двугорбые и одногорбые. Их хозяева, учителя и студенты, выбрались на свежий воздух, чтобы подискутировать, разбившись на группы.
Как только Джереми попал в поле зрения зверей, они сгрудились у ограды и уставились на него, прядая ушами и принюхиваясь. Казалось, их радовало само присутствие юноши и им не терпелось узнать, что он будет делать. К счастью, Джереми заметил странное поведение животных раньше, чем окружающие. Он мысленно приказал зверям отвернуться и заняться своими делами, и они быстро повиновались.
Повезло, что спутник Джереми был погружен в какие-то свои мысли. То же самое повторилось, когда они дошли до загонов с коровами и овцами. Домашние твари столпились у забора и двигались вслед за двоими парнями, неотрывно глядя на Джереми преданными глазами. Свинья в большом загоне повела себя точно так же. Впереди показался курятник, но юноша предпочел обойти его.
Паренек уже начал жалеть, что приехал в Академию. Он едва удерживался, чтобы не спросить у своих нанимателей и остальных знакомых, не знали ли они Сал. Но правильно сформулировать вопрос он не умел, особенно если учесть, что Сал — это не настоящее имя девушки. И Джереми снова дал себе зарок — не упоминать имя Сал, пока он не встретится с нужными людьми, которых она сама назвала. Он только надеялся, что существует более простой способ возвращения магического талисмана, чем пробивание его головы.
Юноша размышлял, жила ли когда-нибудь Сал в одном из таких белых домиков. А если жила, то чем она занималась? Наверное, она была студенткой, У нее, вероятно, была семья. И любовник… или целая куча любовников. Но последняя мысль была слишком болезненной.
Почему-то Джереми не мог представить Сал в этой обстановке. И волшебное зрение и память не могли помочь в этом.
Око Аполлона проникало за внешний облик предметов и людей в Академии. Постепенно он .узнавал разные подробности о том, что считал необычным. Но юноша продолжал задавать вопросы об интересующих его вещах очень осторожно, не желая выдавать свою волшебную силу. По крайней мере, пока не выполнит обещание, данное им Сал.
Территория Академии и ее здания явили взору Джереми множество непонятных и незнакомых вещей и предметов. Но почти всегда Захватчик предоставлял хотя бы краткие объяснения. И юноша уже начал распознавать среди общего шума, поступающего в левое ухо, отдельные звуки.
И один из этих новых звуков напомнил ему о недавних волшебных снах — мелодия, которую наигрывали на лире.
Глава 14
Комната, отведенная Джереми, была совсем крохотной. Вместо двери были шторы, за которыми находился коридор, соединяющий спальню и гостиную Арнобия. Карлотта жила тоже в маленькой комнатке этажом выше. Там же, на верхнем этаже, жили телохранители, один из которых постоянно стоял на часах у двери ученого. Остальные, находившиеся на дежурстве, охраняли подступы к окнам.
Пока в услугах Джереми не нуждались: он обязан был следить за порядком в комнатах Арнобия, бегать с поручениями и напоминать о режиме дня, о котором ученый постоянно забывал.
Карлотта проводила в комнатах хозяина столько же времени, сколько и у себя. Так что они с Джереми виделись довольно часто. На третий день пребывания на территории Академии Арнобий послал юношу в библиотеку. В записке, которую парень нес, ученый просил архивариусов подобрать какой-то редкий манускрипт, содержащий сведения о зарождении обрядов культа Аполлона.
Когда Джереми вошел в огромный зал — собственно, череду залов, соединенных высоким арочным коридором, — он замер, открыв рот. Да, тут было чему удивиться. Та сотня книг, которая была у Арнобия с собой на корабле, не шла ни в какое сравнение с количеством явившихся глазам пораженного юноши. Он никогда не видел ничего подобного, а обратиться к новой памяти еще не догадался. Легкий аромат пыли и чернил, пергамента и бумаги свидетельствовал о наличии в библиотеке древних рукописей. С некоторых полок снисходительно взирали мраморные лики богов и людей. Высокие окна, дающие много света, открывали вид на зеленые лужайки, деревья и дальние холмы. Где-то впереди по коридору спорили два голоса. Оба были терпеливы и спокойны, их хозяева явно считали себя правыми.
Когда Джереми предъявил записку, его попросили подождать, пока служитель отыщет нужную книгу. Юноша подумал, что поиск может затянуться по крайней мере на час.
Ожидая, Джереми заметил Карлотту, которая пришла в библиотеку с таким же поручением. Девушка предложила показать ему библиотеку и Зал статуй. Парень был очарован настолько, что на какое-то время забыл о своей миссии. В центре всего комплекса Академии находился выставочный зал, выстроенный в особом архитектурном стиле. Когда-то он был храмом каких-то богов. По крайней мере, он был похож на храм, с двойным рядом скульптур, обращенных лицом друг к другу. Здесь были представлены все известные боги. Над каменными статуями высились ажурные арки, а пол был вымощен плиткой.
Библиотека и зал со скульптурами стояли напротив, так что казалось, будто они составляли одно целое. Высокие стеллажи с книгами предоставляли множество укромных уголков, где можно было оставаться незамеченным. На пьедесталах и каменных стенах были вырезаны имена множества богов. Сотни имен, намного больше, чем скульптур в зале.
Новая память Джереми сообщила, что в некоторые названия вкрались ошибки, что явно позабавило Захватчика. Некоторые таблички вещали откровенную ложь, но юноша не намеревался оспаривать эти надписи.
Карлотта служила Арнобию уже два года и за это время сама успела многому научиться. Она указала Джереми, что среди богов не многие относились к греко-римскому пантеону. Потом принялась объяснять, что это значит. Джереми хлопал глазами и кивал, хотя вовсе, не нуждался в ее переводе с древних языков. Один из пьедесталов пустовал и был поставлен чуть в отдалении. Надпись на нем гласила: «Для Неведомого бога». Юноша внимательно оглядел его.
Многие статуи в зале были сделаны из камня, некоторые — отлиты в металле. Большинство были довольно старые, даже древние, от кое-каких остались лишь фрагменты.
Из соседней комнаты донесся обрывок разговора — спора, который постоянно вели и студенты, и преподаватели. — Без сомнения, истинные боги приходят в наш мир, не вмешиваясь в дела людей. И приход их всегда неожиданный. — Неизвестно, что было прежде, но теперь присутствие богов на земле стало цикличным. — Некоторые ученые, включая нашего коллегу Арнобия, горячо отстаивают позицию, что старые боги снова вернулись и принялись восстанавливать свои права. Другие вообще не верят в существование божеств. Нет ничего в людских делах, что нельзя объяснить обычными причинами. — Вот, например, статуя Трикстера. Как у многих богов, у него есть несколько имен. Больше, чем я могу сейчас перечислить, но самые известные — Локи и Койот.
Пьедестал, посвященный Койоту-Трикстеру, сразу привлек внимание Джереми. Изо всего длинного ряда богов он изображал самое большое число образов. Этот бог обладал умением менять свой облик.
Джереми отметил, 'что Карлотта разволновалась, когда они подошли к этому богу. Пока он не стал размышлять о причине.
Вот на скромном пьедестале стоит бронзовая скульптура Афродиты, нагая и прекрасная. Ниже был помещен список ее имен, среди которых на разных языках повторялось «Венера».
На почетном месте стоял Марс-Арес, с копьем, щитом и в шлеме. Все знали, что ему поклоняется лорд Виктор и некоторые другие влиятельные военачальники. Гефест-Вулкан был изображен в кожаном фартуке, с огромным молотом в руке. Одна нога у бога была кривой. На его лице застыло хмурое выражение. «Как часто я видел его именно таким», — пронеслось в голове Джереми. Но он быстро подавил эту мысль, потому что за ней следовала волна дикого, непереносимого ужаса.
В новой памяти всплыли другие имена Кузнеца, и он не решился прервать этот поток.
В начале, как гласит легенда, Зевс, Посейдон и Аид обладали равной силой и поделили Вселенную между собой. Так считали в Академии. — А здесь есть статуя Зевса? — Никто не мог прийти к единому мнению о том, как он должен выглядеть.
А вот Посейдон, Колебатель земли, сжимающий в своих руках трезубец.
Боги из других пантеонов, созданных за всю историю человека, были поставлены отдельно, ровными рядами. Их было больше сотни, и даже всезнающая память Джереми не опознала их всех.
Юношу поразило, что в зале не было статуи Таната, повелителя царства мертвых. Наверное, подумал он, никто не захотел ваять его. Память подсказала, что Безжалостный бог сам не желал этого.
