Кивнув, я достал свою палочку. Левую руку, в которой был зажат сложенный в несколько раз листок, я протянул Малфою, и его узкая бледная кисть опустилась на мою. Где-то внутри меня, наверное, в подсознании, затеплилось знакомое ощущение — ощущение, как будто кто-то или что-то подсказывают мне, направляют мой путь, освещая его на несколько шагов вперед. Сосредоточившись, я вызвал в памяти прошлый год и «уроки» Дамблдора. Чашу Хаффлпафф я видел только в воспоминании, которое показал мне директор. Окажется ли этого достаточно? Откуда-то я знал, что да, что главное — видеть образ, представлять его себе, держать в своем воображении. Коснувшись листка кончиком палочки, я произнес пришедшую оттуда же, из подсознания, формулу заклятия и, подняв палочку, обвел ею помещение. С ее кончика потек зеленоватый туман, формируясь в небольшое облачко. Мы, оба не проронив ни звука, в напряжении замерли. Секунды текли, складывались в минуты, и, казалось, прошла целая вечность, но ничего не менялось. Драко нахмурился.
— Должно было уже сработать, — пробормотал он. Вид у Малфоя был обескураженный. Я вздохнул, ощущая некоторое разочарование.
— Эх ты, «чародей»! — сказал я. — Ладно, давай бросать это гиблое дело. Раз уж мы все равно здесь, давай, что ли, просто осмотрим тут все. Ну или хотя бы полки.
— Угу… — отозвался Драко с таким видом, словно не слышал ни слова. — Нет, ну как же это…
Снова подняв палочку, я развеял все еще висящее над головой облачко, и для проверки попробовал применить манящие чары — как и ожидалось, безрезультатно. Осмотр полок тоже ничего не дал. Драко, присоединившийся ко мне только в самом конце, как ни странно, даже несколько повеселел.
— Получается, одно из двух. Или ее здесь никогда не было, или… Или ее забрали до нас, — заметил он, пожимая плечами.
— Кто мог это сделать? — фыркнул я. — Беллатрисса — не та персона, которая может запросто прийти в банк.
— Как знать, — с сомнением покачал головой Драко. — Откровенно говоря, я не очень верю в то, что гоблины свято чтят наши законы. И если в банке появляется старинная клиентка… я бы сказал, шансов на то, что они ее не выдадут, куда больше, чем на то, что авроры когда-нибудь хоть что-нибудь об этом узнают. Ей достаточно был написать письмо, с просьбой прислать ей портключ…
— То есть ты полагаешь, она могла… Забрать чашу? — я непонимающе уставился на него. Ход мыслей Малфоя был мне непонятен.
— Понятия не имею, — четно отозвался он. — Могу только строить догадки, но … Худший вариант — Волдеморт узнал о том, что мы охотимся за крестражами, и решил их все или перепрятать, или просто собрать у себя.
— Боже! — вырвалось у меня, при мысли о том, что поиски придется начинать сначала, и источников информации на этот раз будет еще меньше, чем раньше.
— Но если бы это было так, ты бы уже об этом знал, — продолжал Драко. — Сомневаюсь, что Темный Лорд философски воспринял бы эту новость. Должна была быть вспышка ярости, а ее ты бы почувствовал.
— Ну да, — с сомнением отозвался я. — Только мне бы не хотелось полагаться только на это.
— Не знаю, — пожал плечами Дрей. — может быть, Волдеморт тут вовсе и ни при чем, просто Бэлла решила, что Гринготтсу больше нельзя доверять, а значит, и хранить тут это сокровище небезопасно. Ну в смысле, что Министерство может надавить на банк и прибрать его к рукам. Тогда она либо держит чашу при себе, либо спрятала где-нибудь еще.
— Угу, — кивнул я. Мой взгляд упал на листок, который я вернул Драко, а он теперь неосознанно комкал в руке. Что-то такое вдруг затеплилось в подсознании…
— Чаша… — пробормотал я. — А что если… Если ему она нужна кое-для чего другого?
— Это как? — не понял Малфой.
— Ну очень просто, — отозвался я. — Из всех крестражей проще всего использовать именно ее. Именно использовать по прямому, самому первому назначению! Так же, как дневник!
— То есть, ты думаешь, он решил возродить собственную копию? И на кой хрен ему это? — Я пожал плечами, пропустив очевидную грубость мимо ушей. Драко редко выражался подобным образом, и это свидетельствовало о крайней степени его напряжения.
