Позади, примерно в десяти милях отсюда, вырисовывались неясные очертания Священной Горы. Вид был поистине превосходный, — если обернуться и посмотреть. Но бандиты развернулись в направлении, совершенно противоположном тому, куда надеялись попасть их пленники, и отправились вместе с небольшой кучкой узников к тихому, укромному местечку в предгорьях. Разведчики, посланные новым главарем разбойников, донесли, что всего в четверти мили отсюда находится деревня, которая называется деревней медоваров.
Из закоулков собственной памяти Джереми всплыло смутное воспоминание о том, что Сал вроде бы однажды упоминала деревню с таким названием и все гадала, сможет ли она когда-нибудь туда попасть. Но, покопавшись в обширном хранилище знаний, принадлежащем Аполлону, Джереми точно выяснил, что поселение с таким названием не уникально — их полным-полно по всему миру. Что же именно сказала тогда Сал про эту деревушку?.. «Пчелы могут стать помощниками, домашние животные тоже могут стать помощниками». Да, так она и сказала. По крайней мере что-то вроде этого. Но вообще-то не надо забывать — она тогда почти все время бредила.
Получше рассмотрев деревню с небольшого расстояния — с возвышавшегося над поселением холма, поросшего лесом, куда разбойники загнали своих пленников, — Джереми увидел, что эта деревушка раза в два-три больше той, где жили дядя Гумберт и тетя Линн. Но дома здесь были построены несколько по- другому, более прочно и основательно.
Джереми увидел на улицах селения нескольких местных жителей. Благодаря своему новому, сверх- естественному зрению он сразу заподозрил, что с этими людьми что-то не так, они какие-то особенные. На мгновение Джереми даже показалось, что он видит среди этих людей призрачную фигуру темноволосого юноши в развевающейся белой накидке, которую тот обычно надевал, отправляясь куда-нибудь по делам. Но Джереми не был уверен, что действительно его видел, — скорее всего все-таки показалось.
Почти все разбойники повытаскивали из поклажи одеяния пилигримов — линялые серо-белые плащи, штаны и рубахи — и натянули все это поверх своих обычных костюмов, спрятав оружие под одеждой.
Троих пленников оставили пока здесь, в лесочке, под охраной пары разбойников до тех пор, пока банда не завладеет деревней. Пленников предупредили, чтобы не кричали, не поднимали тревогу, — «а не то вы попадете к лорду Виктору не совсем целыми, — у вас не будет хватать некоторых частей тела».
Вот и еще одна деревушка вскоре опустеет, будет смята неожиданным нападением сил зла. Парню сделалось плохо, когда он подумал, что должно случиться с этими невинными людьми. Судя по тому, что Джереми мог разглядеть с такого расстояния, в поселке были и дети, и старики. Он услышал, как кто-то из поселян громко закричал на диалекте, в точности похожем на родную речь самого Джереми.
И тут снова ожил его левый глаз, — проснулось то сверхъестественное видение, которое, как начал бояться Джереми, могло его опустошить. Глядя издалека на жителей этой деревушки, Джереми ясно видел, что все они словно покрыты густой порослью полупрозрачных перьев и похожи на каких-то заколдованных дикобразов. Он понимал, что это видение не реально, оно символически отражает что-то — но что? Джереми решил, что это какое-то предупреждение, — больше ничего в голову не пришло. Может, на этих людей нельзя напасть безнаказанно. Ну, вот и хорошо, если так. Все равно он не собирался даже пытаться их предупредить.
Однако его божественный глаз заметил и еще кое-что, кроме необычного вида поселян, — в самом центре деревни нечто определенно светилось, испускало расплывчатое, но яркое сияние. Источник этого света — что бы это ни было — Джереми не видел за густой листвой тенистых деревьев, но он точно знал, что что-то там такое есть.
И чем дольше Джереми смотрел на этих простых с виду людей, тем сильнее крепло в нем ощущение, что они были — или должны были быть — его добрыми старыми друзьями и помощниками… Они играли важную роль в его жизни, где-то в другом месте, давным-давно, хотя он и не смог точно вспомнить, где и когда. Проклятье, он откуда-то знал этих людей!..
