век работай над собой, что тут ещё добавить?
Доктор Клочко совсем сдал. После того как у него на глазах корректоры упаковали и забрали с собой его пациента, он уволился из больницы и целыми днями сидел дома с выключенным светом и задёрнутыми шторами. Я написал ему полноценный отчёт, как и обещал, но, кажется, это не пошло на пользу его самочувствию. Через полгода он появился у меня, разбудив посреди ночи настойчивым звоном в дверь, и спросил, где ещё есть места, в которых корректоры не могут его увидеть, – родная больница его уже не устраивала. Я написал ему список всех, что знал, и он исчез. Кажется, я что-то слышал о том, что он снял квартиру в доме, где раньше жил Караим, но не уверен.
Ну что ещё?
Ах да, совсем забыл. В сентябре 2008 года в ходе раскопок в районе Айн-Шамс на востоке Каира археологи нашли руины забытого храма фараона Рамзеса Второго. Там ещё и куски гигантской статуи Рамзеса Второго обнаружили. К этой новости живейший интерес проявила Верба. Что у неё было с этим Рамзесом, я так и не понял. Детская любовь, что ли?
Этой зимой мы решили в кои-то веки выбраться куда-то покататься на лыжах и научить кататься сына (хоть нам все и говорили, что мы ненормальные – тащим маленького ребёнка на верную смерть). Мы поселились в небольшом отеле в Славском и каждый день ходили на «Грабовец». Больше у нас было, конечно, пеших прогулок, чем катания на лыжах.
На второй неделе нашего отдыха погода испортилась, и Верба изъявила желание прокатиться с какой- нибудь экскурсионной группой в Мукачево, посмотреть замок. Я в этом замке уже был раньше и подержать парня за палец ещё раз мне не захотелось. Утром я посадил Вербу с малышом на автобус, а сам, махнув на всё рукой, сел на машину и отправился в Пилипец.
В этот раз подъём уже не представлял собой смены сезонов. Была зима, и каждый метр карпатской земли мне это демонстрировал. В Пилипце была метель, у подножия горы была метель, и на вершине горы – та же самая метель.
Здесь было людно – и тропинка на «дикий спуск», несмотря на погоду, была отлично видна и хорошо утоптана.
На самой полонине не было видно ни зги, и всё же туда-сюда сновали какие-то люди, и кто-то, судя по всему, в такую пургу даже катался. Я еле дошёл до кафе и с удивлением обнаружил, что здесь тоже полно народу. Все столики были заняты, и почти за каждым сидела какая-то шумная компания. Мангал горел вовсю, и в помещении было довольно жарко.
Старик сидел за другим столиком, не за тем, что в прошлый раз, а в самом дальнем углу, возле последнего окна, спиной к залу. Он был один. Я медленно прошёлся к стойке, заказал себе глинтвейна и подошёл к нему.
–?Многие хотели бы, чтобы для них всё было кончено, – сказал Старик и обернулся. Затем сделал широкий жест рукой, приглашая меня сесть. – Но часто с удивлением обнаруживают, что для них всё только начинается.
–?Вы обо мне и Вербе? – Я сел напротив.
–?Нет, – сказал он и взял со стола кружку, – я о вашем сыне. Может быть, тебе показалось, что ты очень удачно выкрутился из всей этой истории, сохранив свою женщину в обмен на предназначение Гадалки. Но, поверь мне, если ты думал после этого отрастить себе пивное брюшко и привыкнуть к тихой жизни рядового домоседа, то ты просчитался.
–?Я не ищу лёгких путей, – ответил я.
–?Это я заметил, – довольно сказал Старик.
Какое-то время мы молчали, отпивая каждый из своей кружки и глядя в окно на метель. Пурга была завораживающим зрелищем.
–?Я хотел спросить у вас, – сказал я и посмотрел Старику в глаза, – зачем вы убили Ганса Брейгеля?
Старик усмехнулся. Затем сделал ещё один глоток.
–?Зачем?.. Сейчас это так трудно объяснить… Можно сказать, что я был молодым и глупым. Я многого не знал тогда. И не понимал, на что я могу повлиять, а на что не могу. Дело в том, что война всегда особенным образом преломляется в сознании того, кто через неё проходит. Короче говоря… я думал, что делаю правильное дело. – Старик задумчиво посмотрел в кружку, затем в окно на метель и продолжил: – У меня есть оправдание – куда более серьёзные умы, чем я, не могли понять своего места в мироздании. Мы в прошлый раз говорили о Гитлере… Он понял, что его судьба – быть примером, понял, что ничто и никто, кроме него самого, не в силах его убить… но он всё трактовал неверно. Гордость, примитивные людские инстинкты, умственная лень… слишком поздно фюрер сообразил, каким именно примером ему суждено стать.
–?А вы?
–?Что я?
–?Вы поняли?..
Старик как-то уклончиво махнул рукой:
–?Не надо было корректорам делать этих жетонов. В этом я и сейчас уверен. И, знаешь, это чуть ли не единственное, в чём я по-настоящему уверен.
–?А зачем вы нарисовали эти картины? Ну те, со звёздами?
–?Ммм… это объяснить ещё сложнее. Когда ты пытаешься спрятаться и сделать так, чтобы о тебе забыли, убедись, что в мире не осталось сведений, которые известны тебе одному. Поделись всем, что есть в твоей голове, выбрось это в эфир – и бесконечная возня вокруг бесконечных мнимых проблем продолжится без тебя. Ты уже не будешь никому нужен.
Я посмотрел на часы:
–?Мне пора.
–?Ты не допьёшь глинтвейн?
–?В другой раз.
–?Что ж, будет повод проведать старика.
Я сделал последний глоток, встал, надел шапку и протянул ему руку:
–?До встречи?..
–?До встречи, – сказал Старик и ответил на мой жест крепким рукопожатием.
Я надел перчатки, вышел из кафе, глубоко вдохнул морозный воздух и медленно побрёл сквозь сугробы в сторону леса.
От автора
Список людей, которых хочется поблагодарить за помощь в работе над текстом, куда больше самого текста, так что приходится ограничиваться теми, кого просто нельзя не поблагодарить.
Спасибо Эдуарду Аркушину за стержень, вокруг которого закрутился сюжет, без него этот роман не был бы ЭТИМ романом.
Спасибо Нине Чернинской, Алексею Юдченко, Евгению Савочкину, Ольге Савочкиной и отделу IT за идеи.
Огромное спасибо Елене Данилюк, Сергею Процюку, Ирине и Елене Ковбыч за их работу с моим скверным немецким и Ольге Флюнт – за помощь с моим скверным украинским.
Спасибо скромному доценту кафедры.
Спасибо авторам бесед и реплик в интернет-чатах, которые так или иначе превратились в реальность моего романа. Забавно, кстати, но, когда я вчера полез на один сайт кое-что посмотреть о второй дивизии СС «Дас Райх», я с удивлением обнаружил, что должность начальника шестого отдела дивизии вместо Ганса Брейгеля занимает некий Альберт Штальманн. Лично я склонен видеть в этом дело рук корректоров.
Спасибо им за то, что эта книга всё-таки вышла в свет.
Примечания
1
«Привет, Хаим!
Сколько лет, сколько зим! Кажется, целую вечность не было от тебя новостей. Как ты? Как Марта? Ещё не загремели в тюрьму? Шучу, шучу…
Ты не поверишь, но я к тебе по делу, причём по самому что ни на есть НАСТОЯЩЕМУ делу. Предвидя