— Нет, я не думаю о копии, — покачал головой я. — Мне кажется, то, что было в дневнике, это одно. Дамблдор сказал, что Джинни изливала ему свою душу, именно поэтому осколок души Реддла напитался силой. Я думал о другом. Что будет, если из этой чаши напоить кого-то, например, Зельем Подвластья?
— Мерлин! — Драко побледнел, и в зеленоватом свете казался похожим на Инфери. — Эффект будет неодолимый…
— Вот-вот, — подтвердил я.
— Прежде всего, надо выяснить, была ли здесь Беллатрисса, — решительно сказал Малфой, снова обретая уверенность в себе. — Я, в принципе, представляю, как это сделать, но это не совсем законно, и может вызвать новую войну с гоблинами.
— Ты что задумал? — мрачно спросил я. Драко покачал головой.
— Пока ничего. Все зависит от того, захочет ли наш друг-ликвидатор помочь нам…
План Малфоя оказался до неприличия прост, хотя и так же до неприличия беспринципен. Впрочем, казалось, сама судьба благоволила к нему. Едва он закончил объяснять мне свою мысль, как дверь хранилища приоткрылась, и внутрь просунулась голова Билла.
— Простите, что вмешиваюсь, но нам пора бы, — заметил он. — Наш приятель-гоблин начинает нервничать. Я уж не говорю о том, что Сириус и Ремус, наверное, там, наверху, места себе не находят.
— Да, сейчас идем, — отозвался я, намереваясь высказать Малфою свое категорическое «нет» по поводу его плана. Но Драко опередил меня.
— Нам нужна ваша помощь, — быстро сказал он Биллу. — Это дело Ордена. Ресь пойдет о нарушении ваших обязанностей и все прочее, но без этого никак. Нам необходимо допросить Грышнакха.
— Нет, Малфой, даже не думай! — зашипел я. Билл, нахмурившись, переводил с него на меня непонимающий взгляд.
— Назови другой способ! — сверкнул глазами Драко. — Я бы с удовольствием обошелся без этого, Гарри!
— Гарри? — выжидательно спросил Билл, и я вдруг четко осознал, что решать придется мне. Уизли не пойдет на поводу у Малфоя, это ясно как день. Но если я скажу, что это действительно нужно… Тогда он сделает это. Я на минуту запнулся, лихорадочно пытаясь что-нибудь придумать… Мерлин, но ведь Драко прав — выбора-то нет!
— Он прав, — неохотно выдавил я. Билл помолчал, испытующе глядя на меня, а потом медленно кивнул.
— Ну хорошо. Что от меня требуется? — спросил он.
— Нужно установить непроницаемую сферу вокруг нас с гоблином, — мигом отозвался Драко. — А после того, как допрос будет окончен, стереть ему память. Я не силен в применении Обливиэйта…
— Ладно, — нехотя сказал Билл.
Дальше мне казалось, что мое тело действует само, как-то независимо от меня. Умом я понимал, что то, что мы делаем — неправильно, хотя бы с точки зрения морали. Но с другой стороны, на карту поставлено гораздо большее, чем две минуты благополучия одного из гоблинов. Стиснув зубы, я встал за плечом Драко, и молча ждал, пока Билл привел Грышнакха, который подозрительно осматривался и принюхивался. Бросив мрачный взгляд на Драко, Уизли коснулся своей груди, и из-под его руки расплылось, растекаясь по помещению, белое свечение. Неощутимая пленка накрыла нас двоих и гоблина, при этом сам Билл остался снаружи. Грышнакх, который в первый момент затравлено озирался, обернулся к нам, и вдруг злобно оскалился. Несмотря на небольшой рост существа, у меня засосало под ложечкой. Почему-то подумалось, что гоблин готов наброситься.
— Веритас! — выпалил Малфой, указав на гоблина палочкой. Того, что произошло дальше, не ожидал ни один из нас. Гоблин рухнул на пол… и завизжал. Высокий звук свербением отдавался в костях и я зажал руками уши, в попытке прекратить его.
— Перестань! — крикнул я Драко, пытаясь перекричать Грышнакха, но Малфой, точно так же зажавший уши, не слышал меня. В отчаянии я лихорадочно искал выход… Я всегда в напряженной ситуации