Прежде чем он успел разобраться в своих ощущениях, разбойники бросились в атаку. Наблюдавшие за нападением с холма слышали, как поселяне в страхе закричали, и несколько человек упали замертво, обливаясь кровью. Примерно половина поселян с громкими криками побежала в деревню. Один или два разбойника погнались за ними, беспорядочно стреляя на бегу. Но второй половине деревенских жителей повезло гораздо меньше. Бандиты окружили пятерых или шестерых девушек и молодых женщин, отрезав им путь к отступлению. Если бы остальные смирились и спокойно смотрели, как разбойники уводят их дочерей и расхищают их добро, то никто бы их особо не побеспокоил. Через несколько минут Джереми вместе с остальными пленниками пинками погнали вниз с холма и вытолкали на маленькую деревенскую площадь. И тогда Джереми увидел источник того странного сияния. Свет исходил от грубоватого алтаря со статуей обнаженного мужчины, державшего в левой руке нечто вроде лиры. С мрачным чувством неотвратимости Джереми понял, что эта примитивная скульптура должна была изображать Аполлона.
Разбойники разошлись не на шутку, стараясь посильнее запугать медоваров. По-хозяйски расхаживали по деревне, набрасывались на всякого, кто осмеливался поднять на них глаза, вышибали ногами те немногие двери, которые поселяне успели захлопнуть при их приближении, и начали забирать у мужчин оружие — хотя ни у кого из деревенских никакого настоящего оружия и не было. И все равно нескольких мужчин повалили на землю, оглушили, избили.
Одного-двух слишком храбрых мальчишек и нескольких разозленных женщин постигла та же участь. Собак, которые с лаем кидались на чужаков, разбойники безжалостно зарубили на месте.
Судя по всему, бандитов не волновала судьба тех немногих поселян, которые успели спрятаться или убежать из деревни, — вероятно, потому, что тем все равно некуда бежать, не у кого просить помощи.
Вперед вышел дрожащий старик, — наверное, он был в деревне кем-то вроде старосты. Из нескольких долетевших до него обрывков фраз Джереми понял, что одна из отловленных разбойниками молодых женщин приходится старику не то дочерью, не то внучкой.
Прочие родственники пытались удержать старика, оттаскивали его назад, но тот закричал срывающимся голосом: — Неразумные дела вы творите!..
Разбойники окружили старика, а он повернулся к алтарю и взмолился, прося у Аполлона защиты от тьмы, от свирепых варваров. — Нынче правят иные боги, старый ты дурачина! — жалостливо, даже как-то по-доброму сказал ему один из разбойников. — Вообще-то, — вмешался второй бандит, напустив на себя глубокомысленный вид, — мы и есть единственные боги, на которых ты можешь рассчитывать, старик. Ну, так в чем дело? Ты что, не узнал нас?
Это заявление было встречено громким хохотом его товарищей, стоявших кружком возле старика. — Как бы то ни было, старик, сегодня тебя услышим только мы! Давай выкладывай свои мольбы — мы не против послушать…
То, что сказал старик, и отдаленно не напоминало молитву, и кулак разбойника быстро заткнул ему рот.
Тем временем Джереми все сильнее охватывало чувство какой-то отстраненности. Он понял теперь, что ошибался относительно Незваного Гостя, — чужеродная сила внутри его черепа пребывала вовсе не в праздности и бездействии. С ней что-то происходило, но Джереми не мог понять, что же именно. Однако что бы это ни было, оно вызвало у юноши неуверенность и растерянность, никак не связанную с теми ужасами, которые творились у него перед глазами. Кроме того, Джереми стал слышать какой-то странный, ни на что не похожий негромкий гул. Парень не понял, что это за звук. Он не мог даже определить, раздается ли этот звук внутри его головы или снаружи. Это было далекое, очень тихое, но неуклонно — хоть и медленно — нарастающее жужжание, многоголосое и монотонное одновременно. Казалось, это жужжание никогда не начиналось и конца ему тоже никогда не будет.
Джереми закрыл глаза — не столько для того, чтобы не видеть кошмарных сцен разграбления деревни, а для того, чтобы разглядеть нечто иное — он сам не знал что. Перед его внутренним взором вереницей прошли образы всех богов, какие он когда-либо видел. По большей части это было собрание статуй и картин, среди которых он прогуливался, когда был в Академии.
Джереми помнил, что Аполлон — по крайней мере то создание, под чьей скульптурой в музее Академии была табличка с этим именем, — звался также Алексикакосом, Отвращающим Зло.
И снова, вот уже в который раз, Джереми подумал, что этой чужеродной штуковине в его мозгу совершенно нет дела до того, что может случиться с его собственным сознанием или телом — целиком или частями.
