только не сопротивлялся, он даже помог. Лихо изогнулся в воздухе, в результате приземлился не на спину, как рассчитывал Тыкв, а на согнутые колени, не забыв захватить Тыква за голову. И, продолжая движение, сам бросил противника - даже отжимать почти не пришлось. Тыкв крепко впечатался в мох, аж слегка подпрыгнул, а Михаил сразу ударил, целясь краем ладони в горло. Не вышло - Тыкв успел прижать подбородок к плечу, и удар пришелся в челюсть.
А потом Тыкв попытался схватить Михаила за руку, пришлось отпрянуть, чтобы не сражаться против борца в партере. Тыкв тоже откатился, вскочил, принял низкую закрытую стойку - правая ладонь слева у подбородка, левая рука опущена, защищает выставленную вперед левую ногу. Решил, стало быть сыграть от обороны. Против более быстрого и ловкого противника. Большая ошибка - Михаил атаковал красивым, но, тем не менее, эффективным, благодаря подлому коварству, приемом - широко махнул выпрямленной правой ногой по часовой стрелке, вроде бы целил в голову, но пятка просвистела сантиметрах в двадцати над головой врага - тот мог бы и не пригибаться, - а потом молниеносно обрушилась вниз, Тыкву на бедро. Рухнул, как подкошенный, а Михаил рубанул его в основание черепа. Как ни странно - не выключил полностью, видать шея чем-то укреплена искусственно. Пришлось крепко пнуть в висок. Вот теперь - нокаут. Победа!
Вариант поединка Судьбы:
- Жизнь штука сложн... - и в этот момент Тыкв атаковал.
Рассчитывал, что Михаил на секунду отвлечется на болтовню, потеряет бдительность - попытался захватить за шею вытянутой рукой. Михаил ушел нырком, попутно ударил врага правой под ложечку, потом - левой крюком в голову. Правая уткнулась в очень тугой мускул, от левой Тыкв защитился, подставив плечо. И сам ударил левой, целясь в печень. Тут уже в дело пошла борьба миротворцев - Михаил захватил врага за запястье, крутнулся. Но провести прием до конца не удалось - Тыкв не то понял, не то почувствовал, что происходит, рванулся в неудобном для Михаила направлении, вырвался благодаря силе. Однако открылся и пропустил удар в челюсть снизу вверх - очень удобно было бить. Тыкв упал - нет, не в нокдауне, несмотря на сильный удар, - это он таким способом разорвал дистанцию, чтобы больше не пропускать - вон, сразу попытался взять ноги Михаила в 'ножницы'. Крепкие подбородки у гладиаторов.
От 'ножниц' пришлось уходить высоким прыжком, а Тыкв сразу перекатился, стал с наигранной медлительностью подниматься. И вот так вот, с низкого старта ринулся в атаку, широко расставив руки, - хотел захватить Михаила за ноги. Хороший прием, эффективный - против тех, кто о нем не знает, с контрприемами не знаком и опасности не чует. А Михаил, еще когда Тыкв набирал скорость, с хрустом впечатал ему в темя костяшки кулака. Весом вложился. И Тыкв осел на мох. Вообще-то таким ударом и убить можно... да нет, дышит.
просто мария Спасибо. Первый вариант - зрелищней, второй - ближе к реальности. Позволить себя схватить - не самый удачных ход.
Михаил подавил дурацкую улыбку, выжидательно уставился на Ниргуна - сейчас должна быть произнесена ритуальная фраза.
Ниргун подошел, плюнул взглядом в беспамятного Тыква и, вместо ритуальной фразы, выдал:
- Он еще жив.
- Ну... да... - растерялся Михаил.
- Значит поединок не закончен.
- Э... разве?.. - Михаила ни о чем подобном не предупреждали. Наоборот, рассказывали о поединках Судьбы прошлого, так там фигурировали бойцы, которые сперва проигрывали, а следующий поединок - выигрывали. И про поединки, которые заканчивались, когда один из бойцов руку ломал, что не смертельно.
А Ниргун преисполнился презрения к слабаку:
- Окончательной победой в поединке Судьбы может быть только смерть одного из бойцов. А поскольку оба бойца живы, то ответ Судьбы не получен...
