— Что вы хотите? — спросил он Питера на вполне удовлетворительном хинди. По мнению Бланта, ему было около сорока лет. Хорошо сложен, с привлекательным лицом, несмотря на то, что кожа под жгучими лучами солнца и крепким морским ветром приобрела светло-коричневый оттенок.
— Я туман-баши гвардии его императорского величества падишаха Аурангзеба, — сказал ему Питер. — Я здесь по официальному делу моего господина... А кто вы? — в свою очередь спросил он человека на пристани.
Оба мужчины переглянулись, пока Питер в сопровождении эскорта спускался на берег.
— Пошли паром назад за остальными, — сказал он Билиму Аббасу и повернулся к ожидающим его англичанам. — Вы проводите меня к губернатору? — спросил он людей на пристани.
Вокруг уже собралась большая толпа любопытных.
— Конечно, сэр, я отведу вас к нашему губернатору, капитану Кейгвину, — предложил один из двоих мужчин. — Прошу следовать за мной.
Питер повернулся к Серене.
— Подождите здесь, — сказал он по-персидски. Разочарованная женщина опустилась на корточки рядом с пристанью, сложив складки сари на коленях.
— Меня зовут Нольс, — сказал англичанин, когда они с Питером шли по пыльной, засыпанной песком улице, преследуемые в некотором отдалении толпой любопытных. — Чарльз Нольс, майор семнадцатого флота и командир гарнизона Бомбея.
— Питер Блант, — в свою очередь представился Питер. Нольс остановился.
— Тогда вы, должно быть, сын сэра Ричарда Бланта? Так вот почему вы так хорошо говорите по- английски.
— Вы знали моего отца?
— Я много слышал о нем за время, пока здесь нахожусь. Ваш отец служил Великому Моголу.
— Так же, как и я, — сказал Питер.
— Здорово, что вас послали сюда...
— Ничего особенного, сэр, — сказал ему Питер. — Падишах выбрал меня только потому, что я говорю по-английски.
Нольс остановился перед воротами довольно привлекательного здания на краю деревни, охраняемыми солдатами в красных мундирах и черных фетровых шляпах, и приказал доложить о прибывшем. Охрана отсалютовала с большим изяществом.
Затем они миновали нескольких секретарей и наконец добрались до самого губернатора.
Ричард Кейгвин оказался низеньким, краснолицым мужчиной в синем камзоле и белых штанах.
— Посланец императора? — Он хмуро посмотрел на Бланта. — Итак, сэр, изложите дело своего хозяина.
Он не пригласил Бланта сесть.
— Дело моего хозяина — дело всего Индостана, — ответил Питер. — Он недоволен, что английские корабли напали на могольский флот недалеко от Мочхи.
— Это ложь, сэр. Отвратительная ложь.
Питер еле сдерживал гнев, но Нольс пришел на помощь.
— Может быть, император имеет в виду наши действия против маратхских кораблей несколько лет назад, мистер Блант? Тогда императору будет, видимо, приятно узнать, что мы их уничтожили. Капитан Кейгвин командовал тогда кораблями.
Губернатор, явно неравнодушный к лести, улыбнулся. Блант позже узнал, что Бомбей тогда не имел своего губернатора и официально управлялся из фактории в Сурате. Кейгвин после победы захватил контроль над факторией и объявил себя губернатором, однако до сих пор не был утвержден в этой должности Лондоном.
— Я уверен, что падишаху понравится это известие, — сказал Питер. — Но не может быть сомнения и в том, что могольский флот был атакован. Спасшиеся утверждают, что именно английскими кораблями.
Кейгвин тяжело сел и наконец сообразил предложить Питеру и Нольсу стулья.
— Могу вас заверить, что они подверглись нападению кораблей не Ост-Индской компании или военно-морского флота ее величества.
Нольс продолжил:
— Возможно, нападавшие были пиратами из Западной Индии.
— О Боже! — воскликнул Кейгвин.
— Как так? — спросил Питер.
— Дело в том, что английское правительство было в состоянии войны с западными индийцами несколько лет назад. Сначала с испанцами, во время так называемого содружества, а в последнее время — с датчанами. Губернатор Кейгвин служил в Западной Индии, — добавил Нольс, желая вставить хоть слово в разговор высокого начальства.
— Ужасно трудная была работа, — заметил Кейгвин.
Блант ждал. Он никак не мог связать события, произошедшие на другом конце света, с нападением на могольские суда в Арабском море.
— Один эпизод этих войн, — продолжал Нольс, — заключался в том, что значительное число английских кораблей, а также французских и датских нападали на испанские суда без прямого приказа правительств, даже во время перемирия.
— Пираты, — пробормотал Кейгвин.
— Ими командовал парень по имени Генри Морган, — продолжал Нольс. — И опасность была настолько велика, что в конце концов последний король Карл решил положить этому конец...
— Сделав этого подлеца Моргана лейтенантом и губернатором острова Ямайка, — перебил его Кейгвин. — Вот это дипломатия! Между тем это отлично сработало, — продолжал капитан.
— Возможно, даже слишком хорошо. Сэр Генри Морган заставил своих парней подчиняться закону или стать вне его. За теми, кто презрел закон, организовывалась настоящая охота. Поэтому возможно, кто- нибудь из них и решил поискать свою удачу в Западной Индии.
— И вы думаете, что именно эти пираты напали на корабли Могола?
— Это определенно так, сэр.
— Ну, тогда, джентльмены, мой вам совет укомплектовать людьми свои корабли и выйти в море, чтобы схватить этих подлецов, — заявил Блант.
— Как, сэр? — воскликнул Кейгвин. — В этих водах пиратство не касается нас, пока не страдает имущество Ост-Индской компании.
— Вы неправильно понимаете свое положение, — продолжил Питер. — Сомневаюсь, что вы найдете слово «пират» в персидском языке, в урду или хинди. Оно не известно падишаху. Он уверен, что на его корабли напали суда с английскими экипажами, а значит, все англичане ответственны за это. А вы, джентльмены, представляете в Индостане Англию. Не стоит забывать об этом.
— Но... — Кейгвин, ища поддержки, посмотрел на Нольса. — Мне кажется, что это несправедливо, сэр.
— Возможно, но, если Могол направит свой меч в сторону Бомбея, ваше положение будет безнадежно.
Кейгвин побагровел.
— А теперь по поводу мушкетов, — продолжал Блант. — Месяц назад падишах нанес поражение маратхам. У убитых найдены современные мушкеты европейского производства. Некоторые сделаны в Англии.
— Боже мой! Нас обвиняют в том, что мы вооружаем мятежников?
Кейгвин посмотрел на Нольса. Тот, казалось готов был взорваться.
— Я вас заверяю, что мы не продавали оружия здесь, в Бомбее, — стал убеждать Питера Нольс. — Как я уже говорил, мы последнее время боролись против маратхских кораблей. Вы наверняка должны быть осведомлены о нашей лояльности...
— Падишах требует, чтобы больше ни одно ружье английского производства не попало в руки маратхов, — прервал его Блант.
— О, мы охотно сделаем это, — торопливо ответил Нольс. — А сейчас, может быть, немного