуть заклятие Веритас. Кстати, я не очень уверен в том, что он хотя бы просто знает, что это такое.
— Знает, — убежденно отозвалась Гермиона. — Он не очень осведомлен о Черной Магии, но про Веритас точно либо читал, либо слышал. Он как-то упоминал его на Защите, когда мы работали над очередным заданием Дамблдора.
— Ну тем проще, — пожал плечами я. — И все равно, его надо еще убедить испытать его на мне, а это, мне почему-то кажется, будет не так уж просто.
— Да, думаю, ты прав, — согласилась Гермиона. — С Гарри будет не легче, чем с Роном. Оба ревнуют…
— Мерлин, Рону-то к кому ревновать? — вскинул бровь я. — Только не говори мне, что он тайный поклонник Блейз!
— При чем здесь Блейз, — фыркнула Гермиона. — Он ревнует Гарри к тебе. Раньше он был его единственным другом, с которым они делились всеми радостями и горестями, советовались, болтали… Да делали все, что угодно! А потом, когда стали налаживаться ваши отношения, у Гарри резко появилась возможность обходиться и без него. Естественно, Рону это не нравилось. Да что я тебе говорю, ты и сам прекрасно все понимаешь!
— Ладно, ты права, я понимаю, — согласился я со вздохом. — И вообще-то я знаю, что думает Уизли. Я… Я вчера слышал ваш разговор.
