Ребята, одетые в комбезы, сидели в обнимку со ставшими родными автоматами Калашникова, в панамах и кепках. Камуфляж — это единственно возможная форма в условиях боевых действий. В камуфляже ходят прокуроры, главы администраций. В камуфляже ходят и бандиты, только он у них подороже и покачественнее — или наш, отечественный, прямо с заводов и складов, или натовский. У них никогда проблем с амуницией не было, потому что не было проблем с деньгами…
— Ну что, разбойники? — оглядел Алейников свое воинство. Он знал большинство из них еще до командировки. Они были из территориальных отделов его УВД, которое прикрывало Нижнетеречный район и обеспечивало ВОВД людьми. И они его знали, с одной стороны, как своего в доску, а с другой — как человека, способного при случае взять всех в такие ежовые рукавицы, что никто и не пикнет. — Работать будем?
Естественно, ответа он не ждал.
— Где значимая информация? — начал он нагружать личный состав. — Кто в последний раз живого боевика видел? Где задержания, наконец?
— Где лежка Басаева? — хмыкнул в такт ему начальник уголовного розыска, тоже молодой, зеленый, недавно получивший капитана.
— Мне показалось, или меня перебили? — посмотрел на него сурово Алейников.
Начальник розыска поднял руки, показывая, что сдается.
— В общем, работа идет ни шатко ни валко… Прошу зарубить себе на носу, больше повторять не буду. Первое — регистрировать надо все. До кражи гвоздя. Сто рублей — для нас не деньги, а здесь — это целое состояние, учитывая уровень обнищания населения…
Начальник розыска прищелкнул языком. Для розыскника пожелание регистрировать все на свете звучит по меньшей мере кощунственно.
— Что непонятно? — сурово посмотрел на него Алейников. — За раскрываемость нас дерут? Не дерут. Значит, будем регистрировать все.
— Сегодня не дерут — завтра дерут, — забурчал начальник розыска. — Вон, целая очередь заявителей перед отделом выстроилась. И все на соседей телеги пишут.
— Хорошо, что выстроилась. Значит, в нас власть почувствовали. На нас, а не на бандита надеются… Кроме того, каждый посетитель — потенциальный источник оперативной информации. Что не так говорю?
При старом начальнике криминальной милиции, который выбыл с ранением, народ подраспустился и возобладал принцип: что бы ни делать, лишь бы ничего не делать. К чему приводит леность и отсутствие опережающей информации, наглядно показала судьба старого начальника — неподавленные бандиты взорвали его. Алейников, появившись здесь две недели назад, начал закручивать гайки. И опера стали шевелиться — одни с энтузиазмом, истосковавшись по работе, другие с явной неохотой.
— И надо чаще выбираться из отдела, — продолжил Алейников. — Сидим, как в осажденной крепости…
— А чего, не осажденная? — опять подал голос начальник розыска.
— Вы не знаете, что такое осажденная крепость… Вот что, братцы. Надо работать.
Кто-то закивал. Кто-то усмехнулся. Алейников внимательно следил за каждым, пытаясь понять, кто чего стоит.
— Арбайтен унд копайтен, — кивнул Гризли — огромный, действительно похожий на медведя старший опер, местный приколыцик и хохотун.
— Да уж, от тебя дождешься «копайтен», — хмыкнул Мелкий брат — его лучший друг. Они были из одного отдела и постоянно пикировались, ругались и все свободное время дулись в нарды. Гризли по габаритам превосходил своего друга раза в два, поэтому их и прозвали Большой брат и Мелкий брат.
— Я объявил митинг? — спросил Алейников' — Гризли… Тьфу, Трофимов, город — твоя зона.
— Моя.
— В пять часов будь готов. Громить притон будем…
— С девками-молодухами, — потер руками Гризли.
— Зачем тебе девки? — завелся Мелкий брат. — Ты уже лет пять ничего не можешь.
— Оскорбления, напраслина… Ох как я зол…
— А ты порычи, Гризли, — хмыкнул Мелкий брат.
— Ну-ка тихо! Леонтьев, Васильев и Проценко сейчас с машинами прикрытия ОМОНа — в станицу Золотореченская. По убийству работать — опрашивать местных жителей. Тех двух бабушек наверняка местные завалили. Там наркоманский куст.
— Нам местные менты клятвенно обещали это дело поднять, — сказал начальник розыска.
— Подняли?
— Нет.
— Значит, сами поднимем. Остальные работают с заявителями… Алексей, ты с задержанными в ИВС… БЭП — по плану, — обернулся он к сотрудникам службы по борьбе с экономическими преступлениями. — Не пить и взяток не брать…
— Это вы от них много требуете, — хмыкнул Гризли.
— Кто бы говорил, — возмутился бэповец.
— Все. Сход закончен… Трофимов и Назаров, останьтесь.
— А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, — произнес Гризли, устраиваясь поудобнее.