Тут Михаил взвился:
- Ага, вернулись с чего начинали! И снова начнем переговоры, договоримся до поединка, я Тыква вырублю... и так - раз за разом, пока ночь не наступит и кто-то из нас насмерть не замерзнет!
При этом Михаил отчаянно прислушивался к чутью. А оно, сволочь такая, говорило: 'Убей'. Не обязательно Тыква, можно Ниргуна - левой в переносицу, правой в горло... можно обоих. Хотя, кажется, есть возможность протянуть время... непонятно, до какого события, наверное, Бетлун должен вступить, уточнить правила поединков Судьбы. Значит, тянем время:
- И зачем тебе это надо? Чем-то Тыкв мешает, да?
А вот и Бетлун подошел - сейчас вступится, уточнит правила... Но он сказал тихо:
- Михаил, - с таким намеком, что надо Тыква добивать. А не хочется. Подташнивает.
Пришлось дальше тянуть время, изображать возмущенный интерес:
- Нет, нет, мне действительно любопытно, чего это глава ватаги требует, чтобы убили одного из его людей? Здесь же явно что-то не так, не то с тобой, не то с Тыквом, не то с обоими...
Бетлун ничего не говорил - сам заинтересовался.
Ниргун по-доброму улыбнулся, хотел что-то сказать. Вероятно - снова какой-нибудь бред насчет Судьбы или Равновесия, а может - Времени. Не успел. Рыжая женщина вскинула арбалет, и раздался щелчок. Ниргун все с той же улыбочкой на губах но остекленевшими глазами рухнул вперед, лицом в мох. Михаил тупо смотрел на аккуратную, маленькую дырочку у Ниргуна между лопаток - хороший выстрел, наповал. Даже кровь не выступает...
С шорохом подкатил трейлер, рыжая женщина спрыгнула на мох, склонилась над Тыквом. Подхватила его, попыталась нести. Михаил взялся помогать.
Затащили Тыква в трейлер, уложили на пол, рыжая убийца прицепила ему на лоб какой-то неровный диск, сама надела различитель, удовлетворенно кивнула. Должно быть, диск - что-то медицинское, данные на различитель передает. А то и лечит.
- Почему вы не захотели сдавать Тыква? - спросила женщина. 'Сдавать' прозвучало в контексте: 'Сдать органам охраны правопорядка'... Как будто свет в голове включился - Тыкв бессмертен, он же бывший гладиатор, как можно было сразу не понять?! Да и Ниргун - тоже наверняка принял кровь жизни, вид у него такой был... как у бессмертного.
А женщина, увидев реакцию Михаила презрительно скривила губы:
- Так ты просто слабак! Не можешь убить, даже если тебя самого убивают?
Н-да, явно присутствует влияние Ниргуна. Или кого-то похожего. Михаил почувствовал такое глубокое и всеобъемлющее презрение к этой крысино-шакальей философии, что и отвечать не хотел. Однако... Встало перед глазами: мир горелых руин, за спиной - изуродованная женщина с изголодавшимся ребенком, впереди - невидимый враг, в руках - взведенный самострел. Щелчок выстрела и короткий вскрик в кустах. Михаилу ли кого-то судить... Только и смог пробормотать:
- Мне приходилась убивать для самозащиты. Мне не понравилось.
- Врешь, - спокойно констатировала рыжая. Не то, чтобы она действительно не верила. Так, уязвить хочет.
Михаил хмыкнул:
- Обидно, что вашего Тыква побили, да?
Женщина с тихой злобой отрезала:
- И все равно ты слабак. Слабак и трус.
- Нельзя быть сильным во всем сразу, - тонко усмехнулся Михаил. - Кто-то сильнее жестокостью, кто-то - в драке. И знаете, тому, кто силен в драке, не обязательно быть жестоким.
Женщина не ответила, только зубы сжала.
Тыкв пришел в себя через пару минут. Женщина сняла с его лба диск, а Тыкв потер макушку, сел, уставился на Михаила. С неожиданным дружелюбием улыбнулся:
