Арнобия сопровождали трое — других ученых — двое мужчин и женщина. Они должны были помогать ему в изысканиях. С ними отправились несколько слуг, совершенно не знакомые Джереми.
Общее число участников экспедиции давно перевалило за четыре сотни. Такая толпа, да еще со снаряжением и припасами, обречена двигаться медленно, невзирая на то, что все ехали верхом. Путешествие от Академии до Пещеры Оракула, которая находилась на середине подъема к вершине Горы, могла занять примерно месяц. Приготовили теплую одежду, поскольку конечная точка пути лежала где-то в миле над уровнем моря. И все же решено было обойтись без повозок, все необходимое погрузили на верблюдов.
Вопрос Арнобия о провианте получил достойный ответ. Лорд Виктор выбрал маршрут передвижения экспедиции и последующей армии, который проходил через земли союзников, где было вдосталь полей и пастбищ. Решено было ехать только по хорошим дорогам. Джереми случайно увидел карты этого района, принадлежащие его светлости, и весьма впечатлился. Подготовка к отправке была в самом разгаре, когда Ферранте спросил Джереми: — Ты раньше ездил верхом? Или тебя лучше поучить?
Они стояли перед центральным загоном Академии, куда все участники похода приводили своих верховых животных.
Юноша подошел к загону. Ближайший верблюд вытянул длинную мохнатую шею и печально уставился на него широко расставленными глазами. В ответ Джереми протянул руку и потрепал животное по загривку. Кое-где шерсть верблюда достигала в длину двух дюймов. Юноша смутно вспомнил, что давным-давно он катался на муле своих родителей, но после этого случая вообще не имел дела с животными. Но с этим верблюдом они сразу нашли общий язык.
Далее произошло то же, что и в первый день приезда в Академию. А если вспомнить, то и во время ночных вылазок юноши на фермы, когда он плыл вниз по реке.
Но Джереми уже был предупрежден прошлым опытом и был готов к подобному обороту событий.
Глянув на остальных животных в загоне, пятнадцать или двадцать голов, он обнаружил, что все они повернулись и пристально наблюдают за ним. Зрелище не для слабонервных, поскольку верблюды продолжали ритмично двигать челюстями, пережевывая корм.
«Нет, отвернитесь!» Мысленный приказ достиг цели, поскольку животные дружно повернули головы в противоположную сторону. Искоса бросив взгляд на ближайших людей, Джереми решил, что никто не заметил ничего необычного.
Обычно всадники взбирались на спины верблюдов, когда те становились на колени. Но Джереми заметил, что молодежь предпочитает свою тактику, — они разбегались, вдевали левую ногу в стремя и вспрыгивали в седло.
Седла были легкими. Их делали из побегов бамбука, которые склеивали и связывали вместе. По форме седла напоминали неглубокий конус, вершина была срезана, и оттуда торчал горб верблюда. Самые качественные седла были ручной работы и подогнаны на каждого зверя, остальные не отличались разнообразием. Место для всадника было обито кожей и находилось перед единственным горбом животного. Позади размещался легкий груз, а при необходимости и второй седок. Понаблюдав за остальными, Джереми в два прыжка оказался рядом с животным, вставил сандалию в стремя и без малейшей паузы взлетел в седло. Оказавшись верхом, он тотчас же ухватился за поводья обеими руками, не зная, что делать дальше. Верблюд резко качнулся вперед, потом назад — вставая.
Окружающие изумленно пялились на юношу, который так неожиданно проявил акробатические способности.
Сперва сидеть наверху было даже страшновато, ведь Джереми понятия не имел, как управлять животным. Но верблюд стоял под ним очень спокойно, лишь слегка вздрагивал, словно предвкушая его следующий приказ.
Мысленно Джереми послал своего скакуна вперед, приказав идти легкой рысью. Что и было сделано. Покружив по загону, юноша убедился, что стоит ему выбрать направление и нужную скорость, как животное покорно все исполняет. Он не знал, передаются ли его команды каким-то особым движением тела и рук, или все происходит чисто магически.
Нет, конечно, его тело не проявило никаких навыков в езде. Ему постоянно казалось, что он вот-вот свалится с этого высокого насеста. Да и сознание его не исполнилось каким-то высшим знанием. Просто верблюд исполнял все его команды так быстро — двигался в нужном направлении, чтобы Джереми не выпал из седла, и замирал как камень, когда его просили, — что ни у кого из наблюдателей не возникло ни малейших сомнений, что перед ними — опытный всадник.
Когда юноша отдавал приказ, его верблюд спокойно шел, и казалось, что он инстинктивно угадывает, куда и на какой скорости желает двигаться его хозяин. Когда Джереми слез с животного, Ферранте протянул ему тонкое и прочное копье длиной в десять футов. Древко было гибким, а заостренный наконечник закален. С другого конца копье было снабжено круглым небольшим щитом, который должен прикрывать руку и плечо воина. — Пожалуй, к этому нужно приноровиться, — сказал Джереми, чтобы не молчать. — Да. Но проще, чем с луком.
Копейщикам также полагались луки. У дополнительных седоков еще были длинные кинжалы. Некоторые обзавелись щитами и повесили их на горбы верблюдов.
Боевые верблюды кавалерии лорда Виктора были большими и выносливыми животными. Их горбатые спины вздымались выше человеческого роста и могли выдержать вес любого крупного мужчины в полном доспехе. Эти звери бегали со скоростью восемь-десять миль в час при обычной поклаже.
На некоторых верблюдах были собственные доспехи, сделанные из внутренних слоев особого дерева. Эта древесина при высушивании становилась крепкой и прочной.
Если потребуется, верховая группа способна делать переходы в восемьдесят миль в день на хорошей дороге. И только через три-четыре дня животные начнут уставать. При обычных обстоятельствах они легко преодолевают сорок миль за день.
В углу загона размещалась пара незнакомых Джереми животных, но его новая память быстро выдала необходимые сведения. Лошади были редкостью в этих широтах, поскольку считались существами слабыми и ненадежными. Военачальники иногда ездили на них для пущего эффекта, но чаще всего использовались мулы.
Самые наблюдательные, включая сержанта, который был поставлен присматривать за гражданскими, заприметили странную манеру Джереми держать поводья. И не успел он перенять правильную позицию у остальных всадников, как они переняли его способ. То же самое произошло с седлом — как снимать и надевать его на животное.
Осторожно поэкспериментировав, Джереми убедился, что он может управлять чужими верблюдами так же легко, как своим собственным. Каждую ночь лорд Джон выбирал место стоянки. Джереми вместе с другими слугами устанавливал шатры для ученых, колол дрова для общего костра и готовил еду. Последнее оказалось легче всего, поскольку Арнобий даже не замечал, что ему подают в тарелке.
Военный эскорт регулярно нес караулы и выставлял посты. Лорд Джон не желал никаких неожиданностей, хотя все считали, что никто не дерзнет напасть на такой большой отряд.
Потом военачальник усаживался рядом с братом, чтобы поесть и поговорить. В первую ночь похода они обсуждали планы на будущее. Возле их костерка находился один Джереми, который поддерживал огонь и подносил еду. Выпускники Академии, которые выполняли теперь обязанности Карлотты, держались молодцом. Как и сам Арнобий.
Последний переход до Горы проходил по множеству подвесных мостов. Далеко внизу, в пропасти, пенилась и кипела зеленая река. Каждый раз вперед отправлялись разведчики убедиться, что все спокойно. Ибо такие переправы были идеальным местом для засады.
Над облаками снова показалась вершина Священной Горы, которая прежде сияла волшебным светом в левом глазу Джереми. Часто она громоздилась прямо по курсу следования, иногда сдвигалась влево-вправо, когда экспедиция двигалась извилистыми дорогами. И все время она сверкала в левом оке юноши как огромный неизвестный алмаз.
Выносливые ноги верблюдов были приспособлены к любой дороге, даже покрытой камнями.
Когда до Горы осталось всего несколько миль, отряд подошел к последнему мосту, висевшему над пропастью глубиной в тысячу футов. Мост был не слишком прочен, и одновременно проехать по нему могли только десять всадников. Арнобий, который постоянно ехал в авангарде вместе с телохранителями,
